Преподаватель математики из Санкт-Петербурга и активист профсоюза «Учитель» Иван Меньшиков стал призером Всероссийского конкурса «Учитель года». А мы поговорили с ним о том, как приспособить универсальную математику под потребности учеников, зачем нужен учительский профсоюз и как сделать школу, которая будет работать в интересах детей.

Потребности учеников, а не учителя

В первую очередь я работаю для учеников. Не для государства. Не для себя. Конечно, я могу проводить свои уроки и так и эдак, но самое главное — ставить во главу угла интересы учеников.

Я работаю в гуманитарной гимназии (гимназия № 166 в Санкт-Петербурге. — Прим. ред.). С одной стороны, математика все равно нужна почти всем: сейчас ЕГЭ по математике требуют даже на гуманитарных специальностях. С другой — я прекрасно отдаю себе отчет, что в реальной жизни, в будущей профессии математика на том уровне, на котором она предусмотрена школьной программой, потребуется очень немногим.

И наоборот: те разделы математики, которых нет или которые минимально представлены в школьной программе — статистика, например, — будут очень востребованы.

Я изо всех сил пытаюсь каким-то образом совместить эти несовместимые вещи

Сделать так, чтобы то, что мы проходим на уроке, помогло сдать экзамены, и все-таки чтобы это было нечто такое, что не забудется после экзаменов и хотя бы где-то встретится в реальной жизни.

Эту золотую середину я стараюсь находить вместе с учениками. Сейчас мы немного поменяли траекторию, потому что они сами попросили, чтобы мы больше готовились к экзаменам и меньше занимались универсальной математикой.

Мне, конечно, грустно это слышать, но у них есть конкретные цели, а мне кажется, что уроки должны соответствовать потребностям и задачам учеников, а не учителя.

Не отказываться от убеждений ради рабочего места

Я не приношу на урок свои оппозиционные взгляды, детям о них не рассказываю. Это исключительно моя личная позиция, которую я высказываю по большому счету в кругу друзей и в соцсетях.

Функционал педагога в школе и личную позицию лучше разграничивать. В классе нужно быть максимально объективным. Учителю математики это легко: не так много оснований для беседы о личных взглядах, суждениях и тем более текущей повестке. Учителям истории и обществознания, конечно, посложнее.

А вот в личном пространстве, после уроков, каждый из нас — гражданин своей страны, свободный человек, который может придерживаться любых взглядов, публично их высказывать и озвучивать.

Есть директора, которые активно борются с инакомыслием в стенах своей школы, — опасаются за собственное рабочее место и карьеру

Потому что их карьера напрямую зависит от мнения чиновников.

Мне, наверное, повезло с директором. Он против подобной публичной активности, но никогда не угрожал мне увольнением — все на уровне советов и рекомендаций.

Что касается чиновников, то иногда возникают случаи, когда их внимание привлекает подобное высказывание личных взглядов. Я внимательно их выслушиваю, но стараюсь действовать по-своему.

Если в какой-то момент мы все начнем ставить такие свои страхи и опасения «как бы чего не вышло» выше того, что мы считаем действительно правильным, тогда у нашей страны будут серьезные проблемы со светлым будущим.

Во многом я вижу это как такой долг перед следующими поколениями: мы не имеем права сегодня отказываться от своих убеждений ради сохранения рабочего места. Эта боль аукнется на тех людях, которые будут жить в России после нас, — на наших учениках, конечно же.

Искать таких же неравнодушных

Педагогов у нас в стране очень много: больше миллиона человек только учителей, а педагогических работников — 1,8 миллиона.

Это колоссальное количество людей, объединенных общими проблемами и задачами. Мы все сталкиваемся с неудовлетворенностью своей работой, связанной с внешним давлением: необходимостью заниматься какой-то бумажной работой вместо работы с детьми, совершенно абсурдными требованиями к профессии, неудовлетворительными условиями работы, низкими зарплатами.

Все это недовольство не удается сразу конвертировать в изменения. Учителя, конечно, говорят на кухнях, что они недовольны тем, что их работа не соответствует ни их взглядам, ни интересам учеников. При этом никакой возможности что-то изменить у них нет.

Все учителя очень разобщены: каждый работает в своем кабинете и общается с двумя-тремя коллегами

Единственный выход, который я придумал для себя, — искать единомышленников. Таких же неравнодушных людей, которые хотят что-то сделать лучше в сфере образования. Я нашел для себя независимый профсоюз «Учитель», который концентрируется на тех вопросах, которые мне интересны.

В него я вступил прошлой осенью, примерно полтора года назад, а с сентября 2020 года меня избрали председателем территориальной организации по Санкт-Петербургу, что для меня большая честь и чем я очень горжусь. Хотя у меня все время есть ощущение, что я нигде и ничего не успеваю.

Учитель защищен меньше, чем родители

Мы выполняем важную функцию — привлекаем внимание общественности к нашим проблемам. Например, в начале декабря Министерство просвещения решило обязать всех учителей провести анализ ВПР: по каждому ученику, по каждому классу, по каждой параллели, по всей школе. И все это должен был делать педагог, который вообще непонятно какое отношение имеет к анализу ВПР.

Обычный учитель может написать о проблеме на странице в социальных сетях, но едва ли это попадет в СМИ и повлечет за собой общественное обсуждение.

Рецепт решения конкретно этой проблемы довольно прост.

Администрации нужно действовать в интересах учителей, а не в интересах чиновников, которые присылают в школу эти странные требования

Сегодня директора на 100% зависимы от чиновников: их назначают чиновники, и уволить одним днем без объяснения причин тоже могут чиновники. Директора и администрация школы совершенно беспомощны, не могут сказать «нет» и аргументировать тем, что это совершенно не относится к работе учителя.

Учитель, конечно, может возмутиться и отказаться это делать — мы как профсоюз приветствуем такое поведение, — но это зачастую приводит к тому, что у него начинаются проблемы. На уроки начинает приходить администрация, выискивать нарушения, ему объявляются выговоры на ровном месте. Не каждый учитель готов идти в суд после несправедливого увольнения и отстаивать свои интересы, свое доброе имя.

Многие учителя предпочитают выполнять требования, пусть даже формально. Знаете, как у нас отчеты обычно делают? Правдоподобные цифры написали, и хорошо — никто же все равно это не читает. Все понимают, какой это абсурд.

Современное российское законодательство нельзя назвать лояльным к педагогам. С одной стороны, оно закрепляет за педагогом право выбора методов и форм средств обучения. Но нет никакого механизма, который обеспечил бы соблюдение этого пункта закона «Об образовании».

С законодательной точки зрения текущие версии документов, на мой взгляд, достаточно хороши, но правоприменительная практика такова, что учитель сплошь и рядом оказывается крайним в самых разных ситуациях.

Если ребенок получил травму в школе, то обязательно должен быть найден виновный учитель, ему должен быть объявлен выговор

Даже если этот учитель никакого отношения к травме не имеет.

В любом конфликте родителя и учителя директор школы, администрация и управление образованием обычно занимают сторону родителя. Практика такова, что учитель защищен меньше. Если интересы учителя будут ущемлены, то педагогическое сообщество едва ли встанет на его защиту, например объявит забастовку.

Получается, что родители обладают гораздо лучшим графом горизонтальных связей или просто лучше действуют вместе. Государство склонно занимать родительскую сторону. Мы стараемся изменить это как профсоюз, отстаивать права учителей. Эта работа еще далека от завершения.

Мы помогаем конкретным учителям, когда они оказываются в ситуации, в которой нарушаются их трудовые права: их несправедливо уволили или оклеветали, или руководство администрации школы ведет себя неправомерно. Мы стараемся защитить этих учителей, предлагаем им нашу помощь, обеспечиваем юридическое сопровождение в судах и готовим экспертные заключения.

Мы также стараемся активно привлекать внимание всех субъектов образовательного процесса — и родителей, и учеников, и государство — к тем вопросам, которые есть в сфере образования. Не обсуждая проблемы, замалчивая и делая вид, что ничего не происходит, мы никогда их не решим. Поэтому важно называть вещи своими именами и говорить, что у нас плохо и что нужно сделать, чтобы стало лучше.

Профсоюз позволяет учителям взаимодействовать с властью. Самый очевидный путь — через средства массовой информации. Мы делаем заявления по важным вопросам, связанным с трудовым законодательством.

Прямой путь — разработать документ и направить его заинтересованным субъектам исполнительной или законодательной власти. Это прописано в нашем уставе — участвовать в совершенствовании законодательства Российской Федерации в сфере образования.

Сделать директоров независимыми

Сейчас есть концепция, согласно которой школа воспринимается как пространство, в котором детей приводят в соответствие взрослому обществу.

Вот есть некоторое общество взрослых людей. Мы берем детей, за 10–11 лет приводим их в соответствие и говорим: «Ну, теперь этот человек достоин того, чтобы стать гражданином страны, иметь избирательное право». Вот от этой модели уже пора отказаться в сторону той, при которой мы, школа, действуем в интересах ребенка, а не своих собственных.

Это совершенно невозможно при текущей системе с огромными классами и очень низким количеством учителей на одного ребенка: на каждого ребенка приходится очень мало времени и индивидуального общения с компетентными взрослыми людьми. Здорово, что у ребенка есть родители, с которыми он может проводить время и общаться.

Но и в школе у ребенка должна быть возможность задавать те вопросы, которые волнуют лично его и напрямую его касаются

Школа через пять-десять лет обязательно будет предоставлять каждому ребенку возможность учиться тому и так, как ему это будет интересно. Нужно соответствовать внутренней мотивации детей, их интересам и планам на жизнь. Это потребует гораздо большего количества и учителей, и педагогических работников на одного ребенка, и большего количества кабинетов, пространств, их гибкости.

Все это невозможно без дополнительного финансирования сферы образования. Школа должна иметь большую автономию и возможность самостоятельно решать те или иные вопросы. Многие школы подчиняются муниципальным властям. На этом уровне можно решать подавляющее большинство вопросов, касающихся сферы образования. Но этого не происходит.

Да, распоряжения, приходящие из Москвы, у нас имеют приоритет перед распоряжениями местного уровня, с которого проблемы и пути их решения видны яснее.

Сегодня все очень зависит от личности конкретного директора или завуча и того, насколько они заинтересованы в сохранении хороших учителей и создании комфортных условий работы.

Моя мечта — сделать директоров независимыми, действующими в интересах школьников, их родителей и учителей

Это предполагает разработку механизма, согласно которому директора будут не назначаться чиновниками, а выбираться педсоветом или управляющим советом школы. Тогда они будут действовать в интересах тех, кто их выбирает, назначает и может уволить.

Директора не должны каждый день принимать решение, действовать им в интересах школьников и учителей, защищать права педагогов или сохранять свое рабочее место. Это порочный выбор, перед которым мы не должны ставить наших администраторов.

Не становиться слишком «комфортным»

Участие в «Учителе года» начинается на районном уровне как некое добровольно-принудительное мероприятие, на которое ежегодно направляют огромное количество учителей.

Я сам попал на конкурс именно так: «Иван Андреевич, надо!» В 2014 году директор нашей школы предложил мне попробовать, я пошел и, видите, вошел во вкус.

Не всем учителям везет найти в этом конкурсе положительную сторону и понять, зачем им это нужно. Я знаю огромное количество изумительных учителей, которые никогда не согласятся ни в чем подобном участвовать, — и им действительно незачем.

Для меня этот конкурс — в первую очередь возможность пообщаться с коллегами из разных регионов, найти единомышленников, обменяться с ними идеями и лучшими практиками. Многие участники разных лет — это люди, которые мне дороги и близки: с кем-то мы были соперниками, кто-то у кого-то сидел в жюри. Словом, конкурс — это прежде всего повод для знакомства.

Для чиновников и директоров «Учитель года» — прекрасная возможность отчитаться о достижениях и результатах, показать, как все куда-то движется, как развивается система образования.

Съездишь на конкурс, сделаешь пару красивых фотографий — и хватит на целый год отчетов

Как выиграть в конкурсе? Я могу сказать, чего делать не стоит. Не стоит быть слишком радикальным в своих суждениях и взглядах: это зачастую отталкивает людей. Сфера образования невероятно консервативна, и здесь даже те вещи, которые иногда озвучиваются на «Меле», кажутся слишком большой крайностью.

И наоборот: не стоит становиться слишком «комфортным» человеком и говорить то, что уже говорили тысячи людей. Обязательно нужно все-таки найти свое видение, свою позицию по каким-то вопросам.

В этом и есть важная составляющая конкурса — возможность постепенно, шаг за шагом, менять убеждения коллег. Идеи, которые раз за разом высказываются в разных контекстах, неизбежно меняют реальность вокруг.

Фото: инстаграм и «ВКонтакте» Ивана Меньшикова