За последние полгода в школах страны случилось два страшных происшествия: нападение на школу в Казани и на вуз — в Перми. Одной из причин скулшутинга многие называют нестабильную психологическую обстановку в школах: у нас нет специалистов, которые могли бы вовремя заметить неладное и помочь ребёнку. А если они есть, то система просто не позволяет им делать свою работу. Об этом рассказала наш блогер — психолог Анастасия Голубовская, которая решила уволиться из школы.

Примечание: в ниже описанных рассуждениях нет цели унизить или оскорбить кого-либо. Как пишет психотерапевт Евгений Веритов: «Если главная идея этого поста вызывает у вас боль, то где-то там находится ваша зона роста. Если главная идея этого поста вызывает у вас возмущение, злость и желание спорить, то где-то там находится ваша зона роста. Присмотритесь к себе».

В последнее время я часто наблюдаю за «войнами» между родителями, администрацией и педагогами в сети и в жизни. Иногда становлюсь одним из участников.

В чем суть этих «войн»? Педагоги жалуются на большую нагрузку и маленькую зарплату, родители недовольны качеством и условиями образования, администрация учреждений возмущается из-за постоянной текучки кадров и отсутствия специалистов, которые хотят работать.

Кому верить и кто прав? И если всё так плохо, почему все молчат? Попробуем разобраться.

Что не нравится родителям

• Классы перегружены, как и сами учреждения. Качество образования падает, а без знаний и хороших оценок ребёнку после выпуска сложно поступить в колледжи и вузы. Платное обучение в среднем стоит от 300000 тысяч до 1 миллиона рублей.
• Дополнительные платные курсы от школы и снижение оценок, если ребенок не посещает эти курсы.
• Школы собирают деньги на воду, еду, учебники, форму, подарки, парты, ремонт (иногда на всё одновременно).
• Детей и родителей просят участвовать в мероприятиях, которые по закону добровольны, но по факту — добровольно-принудительны.

Почему родители молчат:

1. Родители не знают законов. Не понимают, на что школа имеет право собирать деньги, не разбираются, в чем может, а в чем должен участвовать ребенок.
2. Страх испортить отношения с администрацией школы, что в дальнейшем повлияет на отношение к ребенку (снижение оценок, предвзятое отношение).
3. Родители не выполняют свои обязанности и просто хотят, чтобы их не беспокоили, поэтому не вступают в диалог с образовательными учреждениями.

Что не нравится администрации

• Молодые специалисты не приходят или не задерживаются в учреждении больше, чем на год.
• Отделы образования города, области, района требуют огромное количество отчетов и 100%-ное участие детей в тестированиях и иных мероприятиях, но при 100%-ных показателях проводят проверки, так как «этого не может быть».
• Участие в выборах, голосованиях, отчеты по сотрудникам и родителям. В лучшем случае — чтобы все просто проголосовали на участке в школе (чтобы была проходимость), в худшем — чтобы голосовали за определенную партию и кандидатов.
• Сокращение бюджета, которое отражается на премиях, канцелярии, кадрах и других вещах.
• Администрация области, города, района всегда ждет только увеличение показателей (всё должно быть хорошо или «выше, сильнее, быстрее» каждый год).

Почему молчат:

• Администрация образовательного учреждения — это люди, которые работают в системе от 10 до 50 лет. Они знают, как эта система работает, именно поэтому занимают свои должности.
• Многие не хотят терять то, что имеют. А имеют они много или больше других.
• Частые и открытые споры, конфликты с высшим начальством приведут к увольнению и выходу на пенсию. Уровень дохода упадет, по возрасту в новое место, скорее всего, не получится уйти, а притязания и желание хорошо жить в достатке останутся.

Что не нравится педагогам

• Требований и отчетов с каждым годом всё больше. А если происходит ЧП (например, скулшутинг), их становится в разы больше. Министерство просвещения ведь должно отчитаться и показать, как оно работает перед обществом.
• В каждом классе по 28-35 детей. Из-за такого количества сходят с ума и дети, и педагоги.
• Из-за отчётов остается меньше времени на работу с детьми, педагоги не замечают тревожные звоночки в поведении ребенка, происходят происшествия, увеличивается количество отчетов и проверок. В итоге педагогический состав или социально-психологическая служба получает выговор и лишается премий.
• Зарплаты не соответствуют объемам работы (детей больше, дополнительная нагрузка).
• Педагоги мечутся между администрацией и родителями, как между молотом и наковальней. У родителей и администрации есть своё видение ситуации: они четко понимают, чем должен заниматься ребёнок, а чем — педагог. Родители могут написать жалобу, будут проверки, администрация постоянно требуют невыполнимого. Еще есть дети, их много, они разные и у них есть своё мнение и потребности.
• Кроме отчетов и занятий с детьми, есть методическая работа. Это составление программ (педагогических или психологических), чтобы ребенок мог усваивать программу в комфортных и безопасных условиях. Каждый год требования к программам меняются. Для разработки программ нужно время, усилия, знания и творчество. Но где их взять? Весь день занятия, потом отчеты, дневники, проверка тетрадей, подсчет диагностики.

Почему молчат:

1. В силу разных причин (возраст, финансы, здоровье) педагоги не могут уйти (нет сил и времени переучиваться, не возьмут в другую сферу, маленькие дети, ипотека/кредиты). Совмещать основную работу с репетиторством и дополнительным заработком физически не все могут из-за основной нагрузки. Замкнутый круг.
2. Страх перед начальством, увольнением, системой. Лучше мало, но стабильно, чем много, но один раз. Многие пережили 90-е, развал, безработицу — это стоит учитывать, когда нет понимания, почему люди сутками работают за копейки.
3. Не хотят усложнять себе жизнь. Есть педагоги, которых устраивает работа «для галочки» (всё только на бумаге и отчетах). Они знают систему, коллектив, администрацию и не хотят заново что-то искать, узнавать, привыкать. Не знаю, можно ли считать работу с таким подходом хорошей, но есть среди этой категории люди, которые добросовестно делают то, что от них просят. А есть и просто связи, когда человек практически не работая, получает свою зарплату (часто большую, чем у тех, кто делает всё не только на бумаге).
4. Профессиональная деформация, когда происходящие вокруг нарушения (переработки, нагрузки и т. д.) воспринимаются как норма. «А зачем уходить? Так везде, мы не изменим систему. В целом ведь всё хорошо».

Нормирование труда, или Как всё должно быть

Как и во многих сферах, в педагогике и психологии есть свои нормы. Так, на 1 ставку педагога-психолога (36 часов в неделю) по рекомендациям Министерства просвещения идёт следующая нагрузка по количеству детей: детский сад — 200 человек, школа — 300 человек, колледж/вуз — 500 человек.

Эти цифры даны из расчетов рабочих часов, количества направлений работы с детьми, родителями, педагогами, оформления отчетности и подготовки программ и материалов для занятий. Чем младше дети, тем больше занятий, направленных на развитие и профилактику, необходимо проводить.

Например, в колледже основными направлениями работы психолога становятся адаптация обучающихся к переходу на другой уровень образования, профилактика суицидального поведения, профилактика девиантного (отклоняющегося от социальных норм) поведения, профилактика употребления психоактивных веществ, сопровождение групп социального риска, сопровождение обучающихся с ОВЗ, сопровождение профессионального самоопределения. Это только базовый (обязательный) компонент. В школах и садах он тоже есть и он намного шире.

Нагрузка в реальной жизни

Когда специалист приходит в образовательное учреждение и видит реальное положение дел, он остаётся в лучшем случае на год, в худшем — увольняется через считанные дни или недели. Это связанно с тем, что специалисту приходится постоянно перерабатывать, работы слишком много. Переработки бывают либо по количеству детей, либо по дополнительным занятиям, которые администрация назначает психологу и от которых ему не дают отказаться.

Как правило, в программу психолого-педагогического сопровождения нужно (требуют) включать хотя бы 1-3 вариативных направления, но из-за нагрузки психологи не успевают проводить даже базовую часть. Конечно, работодатель может нанять еще специалистов, но мало кто это делает. Обычно работу разделяют между теми, кто уже работает. Это связанно как с сокращением бюджетных средств, так и с попытками найти дополнительные деньги для выдачи премий другим специалистам.

Сколько платят специалистам за такую работу?

Вместо долгих рассказов, из чего состоит зарплата психолога, я просто хочу показать свои личные расчеты в одной из школ, куда я устроилась работать.

Из расчетов можно узнать, что, например, цена одного внеурочного урока (обязательная программа в бюджетных школах, родители не оплачивают) — 68 рублей, платное занятие — 500 рублей (платные услуги, не входят в бюджетное образование, оплачивают родители). Все цены указаны с учетом временных затрат на подготовку программ, материалов к занятиям и проведения урока.

Когда я узнала нагрузку и свою зарплату, у меня появилось только два вопроса (после всех выраженных и не выраженных эмоций):

1. Когда прожиточный минимум стал оплатой специалистов? То есть оклад специалистов изначально ниже прожиточного минимума, но по закону этого не может быть, поэтому все добавления к окладу за профессиональные достижения помогают поднять зарплату до уровня выживания.

2. Почему оплата труда квалифицированного специалиста такая же, как и оплата труда, не требующая квалификации? (Например, у дворника и уборщицы зарплата 12 792 р.) Я не могу объяснить даже себе, зачем учиться и быть специалистом в своем деле, если это не отражается в достойной оплате и условиях труда.

Примечание: Я с уважением отношусь к любой работе, сама в студенчестве работала в сфере обслуживания и считаю, что не должно быть стыдно за какой-то определенный вид работы. Стыдно — это когда ты можешь работать, но предпочитаешь брать деньги у пожилых родителей или получать их незаконным путем.

Возможно, теперь некоторым станет понятно, почему психологическое сопровождение не работает, ЧП случаются все чаще, психологи практически не видят детей, а дети — психологов, выполняется только бумажная работа, а специалисты уходят в другие сферы или в коммерческие организации.

За 4 года работы в государственных образовательных учреждениях я не раз столкнулась с нарушением законов, деструктивным отношением, давлением и другими ненормальными вещами. Сейчас для меня главные критерии в поиске работы — это соотношение объемов труда и её оплаты, адекватность трудовых отношений (безопасность, законность).

Я знаю, что в настоящее время в нашей стране «как должно быть» не работает. Я знаю, что многие системы функционируют «как получается». Я понимаю, почему и из-за чего возмущена каждая из сторон. Но я не готова делать свою работу в обмен на собственную жизнь и здоровье. Я не хочу и не буду работать в системе, где мне приходиться выбирать между своей безопасностью и безопасностью детей.

Фото на обложке: Shutterstock / SewCream