В издательстве «Индивидуум» вышла книга Инны Денисовой «Сделай меня точно» — она рассказывает о самых разных репродуктивных практиках, а также о юридических, исторических, религиозных аспектах, связанных с этой темой. Публикуем главу о том, как пара из Англии планировала ребенка, но муж внезапно заболел и скоропостижно скончался, а его вдову стали публично осуждать за желание сделать ЭКО.

Про громкий судебный процесс Дайан Блад из графства Ноттингемшир я прочитала в сети. Написав ей, сразу же получила ответ — Дайан так и живет в местечке Уорксоп. «Отправляю вам мою книгу „Плоть и кровь“. Будут еще вопросы — задавайте».

Дайан и Стивен — она называла его Стэф — познакомились на вечеринке ее одноклассника.

«16 февраля 1983 года он позвал меня на свидание. Я не была уверена, что это парень моей мечты, поэтому написала телефон на крошечном клочке бумаги, такой не потерять невозможно, и имени своего там не указала. Однако он позвонил в субботу».

Стивен потом признался, что все-таки забыл имя и не знал бы кого спросить, если бы трубку взял другой человек. Когда они стали встречаться, Дайан было 16, а Стивену — 18. Потом Дайан уехала учиться в Лондон, Стивен остался в Уорксопе и устроился на работу. Оба были прагматиками, Стивен мечтал выплатить кредит за дом, Дайан — сделать карьеру в рекламном агентстве. Поженились через восемь лет после встречи, 11 мая 1991 года.

«Была большая свадьба в англиканской церкви с обрядом, проведенным по „Книге общих молитв“ 1662 года, — священник делал акцент на деторождении и на том, что „жена должна слушаться мужа“». Дайан это забавляло: детей они по-прежнему не планировали.

Стивен после свадьбы перешел работать в компанию отца Дайан, у которого была фирма по сборке кухонь и ванных комнат. Карьера Дайан первое время не складывалась, ей приходилось менять агентства. В итоге вдвоем с партнером она открывает собственное — Pseudonym Advertising.

И после этого задумывается о детях. Стивен высказывает два пожелания: что не хотел бы присутствовать на родах и что предпочел бы не знать пол ребенка до рождения. Хотя, ему кажется, он хотел бы девочку. Вместе они придумывают имя — ее будут звать Шэннон.

«Однажды мы наткнулись на статью о том, как у мужчины извлекли сперму после его смерти и жена смогла забеременеть. Тогда я узнала об этой возможности. Я спросила у Стивена, а если бы с нами это случилось, как бы к этому отнесся он. Стивен сказал: „Если бы ты захотела, я не был бы против“».

В воскресенье, 26 февраля 1995 года, Стивен был бодр с утра, а вечером почувствовал недомогание, воспалились лимфоузлы. Состояние стало резко ухудшаться. К приезду скорой он уже едва мог говорить. В больнице он впал в кому.

Врачи диагностировали инфекционный менингит и сказали, что шансов на пробуждение нет: его мозг умер

Не случись между ними беседы о посмертной репродукции, возможно, Дайан смирилась бы с ситуацией — но она подумала, что разговор был не зря. Действовать нужно было быстро. Поговорив с родителями, а потом с родителями Стива, Дайан просит врачей взять сперму мужа, лежащего в коме, и заморозить ее. Репродуктологов из Infertility Research Trust впускают в реанимационный бокс, чтобы выполнить просьбу. Через четыре дня Стивен Блад умирает.

Ему было 30, его вдове — 28. «В 28 лет я уже прожила свою жизнь по полной, испытав весь возможный спектр эмоций, от счастья до отчаяния».

Посмертный забор спермы так бы и остался тайной семьи Блад — Дайан планировала забеременеть быстро, чтобы ни у кого не было вопросов, — однако когда она просит выдать ей замороженную сперму из криохранилища, то получает ответ «это невозможно». Британская Ассоциация HFEA признала извлечение спермы у человека, лежащего в коме, незаконной процедурой без его письменного на то волеизъявления и запретила использование.

Тогда Дайан Блад обращается в суд. На ее стороне законы Евросоюза, разрешающие человеку иметь детей, когда и с кем он захочет. Однако судья, сэр Стивен Браун, убежден, что завещание необходимо, — и суд поддерживает HFEA.

Противник Дайан — не просто безликая ассоциация, у него есть имя и лицо — это Рут Дич, председательница HFEA. Дич убеждена, что «завещание — столп британского закона», а у мужа Дианы брали сперму «без его воли и при странных обстоятельствах».

«Смысл запрета не в том, чтобы не позволить конкретной женщине зачать с помощью спермы ее умершего мужа; смысл — в сохранении за каждым человеком права сказать свое „да“ или „нет“ относительно возможности размножаться, — считает Дич. — Чтобы не случилось так, что тела умерших осквернялись, а гаметы использовались в каких угодно целях».

«Но вы же не думаете, что эта вдова осквернила тело мужа?» — недоумевают журналисты

Дич непреклонна: «Когда человек без сознания, нет закона, позволяющего брать фрагменты его тела без его согласия».

Тогда Дайан Блад решается сделать процесс публичным. Дело вдовы из Ноттингемшира стало сенсацией мирового масштаба. Заложен дом, чтобы оплатить издержки. Учрежден Stephen Blood Baby Appeal, трастовый фонд, помогающий собирать средства. На судах из постоянных посетителей — сама Дайан, родители, ее и Стивена, и журналистка Клэр Дайер из The Guardian. Неравнодушные забрасывают истицу письмами — одни поддерживают, другие называют «омерзительной», в рядах последних — благотворительная организация «Жизнь» и «Общество защиты нерожденного ребенка». «Брать сперму без согласия — значит лишать мужчину достоинства», — утверждают они.

Рут Дич в интервью New Statesmen задает вопрос: «Тысячи молодых людей умирают каждый год. Значит ли это, что мы должны забирать сперму у всех?»

«Вы когда-нибудь думали о том, что это может выглядеть неэтично? Что вы совершили акт насилия?» — спрашивает Дайан репортер BBC. «Нет, — отвечает Дайан, — когда я была в больнице, мне не приходило в голову, что я прошу сделать что-то плохое или противозаконное. Докторам тоже так не казалось. По-моему, это наше личное дело — мое и мужа, и еще, возможно, наших родственников».

«Многие тогда говорили, что плохо заводить ребенка без отца, а еще хуже — заводить ребенка как памятник отцу, — пишет Дайан, — то есть, по их мнению, ребенку гораздо лучше страдать из-за смерти родителя». «Почему-то они считали, что я хочу ребенка от Стивена потому, что он умер, а я объясняла, что я хочу ребенка независимо от его смерти, а по той же причине, по которой хотела, пока Стивен был жив».

Процесс Дайан Блад длился около двух лет. 6 февраля 1997 года Лондонский апелляционный суд встал на сторону человека, а не документа. «Это проблемный случай, поскольку нет прецедентов, — сказал судья лорд Вулф, — и с их появлением закон будет совершенствоваться прямо на судах».

Дайан Блад разрешили забрать из криохранилища сперму мужа и сделать ЭКО в любой из клиник Евросоюза

«Был хороший день, — вспоминает Дайан, — мы вышли на улицу и открыли шампанское. Это был день рождения Стивена. Ему исполнилось бы 32 года».

Сперму отправили в Бельгию. Докторам из Центра репродуктивной медицины при Брюссельском свободном университете пришлось подождать еще девять месяцев, чтобы суд подтвердил, что миссис Блад официально разрешено делать процедуру. В итоге яйцеклетки были извлечены и оплодотворены — шанс забеременеть оценили в 20%, Дайан беременеет с первой попытки.

Лиам родился 11 декабря 1998 года, на четыре недели раньше срока, и из-за проблем с дыханием попал в реанимацию. «Я сорвалась по-настоящему однажды в жизни — когда нянечка в роддоме сказала, что слышала по телевизору, что ребенок родился раньше срока, потому что я взяла сперму мертвого. Помню, как ужасно я на нее кричала».

Здесь история не заканчивается. Свидетельство о рождении Лиама выдали с прочерком в графе «отец», не имея юридических оснований вписывать туда имя того, у кого даже нет паспорта.

Начался новый суд. «В этот раз было еще сложнее, поскольку судиться пришлось не очень понятно с кем». Дайан билась с установленным порядком вещей и снова его переустановила. В конце концов правительство Великобритании приняло законопроект, разрешающий вписывать имя умершего отца в документы при посмертной репродукции. Кроме Лиама, новый закон коснулся еще тридцати детей — они тоже были зачаты посмертно, и, хотя письменное согласие мужей на изъятие спермы и оплодотворение было оставлено, имена их в детских документах не значились.

Тем временем в бельгийской клинике своего часа дожидались оставшиеся эмбрионы: поскольку Дайан забеременела после первого переноса, остальные были заморожены. Три года спустя, в 2001-м, она возвращается в Бельгию. С первой попытки ничего не получается, а вторая срабатывает. 17 июля 2002 года в Королевской больнице Халламшир в Шеффилде родился Джоэл. Тоже без официального отца — закон к тому моменту еще не был принят.

Имя Стивена Блада вписали в свидетельства о рождении обоих его сыновей в 2003 году

В 2004-м Дайан Блад написала книгу «Плоть и кровь». В 2017-м дала большое интервью The Telegraph — о том, как ей живется после своей маленькой революции. Два самых любопытных момента этого интервью — что Лиам вырос копией отца, а Джоэл узнал о своем необычном зачатии от девочки, прочитавшей эту историю в учебнике по религиоведению.

Дайан так никогда больше не вышла замуж и ни с кем не встречалась. Она вернулась в агентство и много работала. В свободное время она помогала женщинам, проходящим через посмертную репродукцию, и общалась со студентами, ее изучающими.

«Бюрократы и формальности часто чинят нам препятствия, — пишет мне Дайан, — я, например, могла бы запросто взять сперму давно умершего анонимного донора, хранящуюся в Криобанке. Но только не сперму собственного мужа без нужной бумажки».

HFEA потратила больше ста тысяч фунтов на судебные издержки. Случай Дайан Блад вошел в учебники не только религиоведения, но и также истории и юриспруденции, став уникальным: посмертное извлечение спермы и оплодотворение без завещания сегодня запрещены в Великобритании окончательно и бесповоротно. «Мы судились не зря», — резюмировала Рут Дич.