«Хеллоуин воспевает не смерть, а жизнь. Что бы по этому поводу ни думали полуграмотные мракобесы»
«Хеллоуин воспевает не смерть, а жизнь. Что бы по этому поводу ни думали полуграмотные мракобесы»
Хеллоуин во всём мире празднуют 31 октября. В этом году праздник — еще и повод отвлечься от пандемии и поднять себе и близким настроение. Но у нас пока из масок котируются только медицинские — в государственных образовательных учреждениях России этот праздник все еще проводить не рекомендуют. Мы собрали главные аргументы противников Хеллоуина и попросили семейного психолога Александру Аныкину и историка Тамару Эйдельман парировать.
Неуважение к смерти
Алексей Чубаков, протоиерей: «Языческие смыслы говорят о смерти, обливая эту тему пивом, алкогольными напитками, глумлением. Но я уверен, что о смерти нужно говорить либо серьёзно и благоговейно, либо никак».
Александра Аныкина, детский и семейный психолог: «Дети начинают думать о смерти гораздо раньше, чем нам, взрослым, этого хотелось бы. Ведь смерть в их мире тоже встречается довольно часто: как минимум это насекомые, домашние животные, герои сказок.
Что бы ни говорили ребёнку взрослые, сколько бы поддержки ни оказывали, вопросы о смерти и связанный с этой темой страх только увеличиваются. Он тесно связан со страхом темноты, чудовищ, злоумышленников, войны.
Чем больше взрослый отрицает страхи ребёнка («Не придумывай, тут никого нет», «Ты что — трус?»), тем тяжелее ему найти механизмы и способы справляться со страхами. Их формированию способствуют те самые страшилки у костра про чёрную руку и красную простыню, пугающие сказки (в разных культурах они, конечно, разные, но в чём-то схожи) и фильмы ужасов.
Да, показывать ужастики маленьким детям, конечно, не нужно, как и пугать их специально. От страшного волка в сказке до Фредди Крюгера на экране человек проходит долгий путь, всему своё время.
Наша родительская задача состоит в том, чтобы принимать весь спектр эмоций ребёнка, а не только их позитивную часть
И его зависть, и его агрессию, и печаль. И, конечно же, страх. Важно дать ребёнку возможность — соответственно возрасту — прикасаться к этой теме, помогать проживать этапы освоения своих страхов, отвечать на вопросы, эмоционально поддерживать. Помогать искать механизмы защиты.
Такие формы «легализованного страха», как празднование Хеллоуина, дают ребёнку шанс переработать тревожащую его тему в безопасной среде. Он видит, что не только позитивные эмоции разрешены в этом мире, но и многие другие, и не он один боится чего-то: остальные дети тоже визжали, тоже боялись, а теперь уже смеются.
Встреча с образами смерти в соразмерной дозе при наличии рядом поддерживающих взрослых, которые сами способны адаптивно взаимодействовать с тревогой, вырабатывает психологический иммунитет у ребёнка. Празднование Хеллоуина, страшные костюмы — один из способов, позволяющий сделать это.
Для дошкольников Хеллоуин — это просто веселье в костюмах. Да, ребёнок может испугаться. Но то, что мама не боится, хотя и признаёт, что да, дядя страшный, но это всего лишь костюм, даёт новый опыт.
Плюс Хеллоуин — это отличный шанс не просто признать, что страшное есть, но и побыть пугающим самому. Ведь если я боюсь ведьм, а тут сама нарядилась ею — может быть, всё не так страшно? А ещё это возможность попугать друг друга, пожечь свечи, поговорить о том, кто чего боится. А потом смыть грим и стать чуточку спокойнее и смелее».
Разврат и деградация
Омские казаки: «Празднование Хеллоуина — это насаждение низменных эмоций, ведущих к деградации общества».
Александра Аныкина: «Подростки часто используют некие сексуальные нотки в образах для Хеллоуина. Это и понятно: со страхом смерти они уже немного разобрались (хотя работа с ним идёт всю жизнь), но теперь боятся чувств и эмоций, пробуждающейся сексуальности. Это и обыгрывают костюмами. Раз в году, легально и безопасно, в веселье праздника. И это отличная разрядка.
Для взрослых же празднование Хеллоуина — это возможность снять некую социальную маску и уделить внимание своей тёмной стороне
Ведь она есть у каждого. То, что скрывается за респектабельной внешностью, милой улыбкой, социально одобряемым поведением. Так называемая тень, наше второе «я», которое несёт в себе всё низменное, животное, порицаемое обществом. Всё, что кажется нам неэстетичным; всё, что мы привыкли скрывать от общества за маской благопристойности.
Снять маску, побыть «плохим», «страшным», попугать других, выпустить всё, что обычно скрывается, — во всех культурах всегда были подобные дни, когда можно было петь, кричать, водить хороводы вокруг костра, расписывать лица яркой краской и совершать то, что в обычной жизни запрещено.
Зачем снимать маску? Говоря языком психоанализа, если никогда не выпускать наружу свою тень, постоянно жить только по правилам, «держать лицо», то она становится всё сильнее и начинает прорываться там, где сможет. Тогда мы имеем дело с психологическими нарушениями, зависимостями, преступлениями…
Очень мудро устроены те культуры, где есть официальные, социально приемлемые способы «спуска пара». Да, в экономически развитых странах уже не попляшешь с дикими криками вокруг костра. Зато можно устроить вечеринку в честь Хеллоуина. И, возможно, для людей это будет шажок к осознанию и принятию своей теневой стороны».
Насаждение западных ценностей
Ирина Волынец, председатель Национального родительского комитета: «Праздник, в котором смеются над смертью, явно противоречит нашим русским канонам».
Тамара Эйдельман, историк, преподаватель московской 67-й школы: «Смех над смертью — одна из важнейших черт многих народных традиций, в том числе и русских. Это показал, например, великий филолог Владимир Пропп, когда объяснил, что герой сказки смешит царевну Несмеяну — причём, скорее всего, делает это неприличным образом — и тем самым побеждает смерть, провозглашает вечное возрождение жизни.
Карнавал лежит в основе любой народной культуры. Русские святки — родные братья кельтского Хеллоуина. Во время святочных гуляний тоже переодеваются и тоже изображают мертвецов — вывернутый наизнанку тулуп в фольклорном мышлении означает, что человек изображает пришельца из потустороннего мира. Медведи и козлы — любимые персонажи святок — это древние олицетворения тотемных предков, которые приходят из мира мёртвых, чтобы охранять живых. Колядки, сбор вкусных подарков, много вкусной и жирной еды на Рождество и Новый год — всё это остатки древних магических представлений, цель которых — обеспечить процветание в наступающем году».
Подрыв устоев
Вениамин Кондратьев, губернатор Краснодарского края: «Вряд ли тем кубанцам, кто 9 Мая шагал в колоннах „Бессмертного полка“, нужен Хеллоуин».
Александра Аныкина: «Память о том, что сделали наши прадеды для победы над фашизмом, — это святое. Это огромная часть опыта, памяти, культуры нашего народа. Скорбь, вечная благодарность, боль, слёзы.
Всё это не просто не мешает нам жить сегодняшним днём, но только помогает делать это. И грустить по другим поводам, и радоваться другим праздникам. Разным, на наш выбор. Я уверена, что тем, кто умирал тогда за наше настоящее, всё равно, что и как мы отмечаем. Лишь бы это было нам на пользу, лишь бы нам было весело и хорошо. Лишь бы праздники были искренние, весёлые — а значит, настоящие.
И ещё один аспект. В последние годы всё большую распространённость приобретает сезонная депрессия (сезонное аффективное расстройство). Это заболевание представляет собой паттерн депрессивных эпизодов, которые происходят в соответствии с сезонными погодными изменениями. Чаще всего такой вид депрессии диагностируется у людей в холодное время года.
В странах, где уровень сезонной депрессии высок, испокон веков существует множество весёлых праздников, гуляний, которые следуют друг за другом
Они как бы ускоряют приход тёплого времени года, когда уровень депрессии резко падает. С этой точки зрения отметить Хеллоуин — отличная мысль, ведь конец октября уже редко радует солнцем. Не менее порицаемый многими День святого Валентина — тоже праздник из этой серии, весёлое событие, к которому готовятся. Ему предшествует приятный мандраж, в честь этого дня принято наряжаться и украшать всё вокруг. Это как Новый год, который мы все очень любим и ждём.
Но одного Нового года для того, чтобы справиться с зимним унынием, всё-таки мало. А государственные или милитаристские праздники (День народного единства, День конституции, 23 февраля) не дают людям повода для настоящего веселья, эмоциональной разрядки».
Маскировка реальных проблем
Всеволод Чаплин, протоиерей: «Так называемая карнавальная культура — это духовный самообман, это попытка вывести серьёзные жизненные вопросы за скобки, то же, что пытаться решить жизненные проблемы бездельем, алкоголем, наркотиками, прожиганием жизни, играми бесконечное время, шопоголизмом».
Александра Аныкина: «Давайте отделим мух от котлет: алкоголизм, наркомания, патологическое влечение к азартным играм — это заболевания, классифицируемые МКБ-10 (ведущая статистическая и классификационная основа в здравоохранении). Это состояния, требующие лечения.
Безделье и шопоголизм к заболеваниям не относятся, хотя и являются дезадаптивным, деструктивным поведением, если они вредят человеку.
Праздники, тем более организация карнавалов, наоборот, требуют крайне активной, здоровой жизненной позиции: это адаптивный способ расслабиться. Сделать или купить костюм, собрать друзей или же поехать на вечеринку — это не способ убежать от реальной жизни. Это её часть, крайне полезная для психического здоровья как отдельного человека, так и всего общества».
Равнодушие
Фатима Хадуева, экстрасенс: «В сознании детей формируется, что ничего страшного не происходит: обезображенные люди — это нормально. Мы можем спокойно впоследствии проходить мимо людей умирающих, которые после аварии, после драк. Это каждый год будет формироваться всё больше и больше».
Александра Аныкина: «Конечно, мы все хотим, чтобы наши дети умели понимать эмоциональные состояния других людей, сочувствовать, сопереживать.
Полноценное, глубокое формирование эмпатии происходит у детей примерно после девяти лет, когда развивается способность видеть себя как самостоятельную личность, независимую от других. К девяти годам ребёнок начинает фокусироваться на своих внутренних процессах, учится их распознавать и различать. Тогда внутренние состояния других людей могут опосредованно переживаться ребёнком как свои собственные.
Исследования показывают — у детей, которых воспитывали в авторитарных семьях, уровень эмпатии ниже, чем у сверстников. В домах, где проявлять неугодные родителям эмоции нельзя («Ты что — трус? Темноты боишься?», «Мужчины не плачут!»), растут менее сопереживающие дети.
Чтобы понимать, принимать и чувствовать других, ребёнку важно понимать, принимать и чувствовать себя самого. И без поддержки родителей тут не обойтись. Да, ты можешь быть слабым, ты можешь ошибаться. Да, ты можешь плакать, если тебе грустно. Да, ты можешь бояться — темноты, волков, ведьмы.
Празднование Хеллоуина — всего лишь один из доступных способов проработки страхов. Мама помогает мне делать страшный костюм — она признаёт, что есть много чего страшного. Она участвует в этом вместе со мной. Я могу бояться, я могу пугать. Хеллоуин — это про развитие эмпатии, а не равнодушия».
Нарушение закона
Виталий Милонов, депутат: «Этот праздник… базируется на исторической религиозной традиции ряда полуисчезнувших народов Европы, в РФ предписывается такие религиозные обряды проводить в соответствии с законом, который регламентирует миссионерскую деятельность… На сегодняшний день в России отсутствует так таковая церковь Сатаны, которая бы позволила авторизированно проводить этот праздник».
Тамара Эйдельман: «Во-первых, кельтские народы может назвать полуисчезнувшими только абсолютно невежественный человек: кельтские традиции лежат в основе шотландской, ирландской, испанской, французской и многих других культур. Во-вторых, Хеллоуин имеет к Сатане такое же отношение, как и русские святки, то есть никакого. Это прекрасные народные праздники, воспевающие жизнь, всегда побеждающую смерть, что бы по этому поводу ни думали полуграмотные мракобесы».