Сегодняшние подростки называют себя «поколением ЕГЭ»: они на автомате могут исправить собеседника, если он сделает ошибку в ударении (годы тренировок!). Но что на самом деле ребята думают о языке — принимают ли «авторок» и «редакторок», соблюдают ли правила в чатах и кого они считают грамотным человеком? Об этом мы и поговорили с тремя подростками из разных городов.

1. Кого бы ты назвал (а) грамотным человеком?

Ульяна, 16 лет, г. Смоленск: Для меня грамотный человек — это тот, кто умеет составлять слова в красивые предложения и пользоваться языком так, чтобы другие люди его понимали.

Аня, 18 лет:, Самара — Москва: Грамотным человеком я бы назвала того, кто достаточно понятно излагает свои мысли, используя при этом разнообразную лексику, минимум разговорных и сленговых слов, того, чья речь близка к литературной.

Я не знаю, насколько сегодня важно быть грамотным, но для меня это некоторый показатель образованности человека, его уровня развития и направленности интересов. Для меня это определённый маркер, который даёт понять, что человек из себя представляет, что он читает, чем интересуется.

Егор, 16 лет, г. Москва: Грамотный человек — это тот, кто следит за тем, что он говорит и как он пишет, осторожно относится к различным нововведениям в языке, то есть для него важно сохранение каких-то особенностей языка. Тот, кто умеет формулировать мысли не коряво: это опять же важно для сохранения языка.

Человек с грамотной речью интересен другим людям, потому что его как минимум приятно слушать. Для окружающих важны не только профессиональные качества, но и другие — может быть, ораторское мастерство. И об этом написано немало книг — например, книги Дейла Карнеги.

---

2. Как ты считаешь, допустимо ли исправлять людей, если они допускают ошибки в речи или на письме?

Ульяна: Когда человек ошибается в самых простых словах типа «коровы», то это напрягает, с ним сразу становится сложно общаться, потому что ты не понимаешь, как к нему вообще подходить. Но я и сама могу ошибиться, когда быстро набираю что-то на клавиатуре. Иногда меня выручает T9 — а иногда он, наоборот, пакости делает.

Моя бабушка — учительница русского языка, и она меня никогда не исправляет. Обычно ошибки исправляет более молодое поколение — люди, которые старше меня на год-два или ровесники.

Мы — поколение ЕГЭ. У меня много старших товарищей, которые уже сдавали экзамен: они целый год готовились к экзамену, больше всего к заданию с ударениями. Поэтому они и сами пытаются говорить правильно, и других исправляют, меня в том числе. Меня это не смущает, просто, когда человек исправляет тебя с интонацией, что он знает больше, чем ты, это не очень приятно. Но мне всегда интересны мои ошибки, почему бы и не услышать какую-то критику. Я, например, постоянно путаю в речи «одевать» и «надевать». Знаю, как правильно, но всё равно путаю.

Аня: Я бы не взялась исправлять незнакомых людей, если они допускают ошибки, потому что мне не кажется это корректным и правильным, человек может обидеться. Но если это кто-то знакомый — друг, подруга, член семьи, — я могу исправить, потому что знаю, что на меня не обидятся и поймут правильно.

Егор: На мой взгляд, доносить свою позицию — нормально. Но поучать своих друзей, знакомых — нет. Тем более если вы находитесь на одном интеллектуальном уровне, то советовать, мне кажется, не нужно. Если человек захочет, он услышит вас и сам примет решение.

---

3. Каких правил ты придерживаешься в переписке с друзьями, в соцсетях?

Ульяна: В соцсетях свой тип общения: интернет-язык отличается от обычного русского языка, которому нас учат в школе. Сейчас уже мало кто обращает внимание на непроставленные запятые в сообщении, мало кто ставит точки даже в конце предложений.

Я обычно пытаюсь подстраиваться под собеседника. Если это, допустим, письмо или какое-то длинное сообщение, в котором надо разделять предложения, я ставлю точки после них, потому что это логично. Но в конце сообщения я, скорее всего, поставлю скобочку, потому что если поставить точку, люди могут подумать, что ты либо зол, либо важничаешь.

В интернете всё идёт к тому, что посты скоро будут очень коротенькими, потому что людям лень читать что-то длинное. И я сама за собой это замечаю. Если длинный пост, я быстренько пробегаюсь глазами, понимая основной смысл и пропуская слова. А если он короткий — я всё читаю, всё обдумываю и понимаю. Время ускоряется, поэтому мы тоже стараемся ускоряться: аудиосообщения, подкасты, видео.

Аня: Мне раньше казалось, что точки важны везде, даже в обычной переписке, я была максимально консервативной в этом плане. Но из-за того, что есть мнение, что точка в конце предложения — это грубость и что-то резкое, я их не использую. Потому что понимаю, что это может быть неправильно понято. Меня саму точки не смущают. Я понимаю, что человек может так писать просто потому, что для него это принципиально важно. Но запятые я ставлю все.

Егор: Есть такая позиция, что в переписке можно не следить за тем, как ты выражаешься. Но я считаю, что и в мессенджерах нужно следить за своей речью, даже если ты записываешь голосовое сообщение. Если не сохранять язык в общении с другом, то и в жизни не будешь переключаться и в итоге станешь писать и говорить с ошибками.

Мне кажется, все эти ошибки из-за лени, потому что большинство людей на самом деле прекрасно знает правила: поставить точку, слова переместить немножко. Лениться в данном случае вообще нельзя.

Когда я переписываюсь с людьми или записываю аудиосообщение, я стараюсь чётко писать и говорить. Это признак уважения к человеку.

---

4. Как ты относишься к словам вроде «краш» и «кринж», популярным сегодня в речи подростков?

Ульяна: Использование таких слов меня на самом деле настораживает. Конечно, я их понимаю, знаю, как и где они применяются, но сама стараюсь говорить либо по-русски, либо использовать заимствования в более сложных целях.

В старшей школе мы такие слова не используем, сейчас это поколение средней школы. Я понимаю, молодёжь использует какие-то странные слова. Но как-то раз я шла по улице, и за мной шли девочки, года на 4 меня младше — и каждое их предложение было набором этих слов.

Мы иногда проходим с одноклассниками всякие квизы по разным темам. Однажды был квиз по информатике, и в заданиях из раздела «Сленг» были целые предложения из компьютерных слов. Даётся предложение, а ты его должен, грубо говоря, на русский язык перевести — «железо», «катки» всякие.

Аня: Я не уверена, что использование подобных слов зависит от возрастной группы, скорее от круга общения. Мои друзья очень редко используют такие слова, потому что это немного другой уровень людей, их речь значительно литературнее, сложнее, они часто используют слова, которых я просто не знаю, потому что слова слишком локальные — но они не сленговые. А сленг я слышу достаточно редко.

Егор: Я часто слышу в своём окружении эти слова, они довольно популярны. Сам я стараюсь сленговые слова не использовать, потому что, мне кажется, им есть адекватная замена в русском языке. Я говорю про те заимствования, которые не нужны. Потому что есть какие-то, которые годны и которые прижились в языке. А остальные, на мой взгляд, нужно отсеивать.

---

5. Как ты относишься к мату в речи?

Ульяна: Будем честны: все употребляют мат, даже взрослые, которые ругаются на детей и подростков за это. Потому что это яркие эмоциональные слова, которые выражают очень много всего. Конечно, хотелось бы совсем исключить мат из речи, но если человек не использует его через каждое слово, это вполне нормальный и адекватный человек, потому что мы не роботы.

Есть два очень крутых выпуска про мат. Один был на ютьюб-канале «Что бы мне поделать, только бы не почитать» Жени Калинкина. Они ведут его с подругой и обычно говорят о литературе, но один выпуск у них был про мат. Потому что в передаче они используют ненормативную лексику и решили рассказать и про происхождение мата, чтобы не отвечать на всякие вопросы.

А второй выпуск — в подкасте «Розенталь и Гильденстерн», который я постоянно слушаю.

Аня: У меня были очень сложные отношения с матом. В детстве у меня была чёткая установка, что мат — это плохие слова. В моей семье никогда не матерились. И эта установка сохранялась у меня класса до девятого. Потом я стала задумываться: а почему это плохая лексика, почему её нельзя использовать? И моё отношение стало чуть мягче. Я поняла, что не вижу каких-то веских аргументов, доказывающих, что это правда плохо. При этом я сама никогда не материлась. Но перестала осуждать людей, которые это делают.

Самый главный перелом у меня случился в 11-м классе, когда я послушала лекцию лингвиста о мате, его истории, как он появился, что значил, почему это запрещённая лексика, почему мы к нему так относимся. И я поняла, что мат не несёт в себе ничего плохого. Это такая же часть речи, языка. Допустимая, просто в определённых условиях, компаниях и ситуациях.

Мат необходим для передачи эмоциональности, смысла — но когда он действительно уместен, а не когда он составляет большую часть речи

Вокруг меня мата очень мало. Чаще всего в общении со мной люди перестают материться, потому что я сама не матерюсь. Им становится некомфортно, наверное, но у меня опять же выборка людей очень специфическая.

Егор: К обилию нецензурной лексики я отношусь негативно, потому что она, как правило, показывает неграмотность человека, неспособность заменять матерные выражения на другие — доступные и более нормативные. Но если мат в тему, иногда, в каких-то конкретных ситуациях его можно употреблять. И мои друзья так и делают, но не на постоянной основе.

В каких-то случаях без него просто не обойтись, чтобы выразить свои эмоции. Просто для некоторых это не выражение эмоций, а обыденность, повседневное поведение. Многие даже не знают, как употреблять матерные выражения, потому что не знакомы с их смыслом, а просто следуют навязанному тренду.

---

6. Ещё одна горячая тема в русском языке сегодня — феминитивы. Как ты к ним относишься?

Ульяна: Когда я вижу феминитивы в тексте, то реагирую спокойно, а когда слышу их в живой речи, они режут слух. Но к этому просто нужно привыкнуть. Я часто слушаю подкасты, и в одном из них было такое слово — «товарки». Сначала я не понимала, что это, а потом до меня дошло, что это феминитив от слова «товарищи».

Я считаю, что феминитивы — это нормальное явление современного общества, но они должны быть лаконичными, красивыми и понятными. Мне, например, не нравятся слова «авторка», «редакторка» и подобные, для меня они звучат как-то очень резко — мне не нравится сочетание суффикса «к» и этих корней. А суффиксы «ниц», «ис» более плавные и красивые.

Если не считать таких обязательных феминитивов, как «медсестра», «учительница» и «директриса», то я слышу феминитивы в основном в интернет-пространстве. Мы же все современные люди, например в медиасфере люди, даже далёкие от феминизма, используют феминитивы в текстах.

Аня: Феминитивы я слышу очень редко, в основном от женщин. Из мужчин, по-моему, только один раз мой преподаватель употреблял феминитив в лекции. Я сама их употребляю, но не всегда вспоминаю про них. Это же новая часть языка, и я не всегда я задумываюсь о том, что нужно изменить слово, хотя я понимаю, что это уместная ситуация.

Мне кажется, логично, что, когда женщины осваивают новые профессии, возникают новые слова, которые их обозначают.

Если есть «учительница», почему не может быть «авторки»? Это подчёркивает, что женщины имеют право быть в этой профессии и они в ней есть

Кроме того, мне кажется, это упрощает коммуникацию: ты сразу понимаешь, о ком идёт речь, и не нужно уточнять, женщина это или мужчина.

Я понимаю, что для многих феминитивы звучат непривычно и, возможно, странно. Но если окружить себя группой людей, которые будут их использовать, то привыкнешь к ним и они уже не будут казаться такими необычными. Сейчас я уже не удивляюсь и не пугаюсь, когда их слышу. Мне кажется это нормальной частью языка.

Егор: Бывает, да, я слышу их от людей, которые придерживаются феминистских взглядов. Мне все эти феминитивы не нравится, потому что слова, которым добавляют суффиксы, не нуждаются в изменении. Когда я слышу слова «врач», «учитель», «редактор», я не думаю сразу, что это мужчина, это может быть и женщина. В русском языке так устоялось, тут нет никакого угнетения. Мне кажется, феминитивы — недолгосрочная штука, большинство из них не приживутся, потому что они просто не нужны. И к тому же они режут слух — ну, как планируют изменять слово «врач» — «врачиха»? Оно, наоборот, хуже звучит. Какие-то отдельные слова, может быть, войдут в повседневную жизнь, но только если они несут в себе конкретную цель.

---

7. Что можешь сказать о русском языке в школе?

Ульяна: В школе многие интересные вещи о русском языке упускаются, например этимология слов — как они вообще образовывались. Поэтому я стараюсь черпать что-то и из других источников.

Честно, преподают не очень хорошо. С 5-го класса я слышу фразу «У вас скоро ЕГЭ». Сейчас я учусь в 10-м классе, и нам говорят, что остался всего год и мы не успеем подготовиться. Хотя мы уже лет шесть готовимся к этому. Потому что учителя в старшей школе понимают, что их основная задача — выпустить нас, чтобы у них было больше выпускников с хорошими баллами, это же влияет на их статус как учителя.

Я учусь в физмат-классе, а многие считают, что физмату русский язык вообще не нужен. Допустим, в 11-м классе у нас в школе русский язык один час в неделю, о чём можно вообще говорить?

Мне кажется, что поколение ЕГЭ делает русский язык более формальным, потому что люди всю школьную жизнь, начиная со средней школы, на уроках тренируются сдавать ЕГЭ, где есть определенный формат заданий.

В сочинении, которое есть и в ОГЭ, и в ЕГЭ, нужно писать, во-первых, клишированно, потому что это легче, во-вторых, коротко, чтобы не было грамматических ошибок, лексических. Я, допустим, очень люблю лить воду в предложения, делаю их очень многосложными, с различными оборотами, сама поэтому путаюсь. Так что я не люблю писать сочинения, потому что не могу уместить все свои мысли в предложение из пяти слов.

Аня: У меня было два преподавателя по русскому языку. До 9-го класса уроки у нас вела очень мягкая учительница, которая не смогла себя зарекомендовать, её не уважали в классе, шутили, шумели, издевались. И атмосфера на уроках была неприятной, неинтересной. Но при этом я на тот момент понимала русский язык, у меня была неплохая база.

В 9-м классе у меня появился новый педагог, которому было глубоко плевать на предмет, на нас и вообще на всё происходящее, и у меня русский язык выпал совсем. Его преподавали нам так неинтересно, что желание учиться пропало бы у любого.

Снова это желание возникло у меня, когда я стала готовиться к ЕГЭ, на курсе, потому что в школе нас не готовили. И я поняла, насколько русский язык сложный, как много нужно знать и как много я не знаю.

За полгода, что я готовилась к ЕГЭ на курсе, я узнала значительно больше, чем за всё время, что училась в школе

В школе дают слишком поверхностные знания, узкие, и в ЕГЭ это всё всплывает. Но благодаря всему этому и моему возникшему интересу к русскому языку я его очень сильно подтянула и даже стала куратором по русскому языку — помогаю детям готовиться к ЕГЭ. Я проверяю сочинения и сопровождаю их: отвечаю на все вопросы, принимаю домашние задания, помогаю им; если какие-то темы непонятны, повторно их разбираю.

Егор: У нас русский язык преподают очень хорошо. Его ведёт магистрантка факультета лингвистики ВШЭ, очень эрудированная, которой действительно нравится работать с детьми. Она делится не только своими знаниями, но и своим зарядом. Мы усваиваем материал, решаем вместе тесты, какие-то моменты проговариваем. Готовимся к экзаменам — и, мне кажется, готовимся продуктивно.