Мне хотелось бы написать, что мой сын — юный гений, исключительно усидчивый, очень внимательный и чрезвычайно послушный ребёнок. Но посмотрим правде в глаза: в первом классе меня вызвали в школу, потому что он разбил настенные часы мешком со сменкой.

На мой вопрос, как так вышло, Андрей честно ответил, что сожалеет, и целился он вообще в стенд с глухими согласными. Подозреваю, что в основном он сожалел о том, что промахнулся.

Впрочем, сказать, что мой сын — школьный хулиган и заводила, я тоже не могу. Скорее, Андрей вполне обычный мальчик, который любит играть во дворе и пуляться снежками больше, чем учить глухие согласные. Вообще, до семи лет у нас всё было хорошо. Мы много гуляли, регулярно ездили отдыхать и перед сном читали сказки. А потом… началась школа.

В школе мы проучились два года. При поступлении я очень радовалась — мне понравился уютный школьный двор, небольшое здание со светлым классом, располагающая к себе учительница.

Пожалуй, первым, что меня насторожило, было сообщение о новой программе, по которой родителям полагалось подготовить элементы прописных букв для обучения письму

На деле это выглядело так: более 80 крючочков и загогулин нужно было вырезать из толстого картона в трёх экземплярах, оклеить скотчем для лучшей сохранности и рассовать по пронумерованным файлам-кармашкам из нумизматического магазина. Не все файлы подходящего размера мы нашли сразу, и не все папки подходили к этим файлам по размеру. Вырезание заняло у меня три полных рабочих дня. Все это время меня не покидало чувство, что я занимаюсь каким-то маразмом. Но в противном случае не мне, а моему ребёнку грозил строгий выговор в школе и позорный ярлык «не готов».

Дальше — больше. Постоянное привлечение родителей к школьной жизни выходило за рамки моих представлений о редких школьных экскурсиях и паре родительских собраний.

Мы занимались ремонтом класса, вскапыванием клумб и уборкой территории, украшением актового зала, починкой принтера, покупкой подарков и цветов учителям на многочисленные праздники, участием в обязательных интернет-голосованиях, результаты которых нам не сообщались, и срочных проектах с детьми, сложенных после сдачи в ящик. Домашнее задание часто вывешивалось в электронном дневнике на следующий день после его сдачи, о лыжах, которые нужно принести завтра на физкультуру, сообщалось накануне вечером. Если мы что-то не успевали, то ребёнок становился крайним, поэтому я всё успевала. По крайней мере, довольно часто… иногда точно успевала.

Организацию школьных процессов можно было описать кратко: хаос и паника. Но в конце концов, мы же ответственные взрослые люди, нас школьным праздником не напугаешь. Со всем этим можно было бы жить. Если бы во втором классе не добавились ежедневные домашние задания.

Человек я терпеливый, имеющий педагогический стаж около десяти лет. Я могу объяснить материал кратко и доступно. Я могу найти подход к своему ребёнку. И всё же, подготовка домашнего задания во втором классе занимала у нас около шести часов ежедневно.

Всё это можно сделать с усидчивым ребёнком часа за полтора (что кстати, уже вдвое превышает установленные нормы). Андрей усидчивым не был, он вообще не понимал, почему необходимо делать схему, считать клеточки и писать развёрнутый ответ, если он сразу может сказать верное решение. Я не понимала тоже.

Постепенно он учился всё хуже, и первым делом приходилось делать работу над ошибками

Это означало переписывание всей классной или контрольной работы и исправление ошибок в предыдущей домашке с обязательными объяснениями по памятке.

Мы завели школьную группу, где родители до 12 ночи делились впечатлениями и уточняли, правильно ли их дети начертили схему и теми ли цветами выделили орфограммы. Я поняла — допоздна с домашкой сидят даже дети, ориентированные на каллиграфию, а не на снежки.

На спортивную секцию времени не оставалось. Собственно, его хватало только на работу над ошибками. Сыну поставили сколиоз из-за постоянного сидения, и он всё чаще «отдыхал» дома с ОРЗ.

Апогеем стала неделя где-то в конце зимы, когда над Андреем нависли четвертные двойки, а он сидел под столом, наотрез отказавшись делать вообще что-либо. Я же придумывала пляски с бубном и волшебные заговоры, чтобы он — раз! — и вдруг со всем этим справился. Дисциплинированно. Аккуратно. За десять минут. Чуда не произошло, если таковым не считать со скрипом поставленные тройки и пройденную аттестацию во втором классе.

Ближе к маю я осознала (уже с ранней сединой и дёргающимся веком), что так точно быть не должно. Я не хочу такой учёбы ни для себя, ни для ребёнка.

Если бы можно было учить его в удобном для него темпе. Добавить нужное и по-настоящему интересное. Убрать чтение на скорость и клеточки сверху. Если бы можно было заниматься с ним спокойно и без стресса, как это происходит, пока он на больничном. Если бы только можно было учиться дома!

…И тут меня осенило. Примерно так, как оно часто бывает, когда что-то очевидное, но недосказанное витает, сгущается в воздухе. А потом — раз — и ты всё понял и уже идёшь делать.

Я точно помнила, что где-то там есть такие дети-хоумскулеры, получающие семейное образование

Собственно, это всё, что я знала о домашнем обучении, но вскоре гугл значительно повысил мою осведомленность.

Оказалось что да, есть у нас такое прописанное в кодексе об образовании, право. Есть школы и платформы, которые занимаются удалённым обучением и, что самое удивительное, у этих школ даже есть государственная аккредитация, то есть ребёнок получит такой же аттестат, без всяких отличий или пометок о домашнем образовании.

Дальше дело было за малым. И сейчас, в середине сентября, я отправляю этот пост с греческого побережья. Андрей уже написал диктант по русскому (и сносно, кстати, написал), прочитал сказку про Ивана-Царевича, а когда спадёт жара, мы снова пойдём купаться.

Конечно, везде есть преимущества и недостатки, у любой самой замечательной системы образования всегда найдутся подводные камни. Пойти против привычной всем школьной системы — шаг если не рискованный, то по крайней мере очень ответственный, и я хочу делиться здесь мыслями и впечатлениями о том, как проходит процесс домашнего обучения.

И все-таки уже сейчас я гораздо спокойнее, чем за два прошедших школьных года, а Андрея пока что не тошнит от учёбы. Я считаю, это хороший старт.