«Многие правила в образовании просто нечеловеческие». Интервью с директором «Класс-Центра»

Стремясь как можно больше рассказать о современной школе, мы часто даём слово её сотрудникам и ученикам. С начала 2019 года мы уже опубликовали интервью с 22-летней московской учительницей, директором школы № 109 Евгением Ямбургом, а в феврале запустили новый проект о подростках. На этот раз директор московской школы № 686 Сергей Казарновский рассказывает об устном собеседовании по русскому языку, отношениях с учениками и о том, кто создаёт нормы поведения.

Причины буллинга надо искать не в школе

Проблемы современной школы начались не сегодня. 20-30 лет назад было всё то же самое, только, конечно, в других масштабах. Это называлось другими словами: грубость, хамство, издевательство, травля. В химии есть такое понятие — агрессивная среда: когда бетон рассыпается и металл превращается в бумагу. Вот мы, люди, создали сейчас максимально агрессивную среду. Мой дед, он был хирургом-урологом, говорил, что орган растёт не на дереве. На него влияет всё, что происходит вокруг.

Формат и манеру изложения мыслей, тиражируемых на радио и телевединии, подхватили дети. На экранах показывают, как в школу приходит родитель и избивает учительницу начальных классов. Больше того, этот родитель — бывший милиционер! И что? И никакой реакции! Ни-че-го! Как будто это нормально.

Отвратительные явления стали нормой. Её создавал Жириновский, когда плескал водой в оппонента во время телеэфира; её создавал Киркоров, оскорблявший журналистку в розовой кофточке

Туда же можно отнести Собчак, которая много лет вела известную передачу, формирующую нормы поведения. Поиграла в неё, а расхлёбывает школа. Для меня уже неважно, что она делает сегодня и что будет делать потом.

Помню, у меня училась темнокожая девочка. В это время появилась песня «Убили негра», в которой музыканты просто стебались, не вкладывая особого смысла в тексты. Но два первоклассника тут же начали её петь и посматривать в сторону девочки. Вы скажете, что это тоже форма буллинга — и будете правы. Но в чём виноваты дети? В том, что кто-то сочинил и спел эту песню? А в чём виновата девочка?

Падение нравов, конечно, произошло, но всё это было и раньше. Помню, лет 20-25 лет назад я должен был дать экспертную оценку сценарию одного фильма, представленного Герасимовым, актёром и на тот момент депутатом, в департаменте образования. По сюжету, ученики насиловали учительницу, другой грязи там тоже было полно. Авторы хотели гротеска, но на самом деле это уже тогда было нормой.

Никто и никогда меня не убедит, что без мата не прожить

Если бы я был президентом, я бы сразу отменил все законы, которые нельзя контролировать и невозможно выполнить. А таких очень много.

Кода мы в школе вводим новое правило, я за ним жёстко слежу. Если правило отслеживается и соблюдается, оно становится нормой. Если нет — нормой станет что-то другое. Скажем, в нашей школе невозможно ругаться матом. Этот пункт прописан в правилах внутреннего распорядка, их подписывают дети, учителя и родители. Не нравится? Идите в другое место. Здесь этого не будет никогда.

Если вы сейчас пройдётесь по школе, вы поймёте, насколько у нас нормальные, добрые и открытые дети. Гуманизация проявляется в самых разных вещах. В том, как мы общаемся между собой, как общаемся с детьми, как ведём уроки, в какой тональности задаём вопросы.

Многие элементы урока — это элементы публичного действия, нужно учиться работать с аудиторией. Глупо говорить, что ученики были невнимательны. Внимание — это задача учителей. Помните, как в эпоху бумажных журналов начинался урок? Приходил учитель с двумя журналами и спрашивал: «Это какой класс — 5 „А“ или 5 „Б“»? О чём тут говорить.

От того, как некоторые учителя вели и до сих пор ведут уроки, вообще волосы встают дыбом

Попробуйте провести урок так, чтобы не подчеркнуть, что ученик чего-то не знает, а поделиться тем, что знаете вы.

Я недавно проводил эксперимент на методическом объединении и спросил своих же учителей: «Где находится гора Килиманджаро?». Все растерялись. Я такой: «Ну, вы что, не знаете что ли?..». А если бы я им сказал: «Я вот недавно приехал из Африки, центральной Африки, там около озера Виктория эта… гора, как её… забыл…подскажите!». И они бы такие: «Килиманджаро!». Чувствуете разницу? Сама постановка вопроса и интонация ставит в тупик даже взрослого.

Или вот. Педагоги ходят по классу, смотрят на детей, как церберы, и говорят: «Я вижу, что ты нечего не делаешь!». А если ученик, не дай бог, вместо кого-то скажет с места правильный ответ, заявляют: «Адвокаты нам не нужны!». Ну что это?

Мы слишком много говорим об образовании, а проблема лежит в другой плоскости

Мы же раньше знали все функции тригонометрии и физические законы. Это было. Но что такое образование? Это продукт, который должен получиться.

Разговоры о том, что такое человек, ничего не значат, если в реальной жизни он себя им не чувствует. В этом и проблема современной школы, потому что главный вопрос не только в технологии, но ещё и в уважении к человеку.

Многие правила в образовании просто нечеловеческие. Вспомните, как вводили ЕГЭ: осваивая бюджет, его запустили, ничего не объяснив детям и родителям. ЕГЭ внушал ужас, особенно первые годы. Я сам объяснял родителям, что в нём нет ничего страшного. Вот вы видели хоть одну передачу по телевидению с разъяснением, что такое ЕГЭ? Это абсолютное людоедство! И так делается многое.

Читайте также:

«Через полтора поколения главной профессией в школе станет дефектолог»

Или недавняя история с устным собеседованием по русскому языку. Мы же ушли от собеседований, чтобы увидеть беспристрастную картину и дать возможность людям издалека приезжать и учиться в вузах. Ну, увеличим мы нагрузку, снова будем сдавать тучу экзаменов. А дальше что?

Научить ребёнка говорить — это действительно важная штука. Но вместо того, чтобы вводить устное собеседование, лучше бы вводили больше устных (а не письменных) опросов. Я это делаю. У нас есть публичные лекции в 10 классе, публичные защиты проектов, конкурсы чтецов, спектакли. Есть специальные риторические курсы на английском и на русском языках.

С первых минут дети должны почувствовать себя нужными

Я хочу научить детей получать удовольствие от того, чему они научились. В итоге это приведёт к тому, что они станут счастливыми людьми. Ведь счастье — это быть нужным. Быть нужным, понимаете?

Однажды в одном западном городе я увидел группу школьников, которую вели по улице учителя. Чтобы детей было видно издалека, их нарядили в жилетки яркого зелёного фосфорицирующего цвета. В этот момент у меня родилась идея. А что, если мы оденем детей 1 сентября в такие жилетки с их именами, чтобы всем было видно, что это наши первоклассники?

Они же стоят на линейке, потерянные, нанизанные, как шашлык, на эти гладиолусы. Родители уже в стороне. Тётка-учительница ещё чужая

Мы сшили красивые именные жилеты. Накануне Дня знаний с одиннадцатиклассниками отрепетировали, как их вручить, помочь застегнуть и так далее. И вот представьте: взрослые ребята одевают первоклашек в жилетки с их именами, знакомятся с ними, протягивают руку, предлагают дружить. Это же самое главное, что должно произойти в первый день в школе. Объединение детей!

В течение всего дня ученики и сотрудники школы подходят к этим первоклашкам, здороваются с ними и говорят: «Как здорово, Петя, что ты тоже в нашей семье!». И так происходит уже много лет. С первых минут дети чувствуют себя нужными.

Ещё я ежедневно пишу поздравления каждому ребёнку школы, а они пишут мне письма. Сегодня дети стали более свободными. Они начали думать — и думать по-разному. У них есть позиция, своя точка зрения. Когда учился я, всё, что говорили по радио, телевидению, в школе и мама с папой дома, было одинаково. А сейчас — нет, и унифицировать невозможно. Да и не нужно. Это то, чего не было у нас, и что произошло за последнее время.

У нас была абсолютно политизированная жизнь, при этом мы выросли совершенно аполитичными людьми без своей точки зрения. А сегодняшним детям уже есть что сказать.