Тату, пирсинг, цветные волосы: за эксперименты с внешностью достается не только школьникам, но и учителям. Причем последние часто страдают даже больше: доходит и до увольнений, и до откровенной травли. Но бывает и по-другому: мы нашли четырех педагогов, которым удалось отстоять свое право на индивидуальность.

Стереотипы о том, что учитель — это пример всего идеального и порядочного, что личной жизни, социальных сетей и яркой внешности у него быть не должно, рождают массу печальных историй. «Мел» постоянно о них пишет: мы рассказывали и о доносах родителей, связанных с внешним видом педагогов, и о хейте со стороны коллег. А совсем недавно в новостях громко обсуждалась история о том, как учительницу затравили за свадебные фото в соцсетях: неприлично, неуместно, не положено.

А ведь даже в школьной литературе образ педагога вовсе не так однозначен. В первый раз школьники встречаются с героем-учителем, который не просто «стоящая у доски мебель», в шестом классе — читая рассказ «Уроки французского» В. Г. Распутина. Учительница из этого рассказа и была хороша тем, что нарушала правила. Затем в 7-м классе дети узнают о педагоге из повести «Детство» Толстого — помните красную шапочку, пестрый халат, странные привычки Карла Ивановича? Они вовсе не мешали ему быть хорошим учителем. В восьмом классе появляются образы педагогов, которые, напротив, только рады вписаться в самые надуманные стандарты: это учителя Митрофанушки из фонвизинского «Недоросля», которые смиряются с тем, что «дверь — это прилагательное», лишь бы ученик и родители были довольны.

Классическая литература, как всегда, учит нас смотреть на стереотипы критически. Может быть, именно поэтому сами школьники редко злословят о внешности учителей. Зато это делают взрослые. А наши яркие герои пытаются парировать.

«Дети говорят, что я похожа на солнышко”

Ольга Романова, учитель английского языка и автор блога о стиле

Когда меня на семинарах или педагогических форумах узнают коллеги, то так и говорят: «О, это же тот самый стильный учитель!» Мне радостно создавать и пропагандировать такой образ. В школу, например, я могу надеть очень яркие вещи. И понимаю: когда я иду по коридору вся такая цветущая, то могу и кого-то другого зарядить своим настроением.

Когда я прихожу в ярко-оранжевом костюме, завуч может сказать, как классно я сегодня выгляжу, а дети говорят, что я похожа на солнышко. За полтора года работы я ни разу не сталкивалась с негативом ни от родителей, ни от администрации, ни от детей. Если бы все было иначе, я бы поменяла школу.

Единственное место, где был негатив, — интернет

В комментариях в соцсетях писали: «А не делают ли вам замечания за такой яркий макияж?», «А вам ничего не говорят про ваши наряды? Это же отвлекает от учебы!». Но я думаю, от учебы может отвлекать равнодушный учитель, а если он сам вовлечен, то и дети это подхватят. Если же ты еще и красиво выглядишь — это только плюс.

От полностью «упакованного» в глухой мрачный костюм школьного учителя без соцсетей и личной жизни я отличаюсь тем, что могу себе позволить мыслить вне стереотипов. Возможно, в чем-то моя позиция и детям помогает мыслить чуточку шире. А за счет блога миссия вдохновлять только расширяется: на меня смотрят коллеги, покупают себе потом новый жакетик, и у них поднимается настроение, значит, они его и еще кому-то потом поднимут.

Согласитесь, общаться с неопрятным, блеклым учителем с грязной головой не так приятно, как говорить со стильным, ярким, уверенным в себе педагогом в симпатичном пиджаке.

«Есть вещи куда страшнее ярких волос»

Анастасия Г., преподаватель русского как иностранного в государственном вузе

Я преподавала как в языковой школе, так и в вузе — везде было замечательно. В языковой школе была чудесный директор, благодаря которой я научилась одеваться как учитель, не теряя себя. Она всегда очень внимательно относилась к внешнему виду педагогов и, с одной стороны, корректировала наш стиль, а с другой — помогала сохранить индивидуальность. У меня тогда был немного панковский образ: клетчатые рубашки, цветные волосы. Это она и поправила во мне, но объяснила, что свою изюминку важно сохранить. Учитель не должен быть манекеном на витрине, но при этом ему все же надо подчеркивать свой статус.

Так я изобрела панковско-пиджачный стиль: могу носить цветной пиджак, но это все-таки будет пиджак

Уже работая в вузе, в середине семестра я покрасила волосы в ярко-розовый. Помню, захожу к руководителю, стою в ее кабинете и боюсь снять шапку, ведь она еще мои волосы не видела. Но в итоге она меня не критиковала, наоборот, улыбнулась и сказала, что будь она помоложе, тоже так покрасилась бы.

Учитель — это живой человек, личность, а не машина по оказанию образовательных услуг. Кроме ярких волос есть вещи куда страшнее, например, заставлять ученика чувствовать себя дураком на уроках. А делают это обычно в белой блузке.

“Первое время было неловко носить кофты с короткими рукавами”

Елизавета К., учитель английского языка и классный руководитель

Я работаю учителем с 22 лет, а первое свое тату сделала в 25. С тех пор их на моем теле появилось немало. В том числе татуировка на руке, которую было видно из-под одежды. Первое время было неловко носить кофты с короткими рукавами, так что я носила блузки, пиджаки, водолазки. Но со временем дети, конечно, все заметили, стали просить показать. Со старшими учениками я проводила беседу, рассказывала, что в первый раз сделала тату в сознательном возрасте, и если уж им захочется тоже — надо обязательно подождать, как подождала я. Ну и делать это можно только с умом, в хорошем салоне и по правилам безопасности.

Родители же учеников постоянно говорили, как они рады, что у детей молодой творческий учитель, который идет в ногу со временем и находит с подростками общий язык, поэтому и к татуировкам отнеслись нейтрально. Коллеги тоже никак это не комментировали, хотя со временем я перестала прятать тату.

Думаю, учитель должен выглядеть так, как хочет, ведь он тоже человек и наслаждаться жизнью тоже должен. К тому же, на мой взгляд, коммуникация и образовательный процесс лучше идут у педагогов, которые не пытаются скрыть себя настоящего за стереотипом «а голову ты дома не забыл». Наверное, мы сейчас находимся на стадии перехода от школы, что была раньше, к более гибкому варианту, где роль учителя и его внешность никак не связаны между собой.

«Так, в черной водолазке, вся моя молодость и пройдет»

Кристина М., бывший классный руководитель и учитель русского языка и литературы

В последние годы работы в школе я из принципа отказывалась носить пиджак и брюки со стрелками, которые носила в первые годы, — надевала черные худи, футболки, а пиджак доставала только к родительским собраниям. Понимаю, что разрешила это себе потому, что сменила несколько школ и убедилась, что я хороший учитель, а не потому что система стала к этому спокойно относиться. Грустно, что сначала нужно доказать, кто ты и чего стоишь, поднять какой-то проблемный класс в одиночку (других молодым учителям и не дают), чтобы руководство и родители как бы «закрыли глаза» на некоторые мои несоответствия «золотому стандарту учителя». Причем это правило работает и в государственной школе, и в частной.

У меня всегда были татуировки, и хотя они были не на видных местах, всегда под одеждой, за годы классного руководства — экскурсий, свечек, игр — дети хоть раз, но замечали их. В первые годы меня это сильно беспокоило и я почти всегда носила если не парадный пиджак, то повседневно черную водолазку. Помню, шутила с друзьями, что так, в черной водолазке, вся моя молодость и пройдет.

Когда же все увидели мои тату и обсудили это с родителями, трудностей не возникло

Но я уверена, случись это с новыми детьми и в первые месяцы работы — я бы получила выговор, как получали выговор мои коллеги за нечаянно спустившуюся лямку сарафана на летней фотографии в соцсетях, за ультракороткую стрижку или за что-то еще. Однажды на моих глазах отказали в трудоустройстве молодой учительнице, объяснив это тем, что она «слишком красивая». Так что придраться можно, кажется, вообще ко всему.

На вопросы детей о своих тату я отвечала, что это переводные наклейки от жвачки по два рубля и что завтра они смоются. Дети, конечно, улыбались и понимали, что я отшучиваюсь, но заодно и осознавали: моя внешность — не тема урока, а личное дело. И да, я не переживала, что дети после этого толпой побегут в тату-салоны. Строго говоря, повторяют ученики только за социально значимым взрослым, который деятельно, системно и эмоционально поддерживал их годами, а не просто уроки давал — таких в школе крайне мало, и нам точно не стоит льстить себе.

Фото из личного архива Ольги Романовой