«В заявлении сказано, что я зомбирую детей». История увольнения одной учительницы
«В заявлении сказано, что я зомбирую детей». История увольнения одной учительницы
«В заявлении сказано, что я зомбирую детей». История увольнения одной учительницы

«В заявлении сказано, что я зомбирую детей». История увольнения одной учительницы

Она отказывалась мониторить соцсети учеников

Екатерина Красоткина

3

01.04.2022

В начале марта из школы № 10 в городе Ревда Свердловской области уволили учительницу русского языка и литературы Наталью Александрову. Спустя почти месяц она решилась рассказать об этом случае, предполагая, что увольнение связано с её позицией по мониторингу соцсетей школьников. Разбираемся, что случилось — со всеми фигурантами истории.

29 марта в СМИ появилась информация о том, что учительницу Наталью Александрову уволили из школы № 10 «за отказ доносить на учеников» — вести ежемесячный учёт опасной информации в соцсетях детей, у которых она была классным руководителем.

В школе № 10 и управлении образования городского округа Ревда «Мелу» опровергли эту информацию. В ответах на запросы редакции говорится, что Наталья Александрова была принята в школу 17 августа 2021 года по срочному трудовому договору на период отсутствия основного работника. По приказу директора школы Евгении Калмыковой 3 марта 2022 года учительницу уволили в связи с выходом данного сотрудника на работу. В министерстве образования Свердловской области заверили, что об этом Александрову предупредили заранее (письменные ответы ведомства и школы есть в распоряжении редакции).

Школа и ведомство подчеркнули: в Свердловской области и в самом учебном заведении нет единой системы мониторинга социальных сетей школьников. Представители школы также пояснили, что у администрации нет претензии к Наталье Александровой по поводу мониторинга соцсетей учеников — «ни устно, ни письменно претензии не предъявлялись».

В СМИ также сообщалось о «чёрной метке», которую получила Наталья Александрова — писали, что в Ревде она не может устроиться на работу по специальности. В школе № 10 «Мелу» заявили, что администрация не владеет информацией на эту тему.

30 марта портал E1.RU написал, что управление образования Ревды предложило Александровой новое место работы в «другом образовательном учреждении» городского округа. Министерство образования Свердловской области подтвердило «Мелу» эту информацию.

Прокуратура провела «документарную проверку» в школе № 10, нарушений установлено не было (ответ ведомства есть в распоряжении редакции).

Мы связались с самой Натальей Александровой, и она поделилась своей версией этой истории.

Сколько вы проработали в школе № 10?

Полгода. У меня два высших образования: филологическое и юридическое. Я получила их в Екатеринбурге, жила там и работала как копирайтер — писала на заказ рекламные тексты. В 2012 году я купила дом и переехала в Ревду. Несколько лет проработала учителем в другой школе, параллельно преподавала в колледже. Родила ребёнка и стала искать школу поближе, чтобы было удобно забирать его из садика. В августе я устроилась в школу № 10.

В школе правда следили за соцсетями учеников?

Мониторинг социальных сетей проводится у нас в школе несколько лет. Каждый месяц учителя должны были записывать результаты в табличку и сдавать. Если кто-то не сдал отчёт, он плохой, на него начинают давить.

Когда я пришла работать в школу № 10, мне сказали, как проводить мониторинг — как его делали до меня — и показали документ. Правда, внимательно ознакомиться с ним я не могла: он хранился в единственном экземпляре у директора. Мне объяснили, что это общее положение по городу, что документ составлен по распоряжению сверху.

«Единой системы, регламентирующей мониторинг социальных сетей учеников в МАОУ „СОШ № 10“ нет. Соответственно, в образовательной организации нет и локального акта по осуществлению мониторинга».

Из ответа МАОУ «СОШ № 10» г. Ревда Свердловской области на запрос «Мела» о соцмониторинге

Мне дали классное руководство, у меня в классе был 21 ребёнок. Через специальный «Герда Бот» я должна была прогонять их странички в соцсетях, в основном во «ВКонтакте». В приложении отражалось, сколько у каждого ученика страничек или отзывов, связанных с насилием, склонностью к суицидальному и депрессивному состоянию, экстремизму. Результаты выписывались в табличку.

«Единой системы мониторинга социальных сетей обучающихся в Свердловской области нет. При этом классные руководители действительно, чтобы находиться в контакте со своими учениками, лучше понимать их, быть вовлеченными в их интересы, сегодня активно взаимодействуют с детьми через социальные сети. Это подразумевает в том числе, что педагог знает, что размещает в своем профиле — если он открыт — школьник. Соответствующие подходы к выстраиванию общей среды интересов между классными руководителем и обучающимися есть в рекомендациях как регионального Минобразования, так и Минпросвещения РФ».

Из ответа управления образования г. Ревда на запрос «Мела» о соцмониторинге в школах

Такие таблички нужно было сдавать руководству раз в месяц — обычно до 3 числа. Если учитель во время мониторинга нашёл что-то серьёзное, он должен был обратиться к школьному психологу и завучу по воспитательной работе. Вместе они проводили проверку.

Как другие учителя относятся к мониторингу?

Некоторые коллеги мне говорили: «Мы же это делаем, а что тебе мешает, трудно что ли». А я от этого увиливала. То была на больничном, то делала вид, что я вообще не заметила, что это нужно делать. В конце февраля я поняла, что мне уже никак не открутиться. Я попыталась объяснить все родителям детей, хотела, чтобы они мне как-то помогли, но получилось только хуже.

Но многие родители и педагоги искренне считают, что за детьми в сети всё-таки нужно приглядывать. Вы не согласны?

Я сама мать двоих подростков. Они уже взрослые личности и имеют право на защиту своей персональной информации. Но в силу возраста у них больше соблазнов. Они могут куда-нибудь вляпаться.

Присматривать за подростками, на мой взгляд, нужно правомерно — с согласия родителей. Возможно, это вообще должны делать сами родители. Но если за это берётся школа, с родителей нужно собрать согласия.

Учителя должны быть для детей наставниками, создавать с ними доверительные отношения. Поэтому я считала, что следить за моим классом необязательно: с каждым из детей я была близка, относилась к ним, как к своим родным.

А родители знали об этой системе мониторинга?

Многие узнали об этом от меня впервые. Я сообщила им, что должна провести мониторинг. Некоторые родители возмутились и сказали, что это должно проводиться с их разрешения, как минимум.

Как юрист я понимала, что не имею права лезть в частную жизнь детей. В конце февраля я провела родительское собрание, по итогам которого мы вместе с родителями создали список требований*, которые можно предъявить руководству школы. Я помогла сформулировать, какие права детей нарушаются. Этим, мне кажется, я и не угодила руководству.

В обращении, которое мы составили с родителями, упоминались просьбы улучшить питание в школьной столовой, отремонтировать дверь в классе, не сажать других детей в нашем кабинете, чтобы соблюдать антиковидные меры, делать открытые собрания для родителей, предупреждать их о прививках, обеспечить доступ к питьевой воде на каждом этаже, давать детям возможность исправлять отметки до выставления четвертных оценок и сделать систему оценивания прозрачной — всего 15 пунктов.

Среди них было и требование не проводить без согласия родителей мониторинг соцсетей и в целом не использовать без разрешения персональные данные учеников и их родителей.

Что случилось потом?

3 марта директор школы Евгения Калмыкова якобы вывела из декрета коллегу, на месте которой я работала. По моим данным, её ребёнку нет даже полутора лет. Какой смысл было давать мне класс, если меня брали на такой короткий срок? Думаю, меня уволили по надуманной причине.

«Я воспитываю ребёнка одна, мама-одиночка. Сейчас цены очень сильно повысились, и мне крайне необходимы деньги».

Учительница русского и литературы школы № 10 Юлиана Рейнке о выходе из декрета на место Натальи Александровой, цитата из интервью «Свердловскому областному телевидению».

У меня на руках есть копия заявления**, которое 2 марта было написано директором школы Калмыковой в прокуратуру, полицию и управление социальной политики. В нем говорилось, что я занимаюсь экстремизмом.

Фрагмент копии обращения администрации школы № 10 г. Ревды прокурору Ревды, в отдел МВД «Ревдинкий» и начальнику управления социальной политики по Ревде и Дегтярску

В документе так же было сказано, что во время работы я провозглашала «скрытые» лозунги, и, по мнению родителей, «зомбировала» детей. Также добавлялось, что экстремизм — это «голова», а терроризм — это «руки», а в моем случае голова — это классный руководитель, а руки — родители и ученики.

После увольнения я сунулась в разные школы. Начала подавать заявления об устройстве на работу — меня не брали. В одной школе работает моя знакомая, она мне сказала: «Наташ, сюда даже не суйся, подожди до конца года, пока всё успокоится. Сюда уже дошла информация, и тебя не возьмут». Поэтому я была вынуждена устроиться в колледж соседнем городе.

Сколько времени у вас занимает дорога?

Час туда и час обратно. Директор колледжа знает о моей ситуации, но, видимо, он адекватный.

Почему вы решили рассказать обо всём сейчас?

Если я промолчу, моя история будет продолжаться, проблемы будут возникать снова и снова.

За этот месяц я давала объяснения в полиции, в следственном комитете, общалась с органами опеки. Этого я боюсь, у меня самой приёмная дочь.

Сколько у вас детей?

Трое: дочка 3 лет, сын 14 лет и приёмная девочка. Я забрала её во время работы в этой школе.

Когда я пришла работать, обратила внимание на одну ученицу: она была очень худенькой и все время просила хотя бы конфетку. Я начала подкармливать её, а потом начала интересоваться у коллег, что это за ребенок. Оказалось, что у неё были опекуны — но её держали дома вместо прислуги.

Я привела девочку в опеку. Там меня спросили: «Куда её теперь деть, в детский дом?» А я как раз закончила школу приемных родителей и планировала брать третьего ребёнка. У меня было разрешение на опекунство, стабильный доход, хорошая репутация — и мне позволили забрать девочку. Ей исполнилось 14 лет, она живёт у меня дома уже четвёртый месяц.

Где сейчас учатся старшие дети?

Старший сын с первого класса стал учиться в другой школе в нашем городе. Когда я уволилась, то перевела туда и дочку: на неё стали давить, учителя занижали оценки. В этой школе хорошая обстановка.

Ваши дети зарегистрированы в соцсетях? Вы интересуетесь, что они там делают?

Сын не зарегистрирован. А у дочери был аккаунт во «ВКонтакте», но она его закрыла после того, как ей стал писать незнакомый взрослый мужчина. Закрыла по моему совету.

Я ни разу не читала, что у неё там происходит. Она сама пожаловалась, какой-то мужчина просит её номер телефона. И я объяснила, почему нужно быть осторожной в соцсетях и не давать свой номер.

Что вы думаете о предложении управления образования Ревды устроиться в другое учебное заведение?

29 марта вечером мне позвонила начальник управления Татьяна Мещерских, хотя до этого она 20 дней отказывалась меня принимать. Она предложила мне место воспитателя в детском саду. Но я хочу работать в Ревде по своей квалификации. Я сразу отказалась: мне это не подходит. Больше никаких нормальных предложений мне не поступало.

*Копия документа есть в распоряжении редакции

**Копия обращения администрации школы прокурору Ревды, в отдел МВД «Ревдинкий» и начальнику управления социальной политики по Ревде и Дегтярску есть в распоряжении редакции. В прокуратуре подтвердили, что заявление было получено — по нему идёт разбирательство


За помощь в подготовке материала благодарим нашего стажёра Дарью Неяскину.
Фото: личный архив Натальи Александровой

Комментарии(3)
А что думать, неужели не понятно? Учительница, имея своих двоих детей, при своей вшивой зарплате учителя удочерила еще почти взрослую девочку.Разве это не благородство? Ведь одинокой женщине прокормить двоих детей при зарплате учителя, да еще взяв к себе сироту девочку (в возрасте 13-ти лет задумайтесь люди, что же это за беспредел в стране? Ведь уволив с работы учителя и при отсутствии средств, да еще при веселых ценах в магазинах, остаться без работы -это в лучшем случае — обрести всю семью на болезни и каково будет мышление у этих подростков о нашей стране??? Мне 75 лет, я рос без матери, в 15 лет был трудоустроен через обращение в Обком КПСС, где были порядочные люди и закончив вечернюю школу поступил в институт и конечно же успев заработать язву 12-ти перстной кишки.Обращаюсь ко всем гражданам России: Помогите этой семье кто чем может, я пенсионер и у меня нет возможности этого сделать, извините.
это девочка и будет их кормить. Не переживайте.
«дочке 3 лет». Может 3 года! Много вранья в писанине.
Больше статей