Школьная травля чаще ассоциируется с детьми, которые издеваются друг над другом. Оказывается, не всегда. 70% российских учителей признались, что их тоже травили –собственные ученики. Татьяна Волошко записала историю учительницы, которая стала жертвой травли детей. И после этого в школе больше работать не смогла.

Сегодня много говорят о школьном буллинге. При желании каждый ученик может вспомнить пару неприятных историй разной степени серьёзности и с разными последствиями. Сама я впервые задумалась о школьной травле после просмотра фильма «Чучело». Мне было около 15-ти, но в нашем классе, к счастью, ничего подобного не происходило.

Зато через несколько лет я столкнулась с буллингом в реальной жизни и в другом качестве. Я узнала, что дети могут быть чудовищно жестоки не только по отношению к одноклассникам, но и к учителям.

Я работала в небольшом городе и небольшой школе учителем английского языка. Зарплата была смешная, но меня всё устраивало. Мужа и детей не было, а на себя хватало, тем более большую часть времени я проводила в школе. С учениками сложились хорошие, даже доверительные отношения. Постоянно придумывала что-то новое и интересное, чтобы детям хотелось ходить на мои уроки, — больше всего боялась, что уроки станут скучными.

Всё было хорошо, пока не уволилась моя коллега, её 10 класс отдали мне. Проблемы с дисциплиной и гендерный дисбаланс (мальчиков сильно больше, чем девочек) были не самым страшным. В классе учились две девочки — назовём их Яна и Кристина. Обе яркие, красивые, модные и, как потом выяснилось, из богатых семей.

Всё началось на первом же уроке: одна из них назвала меня жертвой фастфуда. Нет, не в лицо, но так, чтобы я услышала

Раздался смех. Каждый следующий урок сопровождался комментариями по поводу моего веса и одежды. Полной я была всегда, поэтому и гардероб у меня специфический, но меня никогда не унижали и не делали больно.

Позже к этому добавилось ещё кое-что. Яна стала указывать мне на речевые ошибки (она часто ездила за границу и хорошо знала разговорный английский). Затем я поняла, что стала героем их комиксов. Меня рисовали, тайком снимали на телефон и пересылали друг другу, обрабатывая в какой-то программе и подрисовывая смешные детали. Неприязнью ко мне заразился весь класс. Всё только потому, что я не нравилась этим двум девочкам — лидерам класса.

Не в моих правилах акцентировать внимание начальства. Тем более в остальных классах всё складывалось хорошо. Терпение лопнуло, когда одна из девочек прямо во время итоговой контрольной позвонила подруге и стала что-то громко обсуждать и смеяться. Она не грубила мне, просто делала вид, что меня нет. Я попросила убрать телефон — реакции не последовало. На моё счастье, прозвенел звонок. В этот раз я пошла к директору и всё рассказала. Плохо помню разговор, но, кажется, директор пыталась убедить меня, что я сама виновата: надо быть строже, требовательнее и, возможно, действительно поменять стиль в одежде.

Через какое-то время на мой урок в этот проблемный класс пришёл завуч, без предупреждения, якобы посмотреть, как работают дети. Яна и Кристина были на редкость активны, не придраться. Потом я узнала, что мама одной из девочек — подруга завуча. Копали скорее под меня, чем под них. Настроение ходить на работу пропало, но и без работы я не могла. Личной жизни никакой, все подруги — учителя, темы ограничивались школьными, проблемы тоже.

Однажды я получила в социальной сети письмо от молодого человека, между нами завязалась переписка. Появилась отдушина, какой-то новый интерес. Хотелось бежать домой, проверять сообщения в телефоне, даже что-то радикально изменить… Он каждый день писал откровенные сообщения. Было понятно, что я ему интересна: расспрашивал меня о школе, давал советы, делал много комплиментов. Перед Новым годом он предложил встретиться — я согласилась. Очень долго готовилась, ждала, волновалась. В моём профиле было три не самых свежих фотографии. Я переживала, что разочарую его. Проигрывала возможные варианты развития событий.

Он не пришёл. Я прождала его больше часа, а может, двух. Сначала волновалась, что с ним что-то случилось и писала ему. Он не отвечал. Вернувшись домой, я снова зашла в сеть и увидела, что он был онлайн пять минут назад, прочитал все мои сообщения, но не ответил. Мой друг перестал мне писать, и я внушила себе, что он увидел меня в окно кафе и передумал встречаться.

Следующий день был последним учебным в году: уроки сокращённые, классы полупустые. Дети разъехались на новогодние каникулы. К моему удивлению, в школу пришли Кристина с Яной. Перед уроком я увидела их сидящими на подоконнике. Сегодня они почему-то сочувствующе смотрели на меня, казалось, вот-вот заплачут. Я поздоровалась и пригласила их в класс. И вдруг Яна сказала: «Вам, наверное, нужно побыть одной? Жених не пришёл на свидание — это так больно. В жизни вы оказались не в его вкусе».

Я почувствовала во рту привкус железа и всё поняла. Полтора месяца я переписывалась с кем-то из них или их взрослых друзей, братьев или сестёр. И ничего у меня не вызывало подозрений. Ни-че-го. Или я совсем наивная и глупая. Была. После каникул я написала заявление об уходе.

Больше я не работаю в школе и вообще с детьми. Занимаюсь переводами. Вспоминаю то время с отвращением.

Страшно не только то, что было в процессе, а что было потом: осознание, разочарование, нелюбовь к себе

Я не сделала ничего плохого. Двух школьниц раздражал мой внешний вид и манера одеваться. Или всё было гораздо проще и от этого ещё противнее: я просто была для них развлечением. Лекарством от скуки.

О чём я жалею больше всего? О том, что рассказала эту историю маме. Она выплакала много слёз, и, кажется, в ней что-то сломалось. Наверное, страшно осознавать, что твоего ребёнка обидели, а ты ничего не можешь изменить.

Фото: Shutterstock (Maya Kruchankova)