В школе за одной партой часто оказываются дети богатых и бедных родителей. И последним неизбежно приходится объяснять, почему они не могут купить, например, десятый айфон. «Мел» и Райффайзенбанк спросили у психолога Катерины Дёминой, что отвечать ребёнку, когда он хочет, чтобы всё «как у всех».

Наш отечественный капитализм ещё очень юный, почти малыш. Расслоение общества на богатых и бедных случилось каких-то 20 лет назад и как-то очень моментально — это вам не 500 лет европейской истории. Никакие социальные механизмы и рефлексы не успели выработаться, правила игры никому не известны. В одном дворе могут встречаться дети «новых русских» и «старой интеллигенции», не говоря уже о вечном конфликте местных и «понаехавших». В школах та же история: за одной партой сидят те, кого привозят на уроки шофёр на джипе, и те, кто донашивает одежду за тремя старшими братьями.

С самого детства мы начинаем сталкиваться с проявлениями «имущественного неравенства»: одному первокласснику родители снимают под вечеринку по поводу дня рождения этаж в модном молле, другому заказывают автобус и везут весь класс на какой-нибудь пейнтболл. А те, кто не может себе этого позволить, сваливаются в самоуничижение под девизом «мы плохие родители». Хуже того, я знаю довольно много семей, которые на полном серьёзе залезали в долги и кредиты, чтобы не отстать от других в этой гонке. Понты дороже денег, слышали?

Даже пираты, когда им надоедало вольное и опасное житьё, причаливали в тихом месте, где можно было легализовать свои награбленные сокровища, женились и рожали детей. И в следующем поколении дедушка-пират фигурировал в воспоминаниях не как лихой разбойник, а как любящий и заботливый патриарх, который забавлял внуков рассказами о былых подвигах. Правнуки пиратов были уже вполне законопослушными уважаемыми гражданами, строили больницы и открывали университеты (пусть даже имени себя).

В нашей стране сейчас эпоха первоначального накопления капитала: никаких вам больниц или университетов, одни лишь яхты, футбольные команды, в лучшем случае — балетные коллективы. И демонстрировать богатство очень хочется: не зря же кровь и пот проливали. Если никто не видит, какие у моей жены бриллианты, — стоило ли морочиться? Поэтому и одежда, и аксессуары, и гаджеты покупаются только у узнаваемых брендов. Потому что это всё — знаки. Знаки принадлежности к клубу избранных, над кем не властен закон, невзгоды обходят стороной, а фортуна улыбается бриллиантовой улыбкой. «Могу себе позволить».

Понятно, что если твоё детство прошло в абсолютной нищете, банка консервов делилась на пятерых и пальто донашивалось даже не за старшей сестрой, а за бабушкой, ты в лепёшку разобьёшься, но не допустишь, чтобы твой ребёнок одевался в секонд-хэнде. Если ты всю жизнь мечтал подъехать к школе на «девятке» цвета «мокрый асфальт» (смотрим фильм «О чём говорят мужчины»), а у тебя был только ржавый велосипед, то ребёнка будешь 500 метров везти от подъезда до школы на гелендвагене, да ещё и поставишь его поперёк дороги, чтобы все заметили. Потому что это символ: я смог, я победил, я преодолел судьбу, и теперь я на вершине.

Люди, которые выросли в относительном достатке и любви, не нуждаются в демонстрации своего положения. Оно у них внутри, проросло и укоренилось, составляет фундамент личности. Грубо говоря, никому не приходит в голову хвастаться своим умением дышать. Кроме тех, кто ещё недавно был на аппарате искусственной вентиляции легких.

Точно так же, детям, растущим в любви и безопасности, не приходит в голову нападать на сверстников. Зачем? Чтобы сделать другому больно? Но ведь это нехорошо, когда человеку больно! Другое дело, когда меня дома бьют и унижают, тогда эта боль переполняет меня, и хочется на кого-то её вылить.

Но вот как быть, когда два таких разных ребёнка сталкиваются в одном пространстве, допустим, четвёртого класса? Давайте их даже будет не два, а три: Георгий (его отец олигарх-лайт), Маша, младшая дочь высококвалифицированных специалистов, и Степан, сын одинокой мамы, приехавшей в Москву на заработки. Георгий козыряет последними моделями айфонов, супернавороченными кроссовками, постоянно рассказывает, как они круто погуляли в выходные на итальянском озере, куда слетали на собственном джете. Маша скорее будет рассказывать о прочитанных книгах и походах в лес. Степану рассказывать практически нечего, зато он отличник и очень популярный в классе человек.

Как вы понимаете, у Гоши со Стёпой легко может возникнуть конфликт. Гоша может приревновать Стёпу к девочкам, к мальчикам, к учительнице и попытаться его унизить или побороть физически. Если в школе принята модель «разбираемся сами, правила едины для всех», то учительница справится с ситуацией. Она ещё раз внятно напомнит, что «в нашем классе никто ни на кого не нападёт» и придумает какое-нибудь особое задание, чтобы и Гоша смог покрасоваться, и Стёпа получил ценный приз.

А вот если Гошин папа оплатил школе ремонт спортивного зала, если с первого класса директор вздрагивает, когда на экране телефона высвечивается его номер, если Гоша время от времени позволяет себе заявления в стиле «А мой папа вас всех купит, а потом убьёт» — дело плохо. К сожалению, до тех пор, пока колесо истории не провернется (в очередной раз) и маятник не качнётся из положения «правда у сильного» в положение «сила у правды», всё, что нам остаётся — объяснять детям текущий порядок вещей и неизменно добавлять, что так будет не всегда. Ещё каких-то лет 300, и у нас станет так же неприлично хвастаться богатством, как в приличных домах.

При этом Гоше со Стёпой ничто не мешает подружиться. А один из них женится на Маше, у них будут дети, и это будет уже следующая серия. Про внуков пирата.

И всё же что делать, если денег на статусные покупки нет? Во-первых, быть честными. Если ребёнок просит гироскутер (айфон, день рождения в Афимолле), потому что «у всех есть», но это не вписывается в ваш бюджет — так и говорите: у нас нет на это денег. Если вы не хотите делать «имиджевые» покупки — объясняйте, почему: «Извини, но мне кажется, тратить на игрушку/одежду сумму месячной зарплаты — аморально». А ещё лучше, если вы найдёте в себе силы и произнесёте: «Я столько не зарабатываю, мне жаль».

Когда все точки над «и» расставлены, поинтересуйтесь, для чего ребёнку эти вещи. Он чувствует себя ущербным? Лузером? Хочет быть принятым в компанию крутых?

Не хочется вас расстраивать, но если дело в этом — вам придётся менять школу. Как ни печально, но все разговоры о том, что внутреннее содержание важнее внешнего, для подростка — пустая болтовня. Задача этого возраста — найти свою стаю и быть в ней принятым. Так что если ваш ребёнок в школе для крутых, а вы при этом, предположим, очень интеллигентный преподаватель вуза, лучше переведите его в школу «для умных». Там будут меряться совсем иными достижениями.

Я понимаю, что читатели, скорее всего, ждут от меня каких-то конкретных рекомендаций и советов. Вот извините, не получится. Тема денег — очень эмоционально заряженная, в ней много болезненных поворотов и обстоятельств. Метод, который подойдёт одному человеку, может быть абсолютно невыполним для другого. Так же, как тема секса, тема денег была очень долго табуирована, запрещена для обсуждения в нашем обществе. И ведь мы решаем не просто вопрос «сколько денег сдать на празднование дней рождения в классе?» — каждое такое обращение разворачивает нас к вопросу «кто я такой?». К какой социальной страте я хочу/могу/буду принадлежать? Перед кем я хочу выглядеть достойно?

Видите, как всё сложно? Но это не значит, что про деньги говорить не нужно. Напротив, на все эти темы очень полезно разговаривать и в кругу друзей, и в медиапространстве и, конечно, с детьми. Начать можно, например, с разговора о семейном бюджете.

В Райффайзенбанке детям с шести лет можно оформить карту, чтобы они могли сами решать, как тратить и на что копить. А научиться распоряжаться деньгами грамотно поможет мобильное приложение Start для детей и подростков. Там можно учитывать доходы и расходы, создавать списки желаний и обучаться азам финансовой грамотности в игровой форме.

Текст: Катерина Дёмина