Из непонятного английского слова стендап превратился в самое популярное развлечение последних лет. Данила Поперечный, Денис Чужой, Иван Усович, Ариана Лолаева — на этих стендаперов подписаны сотни тысяч подростков. Иногда они пробуют шутить сами. 17-летняя Ева рассказывает, какие шутки заходят взрослым зрителям и что думает о выступлениях её мама.

Мне нельзя говорить, что я выступаю в стендап-клубе

Не помню, когда и как я впервые услышала слово «стендап» (формат комедийного выступления, при котором артист адресует шутки зрителям в зале. — Прим. ред.). В какой-то момент мы с мамой стали смотреть стендап-шоу на ТНТ, потом стали популярными видео Данилы Поперечного — и мы с подругами захотели заняться стендапом. В итоге выбрали КВН, потому что подходящих площадок для выступлений в нашем маленьком городе не было.

Может, это даже и к лучшему: участие в КВН помогает изучить юмор, понять, как строится драматургия шутки. Насколько я знаю, из КВН в стендап пришло очень много людей. Это, конечно, не обязательный этап, но связь есть.

Я начала выступать год назад: знакомая из Красноярска пригласила меня принять участие в стендап-проекте, который она организовала. Это был фестиваль для подростков — без мата, без обидных шуток. Я решила: почему бы и нет? Съездила и выступила — мне понравилось. Потом в Красноярске решили открыть клуб и школу женского стендапа. Сейчас я их резидентка, выступаю на открытых микрофонах (выступления, на которых может выступить со своими шутками любой желающий. — Прим. ред.).

Каждый раз трачу несколько часов на дорогу: я ведь живу за городом. Впрочем, иногда мне даже деньги платят, что очень приятно. Но при этом мне нельзя говорить, что я выступаю в стендап-клубе. Там всем больше 18 лет, а организаторы могут получить по шапке за то, что на сцену иногда выходит подросток.

Мама смотрит каждое мое выступление — ей нравится, она много смеётся. Но каждый раз замечает: «Материться можно было бы и поменьше». С непониманием других я не сталкивалась никогда.

Нельзя шутить про насилие, если не испытал его на себе

На том стендап-фесте для подростков над моим выступлением никто не смеялся. В зале стояла гробовая тишина, хотя я шутила на темы, которые плюс-минус касаются моих сверстников. Позже я с тем же материалом пришла во взрослый стендап-клуб, и люди внезапно начали смеяться. Так что я стараюсь помнить: проблема может быть не в выступающем, а в аудитории, в обстановке, атмосфере события. К тому же нравиться всем сразу невозможно.

Аудитория в красноярском клубе, где я сейчас выступаю, такая же, как на открытых микрофонах в Москве, Санкт-Петербурге и других крупных городах: обычные люди лет 25–30. Однажды в зале сидела женщина лет шестидесяти — и она понимала все шутки, смеялась над ними.

Мне кажется, у всех людей болит примерно одно и то же. Нужно просто знать, как про это говорить

Например, раньше я много шутила про бывших: они у всех есть, каждому эта тема как-то да откликается. Сейчас хочу давать больше интеллектуального юмора, шутить про литературу, искусство. Правда, это не такая популярная тема, как отношения, выборы, вакцинация — все, что находится на виду. Шутишь об этом — и люди смеются. И неважно, сколько тебе лет, просто материал подавать надо грамотно.

Запретных тем в юморе, как мне кажется, нет. Но есть некоторые оговорки и ограничения.

Не стоит шутить о людях с инвалидностью, с другим цветом кожи, если сам не относишься ни к тем, ни к другим

Не думаю, что мужчинам можно шутить про стеклянный потолок и насилие — словом, про то, от чего страдают женщины, но с чем мужчина вряд ли когда-нибудь сталкивался. Например, у комика Сергея Деткова нет руки — он об этом часто шутит и имеет на это право, злиться на него никто не будет. А вот если бы это делал человек, у которого руки на месте, к нему возникли бы вопросы.

У нас зачем-то разделяют стендап на женский и мужской формат, но я не думаю, что между ними есть принципиальная разница. Да, у нас именно женский стендап-клуб, но не потому, что там девочки шутят про проблемы, которые считаются чисто женскими (вроде «Блин, купила новое платье, а у подружки такое же»). Такой формат нужен только для того, чтобы парни-комики не буллили девочек. А это, к сожалению, часто бывает.

Реальная жизнь вообще не смешная

Каждый раз, когда я кому-то рассказываю, что занимаюсь стендапом, меня сразу просят: «Ну, пошути». Но как можно просто так взять и смешно пошутить? Я не знаю и поэтому уже ненавижу эти просьбы. В ответ рекомендую смотреть выступления других стендап-комиков, развивать общую насмотренность.

То, от чего британец будет хохотать, русского даже улыбнуться не заставит. Иностранных, например англоязычных, стендаперов я почти не смотрю: слишком большая разница в культурных кодах. Мои любимые российские комики — это Сергей Орлов, Гарик Оганисян, Соня Медовщикова, Вера Котельникова и Саша Долгополов. Смотрю каждое их выступление и вдохновляюсь. А еще всем начинающим комикам я рекомендую прочитать две книжки: «Восемь комедийных характеров» Скотта Седиты и «Библия комедии» Джуди Картер.

Шутки я придумываю на основе ситуаций из жизни, никто не обижается. Иногда я преувеличиваю, чтобы было смешнее. На одном из первых выступлений я рассказывала про своего бывшего. Он сидел в зале, было немного неловко. Если кто-то не хочет, чтобы я рассказывала шутки, связанные с ним, я не буду этого делать. Но если без имен, никто обычно не против.

У меня есть отдельный блокнотик для стендапа. Обычно я сажусь вечером и записываю все, что наболело за последнее время. Потом дорабатываю — и получается монолог. Реальная жизнь вообще не смешная. Смешно только то, что неожиданно. Поэтому каждая шутка должна содержать в себе парадокс.

За помощь в подготовке текста редакция благодарит стажера Алену Лепихину.