«Ломоносов, Державин, Фонвизин… Может, пора оставить их творчество филологам»
Школьная программа по литературе не менялась, кажется, никогда. Всё так же дети проходят стихи Пушкина, басни Крылова, оды Ломоносова и комедии Фонвизина. Причём для каждого следующего поколения разбираться в непонятных словах и далёких смыслах всё тяжелее. Мама школьника Ирина Кравцова задаётся вопросом: может, хватит думать, что дети должны интересоваться, и подумать, чем мы можем их заинтересовать?
Автобус намертво завяз в тягучей пробке. Темнеет. Раздражённые пассажиры устало ругают политиков и друг друга.
Напротив нас бабушка с внуком. Тоже возвращаются из школы. Мальчик пытается прямо в дороге сделать домашнее задание по литературе, но не очень понимает смысл произведения. Бросает читать и бесцельно перелистывает страницы.
— В дворники пойдёшь, — предупреждает бабушка.
Украдкой заглядываю в учебник. Да, двадцать лет прошло, а там всё те же: Ломоносов, Державин, Фонвизин.
Может, пора уже оставить их творчество историкам и филологам? Ведь всем известно, интересное в школьной программе начинается в выпускном классе, до которого ещё надо дожить, и то в основном в качестве дополнительной литературы. Современные же писатели, особенно зарубежные, похоже, никогда не заслужат права обсуждения их творчества на уроках.
При этом в современных героях дети скорее узнают себя, чем в «Недоросли» Фонвизина. И девятиклассник вряд ли будет сопереживать лирическому герою Блока. А «35 кило надежды» и «Жутко громко и запредельно близко» поднимают близкие подросткам проблемы. Ещё с ходу можно назвать «Зак и Мия», романы Ф. Паскаль и — чуть раньше — «Вафельное сердце». Ведь мы хотим вырастить поколение хороших, чувствующих, эмоционально развитых людей.
Или всё-таки эрудированных и думающих? Исследователей, не боящихся брать штурмом хоть оды Ломоносова, хоть полуустав и скоропись. Способных рассматривать любое произведение как материал для анализа, выдвигающих и доказывающих самые разные гипотезы. Ведь русская литература просто создана для этого. В том числе и та, что в учебнике. Вопрос в том, как её преподают.
Я думаю, что если сменить установку «Дети должны интересоваться» на «Мы можем заинтересовать детей», окажется, что гениальные ученики есть не только у Д. Л. Быкова. И было бы здорово разумно сочетать в школьной программе самую разную литературу для разных образовательных задач.
