Его имя знает каждый родитель и ребенок, читающие по-русски, а написанные им сто лет назад книги по-прежнему бестселлеры: только к 1973 году их тираж перевалил за 13 миллионов. 1000 статей, 105 книг — от научно-популярных и научно-познавательных до учебников и пособий, — и все это Яков Перельман, профессор занимательных наук, просветитель и популяризатор.

К моему счастью, в детстве у меня была «Занимательная физика» Перельмана. Я прочла ее три раза с увлечением и счастьем первооткрывателя и с тех пор точно знала, что наука — это удивительно интересно. И не я одна придерживалась такого мнения: книги Якова Перельмана выходили по всему миру — на немецком, французском, польском, английском, болгарском, венгерском, испанском и многих других языках — и выходят до сих пор.

«Занимательная математика», «Геометрия вокруг нас», «Фокусы и загадки», «Занимательная механика» — вы наверняка видели, слышали или читали одну из его знаменитых научно-популярных книг. «Профессор» — так обычно обращались к их автору на лекциях. И очень удивлялись, когда Яков Исидорович отвечал, что он не ученый, степени у него нет. Кем же был Яков Перельман?

Говорящий скворец и опыты Ньютона

Начнем с того, что к Григорию Перельману, доказавшему гипотезу Пуанкаре, он никакого отношения не имеет. История Якова Перельмана началась 22 ноября 1882 года: в тот день у Исидора Перельмана, счетовода Белостокской суконной фабрики, родился младший сын.

Семья не была обеспеченной; когда через год отец семейства умер, началась настоящая нужда. Мать, учительница начальной школы, стала подрабатывать репетиторством. Она старалась дать хорошее образование и своим детям: составляла списки чтения, учила языкам, французскому и немецкому, серьезному отношению к учебе.

Оба ее сына, младший Яков и старший Осип, поступили в Белостокское реальное училище, известное отличными учителями. Любимыми предметами Якова стали математика и физика. Их преподавали блестящие педагоги, выпускники Петербургского университета Е. Бунимович и А. Мазлумов.

Бунимович часто приводил примеры из истории математики, устраивал эффектные сеансы быстрого счета и турниры сообразительных, загадывал известные на весь мир задачи. Уроки физики, а особенно практические занятия, не проигрывали математике: на них воспроизводились известнейшие опыты — Ганса Эрстеда, Хладни, Румкорфа с прерывателем Венельта, опыт Ньютона по разложению света.

Учителя устраивали уроки, как мы бы сегодня сказали, прикладной физики: выводили класс на улицу и предлагали определить физическое явление или причину того или иного события — скажем, внезапного возгорания аптеки, в витрине которой выставлены стеклянные шары (потом эта задача появится в «Занимательной физике»).

Яков много читал, вел дневник прочитанного и конспектировал все запомнившееся, эрудиция в будущем очень ему пригодится. В 1899-м 16-летнему Перельману попалась эсхатологическая брошюра о надвигающемся конце света, которое «предвещало обильное выпадение звезд».

Образованный юноша был возмущен подобным шарлатанством

По работам Клейна, Гумбольдта и Скиапарелли он написал статью о метеоритных потоках, которая была напечатана в «Гродненских губернских новостях» 23 сентября 1899 года под заголовком «По поводу ожидаемого огненного дождя».

В 1901 году Перельман с отличием окончил Белостокское реальное училище: по 11 предметам (из 12) у него были пятерки. Дальше он решил пойти по стопам старшего брата и поступить в Лесной институт в Петербурге.

Природа и люди

Лесной институт отличался от высших учебных заведений России демократическим составом студентов: там учились дети лесничих, егерей, мещан, унтер-офицеров, крестьян. Многие из них были выпускниками реальных училищ и славились хорошей подготовкой по математике и физике.

Преподавали им «Биологию лесных зверей и птиц», «Лесные законы и кадастр», «Лесовозвращение», «Лесную химию», «Охотоведение», «Геодезию», зоологию, ботанику, метеорологию, математику и физику. Когда Яков был на втором курсе, у него умерла мать — денег не хватало, надо было подрабатывать. Так Перельман начал писать — его первый очерк в петербургском журнале «Природа и люди» «Столетие астероидов» вышел в 1901 году.

В институте ему снова повезло с учителями. Математику читал вдохновенный А. Домогаров, считавший, что математика и физика помогают вырабатывать у человека правильное мировоззрение, физику — блестящий Д. Лачинов, который предложил Якову остаться на кафедре по окончании института и подумать о профессорской должности.

В 1909 году Яков Перельман с отличием окончил курс Лесного института. Его звали на должность главного лесоустроителя у миллионера Кочубея в Курскую область, предлагали уехать в Черников, но Яков Перельман иначе видел свое будущее.

С 1901 года он писал научно-популярные статьи для журнала «Природа и люди» издательства П. Сойкина. Именно литератором и решил он остаться, презрев работу лесовода. Правда, естественно-научное образование ему пригодилось: в 1916 году именно Яков Исидорович, член комиссии по отоплению Петербурга, предложил перевести стрелку часов на час вперед, чтобы сэкономить топливо. То есть именно ему мы обязаны зимним и летним временем.

В 1904 году Яков Перельман стал ответственным секретарем редакции «Природы и людей». В то время он писал преимущественно об астрономии. Кроме того, выходили его тексты о Великой теореме Ферма, о шифрах, о радии. Благодаря отклику ответственного секретаря журнала в «Природе и людях» были напечатаны две статьи Константина Циолковского.

В 1908 году Яков Перельман придумал сборник «Мир приключений», ежегодное бесплатное приложение к журналу «Природа и люди», в котором выходили научно-фантастические, приключенческие и детективные повести и рассказы.

«Занимательная физика» и другие невероятные вещи

В 1908 году, еще во время учебы в Лесном институте, Яков Перельман стал собирать материал к будущей книге. Он решил, что она будет о физике. Почему? Книги о математике и астрономии «В царстве смекалки» и «В царстве звезд» Е. Игнатьева были широко известны, а вот с невежеством в понимании обычных физических явлений, законов механики, создания вечных двигателей, понятий о массе и весе как ответственный секретарь журнала он сталкивался каждый день.

Так появилась папка с надписью «Пригодится для будущей книги», она пополнялась выписками, карточками, вырезками. В 1910-м рукопись «Занимательной физики» была закончена, и Перельман предложил ее издателю Сойкину.

Тот удивился: что за странное название — «Занимательная физика»? Разве физика может быть занимательной?

Какие еще «Сто сорок парадоксов, задач, опытов, замысловатых вопросов и прочее»? Сойкин предположил, что на странную книгу обидятся не только учителя, но и Министерство образования. Перельман был огорчен, но от замысла издать книгу не отказался. Прошло два года, в 1912 году Сойкин наконец прочел рукопись, нашел ее интересной — и напечатал в 1913 году.

Никто не ожидал такого успеха. Книгу хвалили читатели, ученые, родители, книжные продавцы и дети. В 1916 году появилось второе издание «Занимательной физики» в двух частях, с тех пор книга не покидала, как сказали бы мы сегодня, списка бестселлеров (она и сейчас в нем).

Самый важный вопрос, с которым сталкивается популяризатор, — быть достоверно точным, проигрывая в занимательности, или чуть упрощать, но, главное, не потерять интереса читателя.

Перельман с первой книги решил его в пользу интереса — его книги захватывают

В первом издании были разделы, посвященные механике, теплоте, оптике и акустике. Но какие там были задачи! «С воздушного шара, неподвижно держащегося в воздухе, свешивается лестница, на нижней ступеньке которой стоит человек. Он начинает взбираться по лестнице. Куда должен при этом переместиться воздушный шар — вверх или вниз?» Как это не похоже на скучные параграфы учебников с их заданиями! Книга Перельмана не давала выверенных определений, но помогала понять суть изучаемых явлений, смысл физики.

Последнее прижизненное издание «Физики» (1934) стало 13-м по счету, но здорово изменилось, пополнившись новыми задачами.

В 1915 году 32-летний Яков Перельман познакомился на курорте в Сестрорецке с молодым врачом Анной Каминской, выпускницей Женского медицинского института. Они поженились, сняли квартиру на Петербургской стороне, на Плуталовой улице, в доме № 2.

Мир полон неожиданностей, но не каждый их замечает

В 1916 году «Занимательная физика» вышла уже в двух томах. Благодаря дружбе и переписке автора с Константином Циолковским в ней появились астрономические и космические главы, а еще глава «Завтрак в невесомой кухне», в ней герои жюль-верновской «Из пушки на Луну» готовили в невесомости. Эту главу Перельман назвал научно-фантастической и стал автором этого термина.

После революции «Природа и люди» закрылся, Перельман перешел на работу в журнал «В мастерской природы», а как инспектор Единой трудовой школы Наркомпроса занялся составлением учебных программ по физике, астрономии и математике. Кроме этого, несколько лет он читал курсы физики и математики в различных вузах. И все это время продолжал писать занимательные книги, обладая даром видеть интересное и увлекательное вокруг себя.

В 1925 году вышла «Занимательная геометрия», сразу после нее — «Занимательная арифметика». Обе были полны замечательно интересных примеров из истории науки и литературы. Например, там был приведен способ, которым греческий мудрец Фалес за шесть веков до нашей эры определил в Египте высоту пирамиды. Фалес выбрал день и час, когда длина собственной его тени равнялась его росту; в этот момент высота пирамиды должна также равняться длине отбрасываемой ею тени.

«Занимательная арифметика» рассказывает о старинных способах счета и простейших математических операциях — возведении в степень, умножении, делении, в ней есть главы об арифметических чудесах — числе 12, числе 365, связанному с календарем; числе Шахерезады 1001.

«Занимательная алгебра» 1928 года была придумана как книга для свободного чтения, а не сборник примеров и упражнений: в ней есть фирменные перельмановские задачи с необычными сюжетами из истории математики, живописи, науки, искусства.

Многим известна картина художника Н. П. Богданова-Бельского «Устный счёт». Дети решают задачу, записанную на доске:

Но для тех, кто знаком с алгеброй, решение не составит труда: оно равно 2 — это подробно объясняется и доказывается в книге.

В следующие годы вышли «Занимательная астрономия», «Занимательная механика» (в ней есть загадки из романа Гюстава Флобера «Саламбо») — историки науки пытались посчитать, сколько литературных и исторических сюжетов было использовано Перельманом для популяризации науки и техники, и вышло более 700. И в каждой книге был его адрес — улица Плуталова, дом 2.

Перельману писали со всех концов Советского Союза. И часто именно из писем читателей появлялись загадки и задачи в его новых книгах. Кроме того, помогала эрудиция и обширное чтение: у Перельмана немало задач из старинных учебников (например, задачи Магницкого о рве вокруг города и о лестницах), из произведений Шекспира — о линии горизонта, открывшегося королю Лиру с Дуврской скалы; из пушкинского «Скупого рыцаря» о «гордом холме», насыпанном руками воинов.

В эти годы появились «Научные задачи и развлечения», «Фокусы и развлечения», «Занимательные задачи», «Занимательная математика в рассказах», «Физика на каждом шагу», «Загадки и диковинки в мире чисел», «Живая математика», «Знаете ли вы физику?».

Это были книги, по выражению автора, «для полезной и приятной умственной гимнастики, для изощрения сообразительности и находчивости». В них немало ребусов, головоломок, задачек-шуток, вопросов, игр, опытов, фокусов.

«Дом занимательной науки»

В 1934 году в Ленинграде появились необычные плакаты:

Когда в Гонолулу настает полночь, В Ленинграде наступает полдень. В этот час в Ленинграде, На Фонтанке, 34, Ежедневно открываются двери Дома занимательной науки, В котором вам расскажут О времени, о Земле, о небе. О числах, о цвете, о звуке И о многом другом.

Далекие страны, исчезнувший лес, И недра морозной Сибири Вам будут показаны в Доме чудес, Фонтанка, тридцать четыре.

Научно-популярные музеи не придумали в XXI веке — их изобрели на сто лет раньше. Дом занимательной науки стал любимым детищем Якова Исидоровича под девизом «Трогайте сколько душе угодно!».

Если экспонаты переставали трогать, экспозицию стоило начать менять

Все экспонаты были изобретательно придуманы музейными работниками вместе с Перельманом. У входа в музей на тротуаре краской была нанесена отметка с табличкой: «Собственный меридиан Дома занимательной науки. Координаты: 59°57' сев. широты, 30° 19' вост. долготы».

Музей стал бешено популярен и приносил в городскую казну хороший доход. В его отделах было более 350 экспонатов. Это был интерактивный музей хорошо знакомого типа вроде московского «Экспериментаниума» или петербургского «Теслаториума», но на сто лет старше их. Даже буфет и посуда там были необычными: из бутыли, стоявшей во льду, наливали горячий чай, железная ложечка растворялась в чае; только бутыль была сосудом Дьюара, а ложка была из сплава Вуда, тающего при 68 градусах.

В музее были модель Луны и двухметровая модель звездолета по эскизу Циолковского. Туда можно было войти, поизучать приборы и оранжерею со свежими овощами — ведь, по идее Циолковского, в каждом космическом корабле должен быть огород (вы тоже вспомнили фильм «Марсианин»?). В саду музея стояли переносные телескопы, откуда можно было понаблюдать планеты.

На карте земного шара светились огоньками трассы кораблей Колумба, Магеллана, Кука, Крузенштерна, Седова, Амундсена, Нансена. Макет «Мосты Ленинграда» с 17 мостами был геометрической задачей Гастона Тиссандье: надо было пройти маршрут, не повторив ни одного моста. Дверь в зал была оформлена в виде переплета знаменитой «Арифметики» Леонтия Магницкого 1703 года.

Но хитом музея были отгадчики: «Я знаю твое имя!», «Я знаю, сколько тебе лет», «Я умею отгадывать фамилию твоего любимого писателя»

Писателя отгадывали весы, рядом с которыми лежали шесть карточек из плотного картона с фамилиями. Вес карточек был подобран как ряд геометрической прогрессии со знаменателем 2 (первая карточка весила грамм, вторая — два, третья — четыре и т. д.). Нужно было положить карточки, на которых не было задуманной фамилии, на чашку весов — там вместо цифр у делений стояли фамилии писателей. Стрелка останавливалась у задуманной фамилии.

Зал оптики был оснащен источниками ультрафиолетовых, инфракрасных и рентгеновских лучей, а флуоресцирующие краски меняли представление о предметах. Черный глобус начинал светиться, как алмазный; белый снег на картине становился желтым, красная одежда превращалась в синюю, вместо плачущей девочки на фотографии появлялся хохочущий старик. В зале Жюля Верна можно было попасть внутрь «Наутилуса» и увидеть подводный мир. В общем, это было чудо — то есть подлинный музей науки.

Война

В 1941 году 59-летний Яков Исидорович отказался эвакуироваться и остался с женой в осажденном Ленинграде. 1 июля Перельман пришел в Петроградский райвоенкомат и предложил стать лектором-инструктором по подготовке войсковых разведчиков. Он читал лекции на темы «Как найти дорогу в чаще зимой и летом», «Как определить расстояние до объекта», «Как измерить ширину и глубину реки, озера», «Как ориентироваться по звездам и Луне», «Как измерить высоту дерева, здания, башни».

29 июня ДЗН закрылся, его сотрудники ушли добровольцами на фронт. Экспозиция музея погибла в годы блокады Ленинграда. Но память о ДЗН и его прекрасной деятельности привела в науку немало школьников и молодых людей. Не все из них пережили войну, — сын Якова Исидоровича Михаил, выпускник математико-механического факультета ЛГУ, погиб на фронте в 1941 году (ему было всего 22 года).

Анна Давидовна работала в госпитале, а Яков Исидорович читал по несколько лекций в день до тех пор, пока мог ходить

После того как это стало невозможно, он продолжал консультировать по телефону, пока в начале января немецкий снаряд не разбил телефон. 18 января 1942 года во время дежурства в госпитале, прямо на рабочем посту, умерла от голода жена Якова Перельмана, Анна Каминская-Перельман. Яков Исидорович пережил ее ненадолго: он умер от истощения 16 марта 1942 года, на 60-м году жизни.

На лекциях Перельман часто говорил о том, что природная любознательность человека бывает стеснена недостатком возможностей — как жаль, например, что нельзя посмотреть на обратную сторону Луны. Неудивительно, что, когда ученые смогли сфотографировать скрытую сторону нашего спутника, один из кратеров диаметром 46 километров назвали «кратером Перельмана».