В 1999 году в Магнитогорске родилась девочка с очень тяжелыми пороками сердца. Врачи говорили, что она не выживет, фондов, которые занимаются сбором средств и поиском лечения таких сложных случаев, тогда не было. Сейчас Даше — так зовут нашу героиню — 23 года. И она живет полноценной жизнью благодаря незнакомым людям: история ее спасения выглядит как сюжет короткометражки о теории шести рукопожатий.

«Мама молилась, я ревела»

Спокойная беременность, беспроблемные роды, кормление в роддоме по часам — все шло своим чередом, пока вдруг на третий день дочку Ирины Чистяковой экстренно не перевели в реанимацию детской больницы. В ходе обследования врачи обнаружили у девочки пороки сердца, несовместимые с жизнью, и предупредили родителей, что ребенку осталось жить недолго. Ирина в слезах пришла к своей маме, и та взяла ее за руку и повезла в церковь. «Мама молилась, я ревела. Когда мы уже собирались уходить, я вдруг увидела в лавке икону великомученицы Дарьи и купила ее», — вспоминает Ирина.

Сначала девочку планировали назвать Лизой — в честь бабушки мужа Ирины. Но Ирина мечтала о дочери Даше, из-за этого случались разногласия с мужем: первое время у ребенка не было имени. Мама обращалась к дочке «моя хорошая», «моя милая», «моя девочка», надеясь, что муж передумает и согласится назвать ее Дарьей. Увидев в церкви икону святой Дарьи, Ирина решила, что это добрый знак. Когда несколько дней спустя муж хотел зарегистрировать дочь, ЗАГС оказался закрыт. А в следующий раз Ирина предложила супругу позволить дочери «самой сделать выбор» — они положили в кроватку две бумажки с именами и ждали, к какому она потянется. Так девочка стала Дашей.

Спустя месяц родителям разрешили забрать Дашу из больницы домой. Она находилась в стабильно тяжелом состоянии: фиброэластоз, дефект межжелудочковой перегородки сердца, неправильно сформированные митральные клапаны, а также у нее оставалось открытым овальное окно, из-за чего артериальная кровь смешивалась с венозной.

«До декрета я работала статистом в поликлинике, поэтому, когда нас выписали, я пошла и взяла справочник болезней сердца. Там было сказано, что с таким диагнозом дети живут не дольше двух месяцев. А мы как-то месяц прожили, второй прожили, дальше живем», — рассказывает Ирина.

Она признается, что было тяжело: 6-летний сын приносил из сада инфекции, Даша постоянно болела, не набирала в весе. У нее было очень высокое давление и частое дыхание. «Мы постоянно лежали в больницах: две недели в стационаре, 3–4 дня дома», — вспоминает мама девочки. В какой-то момент у Даши случился приступ и она вновь оказалась в реанимации. Тогда заведующая рассказала Ирине о кардиохирурге из Еревана Грайре Овакимяне, который год назад спас девочку с похожим диагнозом.

«Ребенка зашили как труп»

Медицинский центр кардиологии и сердечной хирургии «Норк-Мараш» появился в Ереване в 1993 году, это государственное медицинское учреждение. Его основал кардиохирург Грайр Овакимян, который родился в Сирии и большую часть жизни прожил в Америке, но в 40 лет решил вернуться на историческую родину и по полгода стал работать в Армении. Благодаря поддержке американского общеармянского фонда и французской благотворительной организации «АСАФ» в центре были квоты на бесплатные операции для детей из стран СНГ.

Ирина созвонилась с мамой спасенной девочки и узнала телефон ереванской клиники, но дозвониться у нее не получилось. Решено было отправить письмо с ксерокопиями результатов всех обследований. Ирина отстояла огромную очередь в отделении почты, как вдруг оператор сказала, что до Еревана письма идут очень долго и не всегда доходят. Ирина со слезами объясняла, насколько важно, чтобы письмо дошло, и просила помочь, но сотрудница только развела руками. В этот момент к Ирине обратился мужчина из очереди.

Он сказал, что завтра летит в Ереван и готов передать ее письмо в клинику. Ирина, конечно, согласилась

Вскоре после этого она с дочкой поехала на консультацию в Челябинскую больницу. Местные врачи не верили, что Дашу можно спасти, и не понимали, зачем мама с ней возится. Они неаккуратно сделали зондирование полостей сердца через бедренную артерию, задев сосуд, поэтому после процедуры вся нога девочки была темно-фиолетового цвета. На вопрос Ирины, пройдет ли это, медики цинично ответили: «Может, пройдет, может, нет». Уже потом, когда Даше снимали швы, медсестра сказала, что «ребенка зашили как труп». Ирина была в отчаянии.

Тем временем в клинику «Норк-Мараш» доставили письмо и зачитали на утренней планерке. На тот момент квоты для пациентов из России уже закончились, но главный кардиохирург Грайр Овакимян рассудил, что случай очень тяжелый, счет идет на дни и они обязаны помочь ребенку. Оставалось найти Ирину и срочно связаться с ней. К счастью, у коллеги Овакимяна — женщины-хирурга — в Челябинске жил брат Артем. Его и попросили разыскать Дашиных родителей. Мужчина нашел в справочнике домашний телефон, выяснил, что Ирина с Дашей сейчас в больнице, и позвонил в регистратуру. На этом пребывание в Челябинской больнице закончилось: Ирина с мужем и Дашей через несколько дней улетели в Ереван. Артем и его жена Татьяна оказались отзывчивыми и добрыми людьми: они нашли недостающие деньги на расходные материалы для операции, раздобыли билеты на самолет, хотя в тот момент рейсы в Ереван летали нечасто и билеты быстро распродавались, а также предложили переночевать перед поездкой в их доме в Челябинске, а утром отвезли в аэропорт.

«Живой ты ее отсюда не увезешь»

4 ноября 1999 года Дашу прооперировали в Ереване; через стандартные 7 часов операции ее перевели в реанимацию и начали выводить из наркоза. Внезапно для всех, придя в себя, девочка начала задыхаться. Врачи несколько раз вводили и выводили ее из медикаментозного сна, но каждый раз Даша не могла начать дышать. Никто не понимал, в чем дело, — ребенку поставили трахеостому, подключили к аппарату ИВЛ и решили наблюдать. Пока Даша лежала в реанимации, в послеоперационный шов попала стафилококковая инфекция, началось нагноение, температура поднялась под 40.

В тот момент в клинике проходила ежегодная конференция детских кардиохирургов, куда приехало много специалистов из других городов и стран. В их числе была врач из той самой Челябинской больницы, где до этого лежала Даша. Увидев состояние ребенка, хирург сказала Ирине: «Живой ты ее отсюда не увезешь».

Каждый раз, когда мама слышала подобное, у нее опускались руки

«Я думала о том, как она страдает, как ей тяжело и больно, — рассказывает Ирина. — Но рядом со мной всегда был муж, который повторял, что мы справимся, что она выкарабкается, что все будет хорошо. Мне даже как-то приснилась моя бабушка и сказала, что давно бы забрала Дашу, если бы не он. Его оптимизм помогал нам держаться».

Для группы врачей клиника организовала экскурсию в горы, куда позвали и Ирину с мужем. Там, в древнем храме Гегард, Ирина бросила монетку в озеро и загадала желание, чтобы Даша выздоровела. Желание исполнилось: 28 декабря Дашу с родителями выписали и они смогли встретить новый, 2000 год дома вместе со старшим сыном.

Первые годы у Даши было стабильное состояние, но накануне пятого дня рождения вышел из строя митральный клапан. Ирина экстренно вылетела с ребенком в Ереван. Лечение на этот раз проводили полностью за счет клиники, а билеты помогли купить Артем с Татьяной — на тот момент они уже были крестными Даши.

«Таня полетела с нами и очень помогала мне, пока Даша была в больнице, — рассказывает Ирина. — Вторая операция длилась больше 11 часов: как только врачи закрывали грудину, сердце сразу останавливалось, поэтому им пришлось заканчивать операцию с открытой грудной клеткой».

В таком состоянии Даша пролежала три недели: ей кололи сильные обезболивающие, вводили в искусственную кому и ждали, когда уменьшится сердечная мышца. В реанимации Даша снова подхватила инфекцию, на этот раз синегнойную палочку, против которой не помогали имеющиеся антибиотики. Понимая, что состояние крайне тяжелое, доктор Грайр нашел способ доставить дорогостоящие лекарства из Америки.

За те два месяца, что Даша провела в реанимации, у нее атрофировались мышцы рук и ног, ей пришлось заново учиться ходить. Ей назначили массаж, занятия с реабилитологами, рядом постоянно находилась Ирина, а Татьяна каждый день приносила еду, чтобы девочка набиралась сил. Домой мама и дочь Чистяковы вернулись через три месяца.

Когда Даше было 8 лет, она в третий раз оперировалась в клинике «Норк-Мараш». Приглашенные кардиохирурги из США проводили истмопластику коарктации аорты через разрез в ноге — это была плановая операция, которую Ирина с мужем смогли оплатить самостоятельно. К счастью, это было последнее хирургическое вмешательство в организм Даши. И оно прошло без осложнений.

«Девочка, которая выжила» хочет стать мамой

Сейчас Даше Чистяковой 23 года. Инвалидность сняли в 18 лет и оставили одно лекарство, которое регулирует сердечный ритм. Девушка ведет обычную жизнь: работает, гуляет с друзьями, путешествует, раз в год проходит обследование у кардиолога. Но ярлык «девочка, которая выжила» повлиял на ее характер.

«Меня в детстве часто водили в церкви и рассказывали о чуде моего спасения, — рассказывает Даша. — Долгое время эта история вызывала во мне противоречивые чувства: я не понимала, почему Бог, который старается для всех, допустил мою болезнь. Мне было обидно, что мне нельзя бегать, заниматься спортом, играть с другими детьми из-за слабого иммунитета. Взрослые часто говорили, что в этом мире все не просто так и, раз я выжила вопреки всем прогнозам, я здесь для чего-то важного. Эта избранность тоже тяготила меня.

Я задавалась вопросом, что же за миссия мне уготована, ощущала груз ответственности перед всеми, кто боролся за меня

Сейчас я считаю, что моя главная задача — жить и стараться быть счастливой, чтобы их усилия были не зря».

Хотя до 9 лет Даша общалась только со взрослыми и старшим братом, у нее никогда не было проблем с коммуникацией и она легко влилась в школьный коллектив. «Изолированность и ограничения в итоге сделали меня не замкнутой, а самодостаточной — у меня сформировался характер, который не позволял никому обижать и травить меня, никто никогда даже не пытался конфликтовать со мной», — делится Даша.

В будущем девушка хочет стать мамой: «Беременность мне не противопоказана, нужно только тщательно к ней подготовиться и начать планировать как минимум за год. Я не готова отказаться от роли матери из-за опасений о какой-то «плохой» наследственности.

Я в семье единственная, у кого был порок сердца, поэтому не факт, что его унаследует мой ребенок. К тому же сейчас не 1999 год и подобные операции проводят на регулярной основе. Я понимаю, что мой организм вряд ли сможет выносить больше одного ребенка, но мне бы хотелось иметь большую семью. Допускаю, что у меня будут не только родные, но и приемные дети», — заключает Даша.

Фото: личный архив Ирины Чистяковой