Это был чертовски длинный эскалатор. Вы когда-нибудь спускались на таком целых три с половиной минуты? Да ещё с маленьким сыном на руках. У которого насморк. А вы забыли салфетки дома.

Теперь мне придётся делать вид, что он просто плачет, говоря ему: «Тише, тише», каждый раз, когда кто-то будет подниматься навстречу. Этот трюк я подглядел у одной мамы, которая использовала его, чтобы отвести в сад больного ребёнка. К моменту, когда воспитатели понимали, что никакая это не детская истерика, а обычная ОРВИ, ребёнок был уже на борту.

Магазин с бытовой химией выехал из-за колонны, украшенной праздничной мишурой.

— Какой отвратительный сопливый нос, — шептал грузный мужчина на ухо своей спутнице, проехав мимо нас.

«Не отвратительнее твоего живота», — хотел я крикнуть ему вслед, но не стал, потому что действие инсулина стремительно заканчивалось. Нога в местах уколов потихоньку немела. Мышечная память. Господи, как же хочется моркови! Диабетикам в такие моменты хочется разного. Можно составить целый справочник. А мне всегда — именно моркови. Оранжевой с желтизной, какая росла у бабушки в самодельной теплице. «Тигр в оранжевую полоску потому, что ест морковь», — любила повторять она.

Я уже мог различить сине-зелёную упаковку салфеток в магазине.

Голова болела всё сильнее. Навстречу поднималась молодая пара с кольцами в ушах, похожими на гимнастические. Я вспомнил, как Александра уговаривала меня сделать тату, когда мы узнали о ребёнке. Я пошутил, что набью тигра в клетке. Она обижалась два дня. Нужно было чаще слышать её, пока позволяло время.

Квадраты кафельного пола становились всё крупнее.

Началась тошнота. Я приготовился сходить с эскалатора. Наверх, против хода ступенек, бежала девушка в строгом чёрном костюме. Она улыбнулась, увидев нас, и я только собрался улыбнуться в ответ, как Саша чихнул. Так, словно в носу сработал часовой механизм, и он взорвался изнутри. Солёная слизь зеленоватого цвета покрыла моё лицо. Девушка быстро отвернулась и ускакала вверх, подпрыгивая, словно ворона на горячем асфальте.

Мы сошли, я сел на корточки и внимательно посмотрел на Сашу.

— Пап, я не специально.

— Знаю, сын. Я тебя люблю.

Он взглянул на то, как я держусь за ногу, и спросил:

— Ты снова становишься Морковным Человеком?

Я молча кивнул и вытер лицо своим рукавом, а он своим. Взявшись за руки, мы прошли мимо магазина с салфетками в сторону овощной лавки.