Школьный учебник истории не способен отразить полноту реальных событий

В конце летних каникул пора подумать о школе. Понятно, что надо подготовить одежду, учебники, канцелярские принадлежности, узнать расписание уроков. А ещё хорошо бы активизировать деятельность головного мозга, чтобы не было длительной раскачки при включении в учебный процесс. Изучение истории вполне для этого годится.

У старшеклассников есть интерес к историческим событиям, а тяга к познанию истории даже не редко преобладает над увлечениями детективами и фантастикой. Среди огромного объема информации не трудно отыскать такие события, которые побудят подростка к поиску дополнительной информации, чтобы лучше вникнуть в действия исторических героев.

История формируется людьми. В этом её главное отличие от любых других школьных предметов. Исторический процесс является результатом чьих-то решений, что является важнейшим отличием от процессов, изучаемых естественными науками, которые зависят лишь от законов природы. При изучении истории приходится отслеживать самые сложные взаимодействия через обращение к различным источникам информации.

Реальная жизнь прошла, а историки стараются представить её нам такой, какой она была в отдаленные времена. Но возможно ли полностью восстановить былое? Нет, в чём легко убедиться, если попросить детей рассказать про школьные занятия, которые прошли накануне. Каждый расскажет что-то своё, а после этого можно услышать от учителей такое, о чём не сообщил ни один из учащихся. А что же тогда говорить про историка, который фактически конструирует своё понимание не вчерашних, а давнишних событий, в которых к тому же сам не участвовал и даже не мог опросить живых свидетелей? Вот почему разные историки дают разное описание одних и тех же исторических событий, а поэтому важно получать информацию по истории не из одного источника, а тем более не только из школьного учебника.

Историки не просто ищут и находят источники информации о прошлом, а стараются оценить их восприятие реальными людьми в разные эпохи. Вспомним строки из басни Крылова:

«Попрыгунья Стрекоза

Лето красное пропела;

Оглянуться не успела,

Как зима катит в глаза».

Вы летом видели стрекоз? Видимо, видели летающих, но не прыгающих, а тем более не поющих. Это дедушка Крылов что-то напутал? Нет, это мы должны знать, что в его эпоху стрекозами называли цикад.

Ещё больше разночтений возникает при переводе текста с одного языка на другой, а тем более с языка, которого уже нет. Известны устоявшиеся выражения: «всё суета сует» и «всё тщета и ловля ветра». Они пришли в наш язык из Екклесиаста (речи, проповеди) царя Соломона. Они содержат слова суета и тщета, хотя в древнем еврейском тексте используется только одно слово, начальный смысл которого пар, обозначающий в самом тексте недолговечность, кратковременность. Смысл одного и того же слова может меняться в зависимости от контекста, а тогда поиск аналога при переводе на современный язык может приводить к разным переводам одного и того же слова.

На тему переводов древних текстов пишут много. Взять хотя бы знаменитый перевод слова Логос (в древнегреческом тексте ὁ Λόγος). Логос при переводе на русский язык насчитывает около сотни вариантов: слово, наука, теория, разумение, значение, доказательство, пропорция… Общепринятую фразу «В начале было Слово» можно попытаться заменить на «В начале было доказательство» или «В начале была наука». При переводе на китайский использован перевод «Дао», что ближе в русском языке к понятию социального порядка. Для историка важно, что различие трактовок древних текстов может приводить к разным историческим выводам, а поэтому тексты анализируются не сами по себе, а через связь с историческими событиями.

Зададимся ещё одним вопросом. В какой степени древним текстам можно доверять? В современном мире отделяют художественные произведения от тех, которые содержат точную информацию. Никто не будет ссылаться на «Войну и мир» Льва Толстого для доказательства истинности событий войны 1812 года, а сошлются на документы, которые не зависят от отношения автора текста к событиям. Но как поступать историкам, если все дошедшие до нас письменные источники являются мифами или в иной форме сконструированы авторами? Историки ищут подходы, чтобы из этих текстов выбрать то, что соответствует реальной действительности изучаемой эпохи. Даже из литературных источников можно добыть информацию для работы историка, что ещё в XIX веке доказал всей своей жизнью знаменитый Шлиман. Он был полиглотом, что позволило ему стать удачным предпринимателем и начать дорогостоящие раскопки. Знал древнегреческий, поэтому читал «Илиаду» Гомера на языке оригинала, а потом так уверовал в реальность описываемых событий, что занялся раскопками и нашел знаменитый «клад Приама». Его удачи побудили других людей анализировать произведения искусства, чтобы изучать исторические процессы.

А как обстоит дело с текстами русских летописей? В какой степени они отражают реальные события? Для понимания самого принципа создания текстов сравните приведенные ниже три отрывка, в которых описания событий во многом совпадают, хотя сами летописи были написаны по разному поводу и в разные годы. Ощущение, что описано одно и то же событие, если отвлечься от дат, которые даны в текстах. Это происходит из-за того, что создание текстов базировалось на заимствовании отрывков из других источников, описывающих более ранние события.

Получается, что летописцы врали подобно тем, кто варганит свою научную диссертацию с использованием чужих текстов? Конечно, нет. Они не были историками, а летописи имели не то предназначение, какое бывает у желающих как можно точнее описать происшедшие события. Текст состоял из цитат, а цитирование фактически являлось как бы ссылками на другие события, с которыми тем самым устанавливалась психологическая связь читателя с предыдущими эпохами. Летописец хочет донести до читателя значение, смысл, ценность события, а реальное число воинов и даже реальные действия для него не являются чем-то существенным. Летописный стиль существовал веками, а для нас важно знать, что такая форма подачи материала была для летописца важнее точного описания произошедшего.

Что-то подобное мифам и летописным источникам мы встречаем в наше время, когда авторам не важны детали событий, а важно отношение к произошедшему. Возьмём для примера отрывок из поэмы Александра Твардовского «Василий Тёркин»:

«Переправа, переправа!

Берег левый, берег правый,

Снег шершавый, кромка льда…

Кому память, кому слава,

Кому темная вода, -

Ни приметы, ни следа».

О чем написал Твардовский? Конечно о войне, где все равны во время боя, но лишь кому-то из них достанутся слава и награды. А о ком мы потом читаем в газетах? Нам пишут о героях. Мы редко узнаем о тех сиротах, отцам которых досталась лишь темная вода. До людей не доносили всей правды о трагических событиях, когда для автора было важно воспевание героической эпохи, а не передача полноценной исторической правды. В этом смысле поучительна история подвигов двадцати восьми героев-панфиловцев. Их фраза «Велика Россия, а отступать некуда — позади Москва!» стала знаменитой и многократно использовалась, когда призывали к новым подвигам, к самопожертвованию. В Москве в честь героев-панфиловцев назвали улицу и воздвигли памятник. Тем самым их имена увековечены в нашей истории.

На самом деле это всего лишь миф, созданный журналистом газеты «Красная звезда» для поднятия духа советских солдат, когда враг рвался к столице.

Так чего же добиваются историки? Установить характер появления различных свидетельств исторической эпохи. Историк не станет требовать сноса памятника, отражающего советскую мифологию, а расскажет о тех событиях, которые помогут понять настроения людей в годы войны и побудительные мотивы журналистов и руководителей, чтобы мифы были выданы за реальные события. Историку важно отделить мифы от реальной жизни, а сохранение памятника позволяет продемонстрировать формы мифотворчества на реальном источнике, что важно для полноты реальной истории.

Историк не просто изучает источник информации, а конструирует историю, соединяя многие события. Это чем-то напоминает складывание картинок из пазлов, которые созданы многими историками. Пазлы дополняют информацию о других пазлах, а надо отобрать и разместить их так, чтобы воссозданная общая историческая картина была без противоречий. Благодаря профессиональным историкам мы сможем понять наше место в мире, отслеживать интересы разных людей, понимать мотивации их поступков, а на этой базе принимать собственные осознанные решения в нашей повседневной жизни.

А как надо относиться к школьному учебнику по истории? Учебник по истории всего лишь один из источников, на базе которого складывается наше индивидуальное отношение к историческим событиям. А раз учебник лишь один из источников, то надо поинтересоваться другими источниками, а иначе историческая картина будет искажена. До начала учебного года надо понять, что конкретно школьная программа предлагает к изучению, а на этой базе отобрать какие-нибудь наиболее интересные исторические события и рассмотреть их подробнее. Можно посмотреть фильм с исторической тематикой или почитать книгу, а потом художественное повествование сравнить с тем, что пишут историки. Обязательно надо посмотреть на годы создания произведения искусства, так как авторы ориентируются на людей своей эпохи, а тем самым отражают взгляд на историю через призму той эпохи, в которую создавалось произведение искусства. Способность отделять художественный вымысел от реальных событий помогает понимать цели, которые скрываются за словами и поступками реальных людей. Самостоятельная реконструкция исторических событий позволит лучше освоить школьный курс истории и дополнительно подготовит подростка к разговору о важном.

К примеру, можно вместе с подростком просмотреть два знаменитых советских фильма, один фильм 1938 года Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», а другой фильм 1966 года Андрея Тарковского «Андрей Рублев». Фильмы созданы в разные годы, а в художественных образах раскрываются разные стороны понятия патриотизма. Сравнения этих двух фильмов характеризуют те изменения, которые произошли после XX съезда партии.

Сравнивая отражение истории в разных источниках подросток совершает ту самую работу, которую производят историки. Нельзя глубоко познать математику и физику, если не решать математические и физические задачи, которые являются подобием работы математика и физика. Это утверждение вроде бы тривиально. Так и при изучении истории требуется включение учащегося в процесс той работы, которую совершает историк. Только при активном учебном процессе возможно глубоко познать историю, а не через запоминание отдельных событий, которые изложены в учебнике истории, как нельзя научиться математике лишь через заучивание теорем.

Сравнительным анализом отношения к историческим событиям лучше заниматься летом, когда достаточно свободного времени, а заодно это даст тренировку мозгу. Самые сложные задачи связаны не с математикой и физикой, а с анализом исторических событий, которые пытаются конструировать не только профессиональные историки, а ещё и деятели искусства и даже власть. Увлечение историей позволяет наиболее полно подготовить подростка к новому учебному году, активизировав работу мозга после необходимого для него летнего отдыха.