Московская художественно-промышленная академия имени С. Г. Строганова — один из старейших вузов России, который в 2020 году отметит своё 195-летие. Однако за последние полтора года из него уволились около 30 несогласных с руководством преподавателей (почти 10% от всего коллектива). Корреспондент «Мела» связался с участниками конфликта и узнал, что происходит в вузе.
В четверг, 4 июля, телеграм-канал Mash опубликовал сюжет о том, что из Строгановки увольняют преподавателей за «классические методы обучения», против которых якобы выступает ректор Сергей Курасов. В материале был упомянут студент Тимофей Александров, которого отчислили за день до защиты диплома из-за поддержки одной из ушедших сотрудниц вуза. За Тимофея вступились 27 учеников академии. Они написали коллективное письмо в поддержку выпускника, после чего, как утверждают студенты, тоже столкнулись с предвзятым отношением.
Хрупкая атмосфера
Студенты и бывшие сотрудники утверждают, что нападки на студента Александрова начались из-за того, что он писал дипломную работу у доцента вуза Анны Бутиной. У неё возник конфликт с руководством, после чего она уволилась. Ещё до этого студент подписал письмо в поддержку уволенного в 2018 году руководителя кафедры «Художественное стекло» факультета монументального и декоративно-прикладного искусства Юлии Мерзликиной. Она выставляла свою кандидатуру на последних выборах ректора и после победы Курасова, как утверждают, оказалась в опале.
По словам студентки первого курса, сменившая Мерзликину на посту главы кафедры Ольга Чистякова предвзято отнеслась к диплому Тимофея. Студенты, с которыми корреспонденту «Мела» удалось поговорить (также на условиях анонимности), говорят, что Бутина согласилась довести дипломную работу Александрова до защиты. Именно это — внеурочное общение с уволенным преподавателем — и стало, по их словам, поводом для нападок.
Тимофей каждую неделю в течение последнего учебного года приносил на кафедру эскизы итоговой работы, и их утверждали все участники обсуждений, в том числе новая завкафедрой Чистякова.
«Дипломники каждую неделю приносили на заседание кафедры всё, что сделали за последнюю неделю. Это обсуждалось и утверждалось — правда, в основном теми, кто уже уволился. Тимофею нужно было поехать на стекольный завод в Никольск (Пензенская область. — Прим. ред.), чтобы там изготовили нужные материалы. От вуза требовалось письмо руководству завода — обычная практика. Тимофей вместе с Анной Альбертовной [Бутиной] долго ходил за Ольгой Анатольевной [Чистяковой], чтобы его подписать. Когда он приехал на завод, оказалось, что Чистякова ни о чём не договорилась. Директор [завода] был в отпуске, Тимофею самому пришлось решать все вопросы», — рассказывает другая студентка, которая училась вместе с Александровым.
«В середине мая уволилась Бутина. Когда Тимофей приехал после посещения завода в институт, ему сказали: «Зачем ты привёз эти коробки? Давай лучше работай». Потом оказалось, что он ничего не приносил и не утверждал. Сначала мы даже не понимали, что происходит. Тимофей делает росписи для своих изделий, а ему говорят, что эскизы якобы тоже не утверждали.
В понедельник [1 июля], то есть за день до защиты, Тимофея вызвали в деканат. В устной форме сказали, что он не допущен до защиты и отчислен
Потом приходили его родители, студенты написали письмо в поддержку, направили проректору и декану. В деканате сказали, что причина отчисления — отсутствие дипломной практики. Но практика — это и есть диплом, который, собранный и готовый, стоит в аудитории», — отмечает студентка.
Она также сообщила, что родители Тимофея обращались за помощью в Министерство науки и высшего образования РФ, но ответа не получили. Все студенты, с которыми говорил корреспондент «Мела», связывают нападки на Александрова с увольнением его педагога Бутиной и поддержкой ушедшей из академии Мерзликиной.
Студенты говорят, что в общей сложности уволились около 30 преподавателей. Вместе с Бутиной в мае ушли ещё три педагога кафедры «Художественное стекло». Они все написали заявления «по собственному желанию», но, по словам бывшего преподавателя, к увольнению «была подготовлена почва».
«Мы сделали это 14 мая, рассчитывая, что за две недели как раз доведём студентов до ректорского просмотра [дипломных работ] и защиты. Но две недели мы не отрабатывали. В этот же день нам подписали заявления об уходе, и мы ушли. После того как мы оказались за дверями Строгановской академии, наших студентов, мягко говоря, стали притеснять», — рассказывает бывший доцент кафедры Бутина.
Подписавшие письмо в поддержку Александрова студенты вместе с его родителями отнесли обращение декану своего факультета. «Диалога особого не было. Декан отправила к проректору. Он обещал разобраться. В итоге решение принимала кафедра, потому что в „стекле“ проректор не разбирается. Руководитель, конечно, его не одобрила. Письмо передали завкафедрой, которая нашла нас по списку подписантов. Меня допрашивала: зачем мы подписали, откуда у нас информация. Потом сказала, что отчисление Тимофея — это решение кафедры и что первокурсники не имеют права в это лезть», — говорит студентка.
«С тех пор как ушли преподаватели, отношение к нам очень изменилось. Все работы, утверждённые Бутиной, заставляли переделывать», — отмечает учащаяся. По её словам, ушедшие преподаватели «защищали своих студентов, их идеи, свободную творческую атмосферу». Однако после ухода Мерзликиной «руководство стало их поджимать, менять идеи».
В день защиты дипломов несколько студенток вышли к комиссии с фотографиями работы Тимофея, но на защиту никто не попал: поставили охрану, хотя обычно можно пройти по паспорту.
«Проблема гораздо шире»
Последние выборы ректора в Строгановке прошли в 2017 году. На них победил нынешний руководитель академии Курасов. Как утверждает Бутина и её коллеги, уже в следующем году руководство стало избавляться от оппонентов Курасова на выборах, а также от преподавателей, поддерживавших других кандидатов.
По словам бывшего доцента Строгановки, опальным сотрудникам существенно понизили зарплаты
Среди уволенных оказалась и декан факультета монументального и декоративно-прикладного искусства Людмила Никитина, которая проработала в академии около 30 лет. Она считает, что нападки на остальных преподавателей начались именно из-за неё.
«Эту историю стоит начать с самого начала, потому что она гораздо шире, чем проблема с отчислением студента и увольнением преподавателей. Дело в том, что мы можем потерять весь вуз», — говорит Никитина.
В 2011 году в академии прошли первые выборы ректора, на которых победил Курасов. «Я не могу сказать, что он плохой ректор. Он очень старался. Всякий раз, когда были проблемы со студентами, я приходила к нему, и всё решалось. Делал ремонты. Но несколько лет назад на Курасова завели уголовное дело», — продолжает Людмила Ивановна.
Дело возбудили в 2016 году. Единственное упоминание о нём в открытых источниках — новость на сайте «Московского комсомольца» от 30 января 2017 года. В ней со ссылкой на источник в московском главке МВД сообщается, что Курасова подозревали в хищении денег из бюджета академии. По данным «МК», глава учебного заведения оформил на должность лаборанта кафедры промышленного дизайна несуществующего сотрудника и получал за него зарплату, в общей сложности около 250 тысяч рублей. В новости говорится, что с Курасова тогда взяли подписку о невыезде, но чем закончилось дело, нигде не сообщается.
«На последних выборах против Курасова выдвинули три кандидатуры, все трое — мои бывшие ученики. Самой перспективной из всех была Юлия (Юлия Мерзликина, экс-завкафедрой «Художественное стекло». — Прим. ред.). Очень талантливый и порядочный человек, все ее поддерживали. После консультаций в Министерстве образования (их проводят для всех кандидатов) её не допустили, хотя Юлия — член-корреспондент академии (Российской академии художеств. — Прим. ред.), заслуженный художник.
Юлия не расстроилась и начала помогать другому кандидату — [завкафедрой рисунка] Андрею Губко. Ездила с ним на встречи, рассказывала про совместную программу развития академии. С этого всё и началось. Но главными раздражителями стали даже не Мерзликина и Губко, а я. Дескать, я Юлию выдвигаю в ректоры», — отмечает Никитина.
По её словам, голоса на выборах разделились поровну, и руководство признало их несостоявшимися. «Курасов стал исполняющим обязанности (и. о.). Через несколько дней в академию приехала Переверзева (тогда первый заместитель министра образования и науки Валентина Переверзева. — Прим. ред.) и сказала, что министерство ничего не хочет менять и оставляет нам и. о. Курасова», — добавляет бывший декан.
Через полгода новый руководитель изменил устав вуза и сделал должность ректора назначаемой.
«Ольга Васильева в последний день перед разделением министерства [на Министерство науки и высшего образования РФ и Министерство просвещения РФ] в мае 2018 года подписала указ о назначении Курасова ректором. Преподаватели и другие сотрудники никак не отреагировали на это. Курасов начал чинить мне всевозможные препоны и всячески мешать работать. В итоге назначили некую проверку из-за якобы прогула. Я не стала дожидаться проверки и написала заявление [об увольнении]. Работать стало невозможно, ушла Юлия, проректор Майя Кильпе и другие», — отмечает Никитина.
Проработавшую в академии 15 лет Мерзликину увольняли дважды: первый раз — якобы за нарушение пожарной безопасности
По словам Никитиной, экс-завкафедрой сделала в вузе за свой счёт стеклодувную студию, где была специальная печь. «Когда печь подключали к электричеству, там сгорела какая-то небольшая деталь. Чтобы разделаться с Юлией, руководство составило акт, что она не соблюдала технику безопасности. Она подала в суд, на который они не ходили в течение трёх месяцев. Потом пришли, но судья встала на защиту Юлии», — отмечает Никитина.
Мерзликину восстановили в должности, а через какое-то время руководство вуза предъявило ей претензию, что она прогуляла работу. «Суд я опять выиграла. В суде сказали: «Вы лучше сразу увольняйтесь, потому что в следующий раз мы вас уже не восстановим», — рассказывает она. В итоге завкафедрой ушла по собственному желанию.
Бывший преподаватель связывает свой уход из академии с тем, что она участвовала в выборах ректора. По словам Мерзликиной, до выборов у неё конфликтов с руководством никогда не было: «Я собрала кафедру, десять лет ей руководила. С ректором нормально общалась. Но сколько можно жить в стагнации? Ничего нового не происходит. У нас есть кафедра, которая сама по себе развивается, активная и классная. Но весь институт должен работать. Ректор, проректор должны раскручивать институт так, чтобы отовсюду звучало, как Вышка (Высшая школа экономики. — Прим. ред.) в Москве, как в Питере ИТМО (Университет информационных технологий, механики и оптики. — Прим. ред.). Вы знаете Строгановку, вы слышите о ней в медиа, ещё где-то?
Строгановка имеет колоссальный потенциал, который не используется даже на одну десятую. Мы просто идём, потому что нам скоро 195 лет будет, пыхтим, надуваем щёки
С таким стажем и багажом мы должны греметь по всему миру. Это должна быть лучшая школа дизайна и декоративного искусства, а мы только рассказываем, какие мы замечательные», — отмечает Мерзликина.
Ещё один экс-сотрудник академии, с которым удалось поговорить корреспонденту «Мела», — бывший преподаватель кафедры «Художественное стекло» Альфия Ширинская. «Я проработала на кафедре 15 лет и собиралась стать доцентом. Но после увольнения Юлии Николаевны ситуация на кафедре изменилась в худшую сторону. Нам резко сократили зарплату. Со стороны и. о. заведующей кафедры [Чистяковой] начались угрозы. Нас обвиняли в том, что мы не справляемся со своими обязанностями. Я уверена, что причина — в поддержке Юлии Николаевны. Кафедра откровенно разделилась на два лагеря», — говорит Ширинская. При этом она, как и её уволенные коллеги, отвергла предположение о том, что массовый уход преподавателей из академии связан исключительно с сокращением зарплат или недостатком финансирования.
«Наше дело — учить, а не участвовать в революциях»
И. о. заведующей кафедрой «Художественное стекло» Ольга Чистякова отказалась комментировать ситуацию с отчислением студента Александрова и увольнением её коллег. «Я не смогу, спасибо», — сказала она в разговоре с корреспондентом «Мела».
Ректор Курасов также не стал отвечать на вопросы о разворачивающемся в вузе конфликте, однако отметил, что «проблема не стоит выеденного яйца».
«И раздувать её не нужно. Советую вам этим не заниматься. Скучная тема, обыденная, рабочая и очень некрасивая со стороны инициаторов этой проблемы», — сказал руководитель академии и посоветовал обратиться за комментарием в Министерство науки и высшего образования.
В пресс-службе министерства, в свою очередь, сообщили, что, по их данным, в июле 2018 года в академии провели аттестацию преподавателей, по итогам которой «были сделаны соответствующие рекомендации». «В мае 2019 года по собственному желанию уволились четыре человека с кафедры „Художественного стекла“. Тем не менее кафедра продолжила работать в штатном режиме», — отметили в министерстве.
Кроме того, по данным пресс-службы, студента Александрова отчислили из-за того, что он не выполнил учебный план, а именно «не предоставил в установленные сроки отчёт о прохождении производственной (преддипломной) практики».
«На заседании кафедры 18.06.2019 г. (протокол заседания от 18.06.2019 г. № 33) рассматривался вопрос о допуске студента к защите выпускной квалификационной работы. Студентом не были представлены необходимые документы, а в соответствии с Положением о выпускной квалификационной работе студент не может быть допущен к защите, о чём он был проинформирован», — заключили в министерстве.
Один из оставшихся на кафедре преподавателей — Елена Шушлякова — рассказала «Мелу», что, на её взгляд, ситуация на кафедре после выборов ректора никак не изменилась.
«Педагоги [Бутина, Мерзликина и её коллеги] ушли из-за низкой зарплаты. Сами написали заявление. Для меня вся эта история стала сюрпризом. Я училась с этими преподавателями, давно их знаю. Честно говоря, я не понимаю, что это за конфликт. Не захотелось им работать, и они ушли. Студенты теперь не понимают, почему их бросили перед дипломом. Мерзликину на выборах все поддерживали, и я её поддерживала. Мне кажется, что там какие-то другие причины. Есть две стороны, и не может быть, чтобы только одна была права», — говорит Шушлякова.
Кроме того, по её мнению, студента Александрова отчислили справедливо, потому что у него не была готова дипломная работа. «Я вела у него предмет. В последнее время он игнорировал педагогов, гнул свою линию, не следовал рекомендациям. У нас было разное мнение по поводу его работы. Его преподаватель утверждала все эскизы, и, когда она уволилась, к ним были претензии.
Я считаю, что у Тимофея работа была не доделана. Дипломы творческие, но в рамках учебного процесса должна быть аккуратная роспись — у него этого не было
Бутина могла хотя бы подождать до диплома, а потом написать заявление. Но они категорически сказали, что не хотят работать в академии с завтрашнего дня, а теперь используют Тимофея в каких-то своих играх. С кафедры ушли очень хорошие педагоги, и дети к ним привыкли. Мы все взяли их студентов, работали вот в последнее время без выходных», — заключает Шушлякова.
Доцент кафедры «Художественное стекло», которая попросила «Мел» не указывать её имя, сказала, что тоже не заметила никаких изменений после выборов ректора. «На меня никто давления не оказывал никакого, за других людей я сказать не могу. Я просто учу детей и слухами особенно не питаюсь. Мне лично никто ничего не рассказывает так, чтобы я могла с уверенностью об этом говорить. Я не заметила особенных перемен после выборов ректора, а отношения внутри коллектива — это личное дело каждого. Значит, у них (ушедших педагогов. — Прим. ред.) были свои причины. Преподаватели в выборах не участвуют. К ним подпускают тех людей, которые имеют на это право. Мы просто преподаватели. Наше дело — учить, а не участвовать в революциях. Это совершенно не касается образовательного процесса», — рассказала доцент кафедры.
«Аттестацию можно использовать, чтобы свести счёты с кем-то из преподавателей«
Директор института развития образования НИУ ВШЭ Ирина Абанкина рассказала, как ведущие вузы проводят аттестацию преподавателей, и допустила, что руководство вуза может использовать её для сведения счетов с неугодными сотрудниками.
«В последние годы вузы стали активно переходить на контрактные отношения [с преподавателями] и конкурсное замещение вакантных должностей. Они должны были это делать всегда, но начали только последние пять лет. Подаются документы, и сделать это может любой человек. Раньше всё это было очень формально, рекомендации кафедры было достаточно, и после этого учёный совет автоматически утверждал того или иного человека. Любой преподаватель, доцент и профессор имеют срочный контракт, после которого подают на конкурс. Большинство вузов стало проводить аттестацию профессорско-преподавательского состава, где учитываются и мнения студентов, и публикации, и проектная работа», — объясняет Абанкина.
По её словам, чтобы у того или иного преподавателя было преимущество на конкурсе, нужно набрать определённое количество этих показателей.
«Конечно, аттестацию можно использовать, чтобы свести счёты с кем-то из преподавателей. Административное давление тоже, конечно, может быть. У нас 94% судебных решений в трудовых спорах между вузами и сотрудниками — на стороне последних. Но вот в случае с конкурсными замещениями должностей и аттестацией подавать в суд бессмысленно. Всегда можно найти какие-то основания, почему выбрали другого человека», — добавляет Абанкина.
Эксперт также отмечает, что выборы ректора вуза — действительно «очень значимая процедура», но в ведущих российских университетах (как теперь в МГХПА) руководителей назначают.
«Это, конечно, в корне неправильно. При этом кандидатуры всех претендентов подаются в Минобрнауки, и они там согласовываются. А дальше проходят вполне реальные и конкурентные выборы. Конечно, были случаи, в том числе в РГГУ и других университетах, когда после выборов вновь назначенный ректор старался поддержать своих сторонников и отказаться от работы тех, кто был против. Конкурс на замещение вакантных должностей проводит учёный совет, и в кадровую комиссию уволенный преподаватель может потом подать апелляцию — это единственный способ защиты для тех, кто оказался неугоден новому руководству», — заключает Абанкина.
«Отсутствие демократии с авторитаризмом в чистом виде»
История с отчислением Александрова и массовым увольнением преподавателей Строгановки — не первый громкий скандал в истории вуза. В 2016 году, незадолго до защиты диплома, из академии за якобы не пройденную на первом курсе практику отчислили студентку Фаину Юнусову. Она выиграла несколько судов, её даже сначала восстановили, но затем опять отчислили. После этого Фаина уехала в Германию и сейчас учится в престижном университете искусств и дизайна в городе Оффенбах. Её историю рассказывала одна из самых влиятельных в Германии газет — Frankfurter Allgemeine Zeitung.
Ещё во время обучения в Строгановке девушка завела блог на YouTube, где рассказывала о современном искусстве, а до этого записывала ролики об учёбе в академии. Эти видео, как говорит Юнусова в одном из своих выпусков, ей предъявляли в качестве одной из претензий преподаватели Строгановки, а также упоминали юристы на суде об отчислении.
Похожие истории рассказали корреспонденту «Мела» и другие студенты. Некоторые из них уже окончили академию, некоторых отчислили, причём, как они утверждают, несправедливо.
Александр Тонких учился в Строгановке на кафедре «Средовой дизайн» факультета «Дизайн», но затем отчислился по собственному желанию и перешёл в другой вуз. «Стоит понимать концепцию Строгановки как учебного заведения — полнейшее отсутствие демократии с авторитаризмом в чистом виде.
На каждой кафедре/направлении существует руководство. Они имеют абсолютную власть над студентами и всеми процессами внутри
Любой преподаватель будет сразу же уволен, загноблен и так далее, если выразит точку зрения, отличную от всех», — рассказал Тонких.
Он вспомнил несколько историй отчисления своих товарищей по академии.
«Строгановка устарела как вуз, находится где-то в 80-х годах прошлого века, паразитирует на своём имени. Студентов не учат практически ничему. Компетентных преподавателей можно посчитать по пальцам одной руки. А если такие и появляются — быстро уходят из-за зарплат и внутренней неразберихи. Когда я поступал, на сайте висело объявление о том, что должна открыться новая общага на Соколе. Это было четыре года назад. Ничего не открылось, и всё остаётся в точно таком же виде. А иногородние студенты живут в ужасных условиях в общежитии вместе со студентами колледжа», — добавил молодой человек.
Ещё одна девушка — выпускница кафедры «Средовой дизайн» 2019 года — также рассказала о плачевной ситуации в академии. Однако она не захотела называть своё имя, потому что «ещё не получила диплом».
«Такие случаи [как с Тимофеем Александровым] не редкость в нашем вузе, причём это происходит на разных кафедрах. Был громкий случай с Андреем Викторовичем Губко — прекрасный педагог, завкафедрой рисунка. На выборах ректора [в 2018 году] выдвигался на этот пост и нелестно отзывался о действующем руководстве. Занять пост ректора ему, конечно же, не дали и после этого сделали существование в академии невыносимым.
Он не говорил нам о подробностях, сказал лишь, что ему создали условия, из-за которых он вынужден покинуть академию», — сообщила девушка. Она также заверила, что отчисленный Александров «очень талантливый человек» и точно не «мимо проходящий студент». Собеседница «Мела» задалась вопросом: «Тимофей дошёл до четвёртого курса — следовательно, за четыре года нареканий не было, и потенциал у него видели, и талант, потому что если нет таланта, то зачем же вы его в вузе держите?»
1. Карусель с руководящими кадрами вузов определяется тем. что в Уставе вуза написано, что высший орган — Учёный Совет (с тех пор как вся власть — советам). Но реально всё определяют Министерство и ректор.
2. Педагогический состав разделён на две большие группы — тихие возрастные преподы без амбиций и рвущиеся к деньгам и славе. Первые дорабатывают, вторые — зарабатывают. Пересечений — минимум, созидателей и подвижников — почти нет. Но главная проблема — это менеджер с дипломом доктора наук. Вот такого не найти. Или менеджер, или учёный-преподаватель. В творческом ВУЗЕ — ещё сложней — прибавляется критерий — быть художником.
3. Студенты дезориентированы в главном — свобода творчества или следование академическому порядку. Но ни то, ни другое — денег непринесёт. Рынок искусства — стоит. Не случайно в статье все страсти вокруг декоративно-прикладных тем — там ещё можно бабок найти. У станковистов и графиков — всё хуже — арт-рынок стоит и будет стоять.
4. Минобр уже лет 15 не реагирует на демографические факторы преподавательского состава. Почему-то в погоне за рейтингами, не озаботились картиной ситуации — сорокалетних почти нет!!!......Средний возраст — 50+… К отраслям привязаны мало (кроме медицинских вузов), ответственности — ноль (не случайно докапываются до нарушения пожарной безопасности — кроме пьянски и пожара уволить не за что).