Слово «тьютор» часто встречается, когда мы говорим про адаптацию детей с ОВЗ: такие специалисты, например, закрепляются за ними в школах и помогают учиться. Но в более широком смысле тьюторы могут помочь учиться вообще всем. Зачем это нужно? Юлия Изотова, сооснователь союза профессиональных тьюторов «Полис практики», рассказала об этом в эфире «Радиошколы».

Тот, «об кого хорошо думать»

Если попытаться расшифровать понятие «тьютор», то можно сказать, что это репетитор образовательной и профессиональной осознанности. Вот есть репетитор математики, ты приходишь к нему раз в неделю, иногда два раза. И он помогает тебе справиться с этим предметом, сделать его понятным. А тьютор (к нему ты тоже можешь ходить раз в неделю) помогает сделать понятной учебу в целом. Чем я сейчас управляю? Куда двигаюсь? Каков мой персональный трек? Именно эти вопросы разбирает тьютор.

Можно сказать, что предмет работы тьютора — это образовательная осознанность. При ней у ученика хватит сил сказать: «Я знаю, чего я хочу. Я знаю, от чего я отказываюсь. И у меня достаточно знаний про себя, чтобы, опираясь на них, быть энергичным, преодолевать сложности».

Если у подростка короткий горизонт планирования, все заканчивается историей про ЕГЭ, и уже на этом этапе происходит выгорание. Очень быстро кончается мотивация — волшебное слово, которое родители любят. Знаете, самая частая фраза, с которой к нам приходят родители, — «Я хочу, чтобы он хотел».

При этом важно понимать: тьюторство — это не коучинг. Коучи — про персональную эффективность, достижение целей. В коучинге человек получает возможность активизироваться, двигаться, быть более точным. А тьюторство — это скорее про остановку, которая дает возможность заметить, какой я, чего я хочу, каковы мои цели.

Коуч помогает быть эффективным и идти максимально коротким треком к результату. А тьютор — остановиться и не торопясь пересобрать и цели, и приоритеты, и свою ситуацию. Часто говорят, что тьютор — это тот, «об кого хорошо думать», то есть человек, с помощью которого ты начинаешь опираться на себя, принимать взвешенные решения.

Мы беремся не за все случаи

Самый ранний возраст детей, которых берут тьюторы, — 5–6 лет. Дошкольники часто надеются, что школа — это такая взрослая жизнь, ужасно увлекательная. Но через одну-две четверти мы замечаем, что интерес в глазах гаснет. И ребенок уже говорит: «А это что, на 10 лет? Серьезно?» При этом ребенка зачастую, как и 50 лет назад, просто втаскивают в школу, ему говорят: «Ты вот сначала привыкни, все будет хорошо. Вот делай, как я тебе сказал, учи и соблюдай все эти правила». А через какое-то время упрекают: «Ты ничего не хочешь».

То есть сначала мы делаем все, чтобы он вопросов не задавал, а потом говорим: «Ну как же так? Ты же должен чего-то хотеть». В этом смысле тьютор, с которым ребенок занимается до поступления в школу, как раз помогает ему услышать себя, понять, что ему интересно, и не бояться заявлять об этом.

Очень часто к нам приводят ребенка и говорят: «Вот он лежит на диване и не двигается, уткнувшись в телефон». Мы говорим: «Класс, мы точно знаем, как поднять его с дивана. Но для этого нужно 10 сессий». И нам говорят: «Нет-нет-нет, мы дальше поищем». Тогда мы рассказываем, как ситуация будет развиваться дальше, объясняем, что сэкономить тут все равно не получится — ни морально, ни материально. Тьютор вообще постоянно живет в этой ситуации самообоснования, доказывания своего права на жизнь. Поэтому мы работаем либо суперкруто, либо никак. И, кстати, беремся далеко не за все случаи, очень часто говорим: «Я этим заниматься не буду, но я знаю, что может помочь».

А родителям это зачем?

Иногда мы работаем с парой «мама — папа», без ребенка. Иногда клиенты приходят втроём: мама, папа, ребенок. Иногда ребенок приходит с одним из родителей. Ситуации бывают разные, особенно когда в семье есть разногласия и нужно договориться. Например, пересобрать какие-то правила, родительские требования.

У родителей, как правило, есть некая запутанность между «я требую» и «мы договорились». Мама заходит в комнату и говорит: «Ну мы же договорились, что здесь будет всегда чисто» — и, конечно, это «мы не договаривались». Договоренность — это когда обе стороны заинтересованы выполнить то, о чем договорились, и у каждого есть понимание, зачем это мне. И вот здесь мы помогаем ребенку заметить свою заинтересованность, понять, с чем он согласен, а с чем нет.

Довольно часто родители приходят без детей. В родительстве же тоже есть некий шкафчик знаний про себя: какая у меня концепция воспитания, какая у меня образовательная стратегия относительно ребенка, что у меня в голове лежит на тех полочках, где размещается образ успешного, образованного, счастливого человека. И многие приходят и говорят: «Так, что-то все запутанно и противоречиво. Похоже, я что-то делаю не то, ведь ребенку лучше не становится».

Открытая клетка, в которой находятся дети

Важный для понимания момент — школьная система не должна соответствовать вашему конкретному запросу. Мы с вами живем в реальном мире. И способность заметить, какие здесь есть возможности, задачи, что отсюда можно взять, а от чего отказаться –навык, который очень непросто приобретать.

Я не думаю, что школа должна быть обязательно суперанимационной, удобной, попадающей под тебя. Нет. На самом деле сейчас у нас очень неплохой закон «Об образовании». И родители имеют право делать очень многие вещи: ты можешь ходить в школу, но по двум-трём предметам выйти в экстернат, в этот момент садиться в библиотеку и заниматься другими предметами. Ты можешь минимизировать власть школы над твоим ребенком, над твоим временем. И так далее.

Это очень странная история: есть масса возможностей и свобод, которыми никто не пользуется

Очень похоже на клетку с открытой дверью, в которой находятся дети, но при этом никто из них не хочет даже попытаться выйти и посмотреть, а что там снаружи.

Думаю, родители не очень хотят знать про эти возможности, потому что это большой труд: вглядываться в них, замечать что-то, потом что-то с этим делать.

Вы наверняка редко встречали родителей, которые пользуются хотя бы идеей частичного экстерната. Не в последнюю очередь потому, что школа будет сопротивляться такому ребенку: это же скажется на ее бюджете, рейтинге и так далее. Системе невыгодно, когда дети начинают отказываться от каких-то предложенных олимпиад, активностей, говорить: «У меня собственные планы на жизнь». И родитель, который готов с этим мириться, который выбирает собственный путь, по сути, совершает большой подвиг.

Материал подготовлен стажером Анной Бузановой. Иллюстрации: Mary Long / shutterstock / fotodom