Заслуженного учителя России, доктора наук и академика, директора «Центра образования № 109» Евгения Ямбурга знают почти все. Сам он начинал работать учителем ещё при Брежневе, а теперь его школа уже много лет реализует идею интегрированного обучения детей с отклонениями в развитии. Он называет свою воспитательную систему «адаптивной школой», поэтому здесь есть место каждому ребёнку вне зависимости от способностей, особенностей развития и социального круга. «Мел» поговорил с Евгением Ямбургом об управлении школой, семейном обучении и о том, почему не нужно воспитывать детей-диссидентов.

Сейчас, как никогда, заметна разница в суждениях теоретиков и практиков. Первые пугают, что если школа не откажется от классно-урочной системы, то погибнет как институт. Вторые уверены, что эта форма организации ещё долгое время будет незаменимой, если не сказать ведущей. Ну вот смотрите. С одной стороны, я директор школы с 40-летним стажем, я всё время нахожусь в школе и общаюсь с детьми и учителями — практик. С другой стороны, я академик и доктор наук — теоретик. Уроку 400 лет, и когда его начинают хаять, я обычно говорю: «А колесо ещё древнее!». Вопрос нужно ставить иначе: не либо то, либо другое, а и то, и другое.

Кроме урока существует проектная деятельность, у ребят очень много возможностей экспериментировать за рамками урока

Знаете, у замечательного русского философа Владимира Соловьёва есть книга «Оправдание добра». В ней он писал, что образование должно быть консервативно-революционным. Потому что если оно будет совсем революционным, мы разрушим в пух и прах все традиции, а если только консервативным — мы отстанем.

В чём главные плюсы и минусы «перевёрнутого обучения»

Урок меняется. Вы, наверное, знаете, что сейчас часто применяется перевёрнутый урок. Детям даётся задание в интернете, с которым он справляется дома самостоятельно, проводит какие-то исследования. А на школьном уроке проходит дискуссия. Конечно, при участии учителя-модератора, который помогает не скатиться ребятам на гавканье, как обычно происходит в телевизионных ток-шоу. Умение планировать и распределять свободное время сегодня определяют как важнейший навык ХХI века. Кто этому должен научить — школа или семья? Во ФГОСах (федеральные государственные образовательные стандарты — Прим. ред.), которые, к сожалению, до сих пор не все понимают, включая учителей, написано просто и сложно одновременно: наряду с предметными компетенциями (частицу «не» с глаголом всё-таки надо писать отдельно, а уравнения первой и второй степени всё-таки нужно научиться решать) мы должны давать детям метапредметные компетенции. Они включают в себя умение работать с информацией, умение работать в команде, умения планировать и распределять своё время. И много чего ещё. В этой ситуации есть тонкая и сложная вещь.

Обучая детей, мы должны формировать личностные смыслы, которые сделают эти знания необходимыми и осознанно воспринимаемыми

Осуществить это в отрыве от семьи невозможно. Сейчас даже в стандартах дошкольного образования написано, что создание «детско-взрослого сообщества» — одна из главных задач. Так что ответ на ваш вопрос такой: и семья, и школа несут ответственность за формирование этих действительно необходимых навыков. Что вы думаете о модном направлении «хоумскулинг»? Может ли семейное обучение конкурировать с традиционным? Первыми лет 15 назад это явление пережили скандинавские страны, а мы сейчас догоняем. Школа для всех разная. Для кого-то — тюрьма, для кого-то — демократичное место социализации. Но каждого может коснуться такая объективная вещь, как усталость от школы как от института. И тогда можно говорить о семейном образовании как о временной мере. Оно также допустимо, когда семья уезжает за границу, а при посольстве нет русской школы. Или существует непреодолимый страх перед школьным буллингом.

Заменит ли семейное обучение традиционную школу? Нет, не заменит. Потому что у него есть тёмные стороны

Я доктор наук, но я бы ни за что не взялся обучать самостоятельно ни детей, ни внуков, потому что не считаю себя корифеем всех наук. Я очень хорошо помню, как моя мама-учительница, чтобы определить меня в детский сад, вынуждена была устроиться туда же воспитательницей. Когда она приходила к нам в группу — я становился неуправляемым. Приходила чужая тётя — шелковым. Это же старая истина — нет пророка в своём отечестве.

Или возьмём, к примеру, сложных социопатических детей. Я разрешаю их родителям при необходимости присутствовать на уроках. Вы думаете, дети довольны? Они воспринимают это как наказание, заговор против себя.

Когда начинаешь задавать конкретные вопросы сторонникам семейного обучения, конкретных ответов не получаешь

Да, они очень любят своих детей. Но тут сразу напрашивается ещё один пример. Помните Бенджамина Спока? Одно время все его читали. Америка содрогнулась от двух поколений истериков, которых воспитал доктор Спок. Залюбленные детки, которые ни в чём не знали отказа. Выйдя в социум, они получили фрустрацию, стресс вплоть до суицида. Поздний Спок, конечно, осознал свои заблуждения. Теперь у него есть главы об авторитете, принуждении, без которых невозможно воспитать и выучить человека. Ведь учение — это труд и самопреодоление. Не может быть всё сладеньким в образовании! Но кто же читает позднего Спока?

3 вопроса от мамы, которая собиралась учить ребёнка дома, но не смогла

Также сегодня многие уповают на дистантное обучение. Но это тоже миф. Лишь 15-20% мотивированных взрослых людей доходят до конца какой-нибудь программы или курса. А мы говорим о детях. Ведь надо взять себя за уши, освободить время и заставить выполнять все эти задания. Здесь много опасных вещей. Но хозяин — барин. Это не запрещено. Однажды я оказалась на мероприятии, где увидела в концентрате молодых московских директоров. Честно скажу, я не ожидала, что их так много. Вот как в 25 лет возможно управлять не только детским, но и взрослым коллективом? Какие для этого нужны качества? Меня назначили директором ещё при Брежневе, в 26 лет. Потом я написал книгу «Педагогический декамерон», в которой рассказывал о своих ошибках и о том, сколько дров наломал, когда был молодым директором. Надо понимать, что это не вкусненькая, а сложная и довольно скучная работа. И результат своей работы ты не получишь сразу, а, дай бог, через 20 лет. Ты вечно на острие пересечений — дети, родители, коллектив. И твой кабинет — это, простите, сливная яма. Сюда не приходят, когда хорошо.

Я лишь сейчас сформулировал, что такое управление. Управление — это умение перевести себя в режим обеспечения. То есть засунуть своё творчество подальше

Книжки и сценарии я пишу по ночам. Это для удовольствия. А остальные 90% — это финансы, материальная база, снабжение здания теплом. Директор отвечает за всё. Люди возрастные с трудом выдерживают, тем более условия труда изменились. Я работал и в СССР, и при перестройке, и при перестрелке. Мне есть с чем сравнить. Поэтому меня радует, что приходят молодые, в хорошем смысле наглые и дерзкие директора. Многие из них мне очень нравятся этими качествами. То есть сейчас крен в сторону директора-управленца, нежели в сторону директора-педагога? В начале моего пути директор был прежде всего первым педагогом школы. Тогда о финансах голова не болела, потому что вся система работала иначе. Но когда ты молодой и коллеги старше тебя, это довольно сложно. Нужно заслужить авторитет и доказать, что ты не медведь. Я устраивал открытые уроки для педагогов школы. В общем, всячески работал над этим.

Спустя какое-то время на директора возложили обязанности менеджера, а педагогические вещи оставили его заместителям. Это была ошибка, и очень серьёзная

Если ты не овладел менеджментом — ты просто погубишь школу. Но в грамотном пособии по менеджменту вы прочтёте одно жесточайшее положение: управление должно быть объектно-ориентированное. В переводе на простой язык это означает, что после общих законов управления — холдинг, банк, школа, — начинается специфика. Не зная объекта, ты — паршивый управленец. А какая была задача? Обучить директора менеджменту. Вот тут и возник перекос: одно дело распределение финансового потока (чисто менеджерская задача), а другое — знание объекта, то есть контингента учащихся. Ведь все школы разные. В гимназии, лицеи с тройным отбором, где учатся, условно говоря, продвинутые дети, при финансовых потоках нужно купить 3D-компьютеры, интерактивные доски и прочее сверхсовременное оборудование. А в другие — где, извините, полно невротиков, психотиков и так далее — интерактивное яйцо (специальная инсталляция), чтобы вести психологическую работу, потому что учеников опасно подпускать к технике. Деньги и там, и там большие. Но что-то будет использоваться, а что-то — стоять.

7 самых ярких директоров школ в кино

Но надо сказать, что ситуация выравнивается. В школе появился специальный человек — заместитель по ресурсам, который следит за финансовыми потоками, тендровыми вещами. Поэтому теперь у меня более-менее развязаны руки для любимой педагогической деятельности и театра. Но стратегическую линию всё равно определяет директор, который должен быть в курсе, каким образом устроена менеджерская система. В общем, нелёгкая эта работа — быть директором, тем более таким, который всегда на виду и на слуху. Всем не угодишь и хорошим для всех не будешь. Кстати, а известность вам мешает или помогает? Знаете, мне очень повезло. Меня жизнь сводила с такими людьми, по сравнению с которыми я очень средний человек. Это не кокетство. Меня судьба свела с Булатом Окуджавой, Аркадием Стругацким, Зиновием Гердтом, священником Александром Менем и далее по списку. Обращаю ваше внимание на то, что это были абсолютно не амбициозные, в хорошем смысле простые люди — без настройки сверху. Они никогда не надували щёки, с кем бы ни беседовали.

Как-то я, будучи мальчишкой, сказал, что даже мечтать не мог о знакомстве и дружбе с такими людьми. На что Булат мне ответил: «Каждый в своей жизни должен познакомиться с тем, с кем должен».

Важно в жизни иметь людей, перед которыми хочется встать на цыпочки. Но я своё место понимаю хорошо. Я — посредник, переводчик

С языка высокой культуры я перевожу на язык учителей. Это важная миссия. Культуролог Григорий Померанц, с которым мы дружили много лет, использовал такую метафору: «Лестница Якова, по которой он поднимался к Богу, высока, но с каждой ступени видны звёзды». Поэтому я смотрел вверх на них. А кто-то снизу — на меня. И это правильно. Это ликвидирует ситуацию, когда понты дороже денег. А вот детям вообще наплевать, кто перед ними — академик, доктор наук. Я каждый раз захожу в класс «голым». Расслабляться нельзя, а упиваться величием пошло. Я до сих пор делаю глупости, как любой человек. Но надо тянуться к звёздам.

Как только ты перестаёшь карабкаться наверх, то сразу начинаешь падать вниз. Это бодрит

Но я хочу сказать, что любая публичность — это мука. И вы правы, для всех хорошим не будешь. У всех свои представления, о том, что такое хорошо. И я не обязан всем делать хорошо. Да и невозможно это. Вот одна мама просит, чтобы её ребёнку врезали, как следует, потому что она с ним сама не справляется, а другая родительница готова за двойку подать на нас в суд. А как научить ребёнка не пытаться быть хорошим для всех, не поддаваться стадному чувству, не ломаться под общественным мнением? И можно ли научить — или стержень либо есть, либо его нет? Можно. Знаете, есть прекрасная книга Ольги Громовой «Сахарный ребёнок». Там ответ на ваш вопрос. Я не буду пересказывать книгу, но убедительно прошу вас её прочесть, если вы не читали. Попав в нечеловеческие условия, мама-инвалид занимается со своей шестилетней дочкой. Она делает всё возможное и невозможное, чтобы сохранить в ребёнке достоинство, силу духа и веру в людей. Эта книга должна быть настольной в каждой семье.

Сегодня идёт борьба «за горстку благ» — не за кусок хлеба, а за икру. Очень много делается, чтобы развратить детей. Я не про порнографию. Я про карьерные проекты, конкуренцию, манипуляции. А помните, как у Окуджавы?

Я никогда не стремился воспитывать детей-диссидентов. Всегда был против их выхода на площади и баррикады.

Это опасно, так как они склонны к виктимному поведению и использовать их — преступление. Но наращивать степень внутренней свободы, которая поможет потом не поддаваться манипуляциям и не соблазняться вкусным куском, надо. И это главная работа семьи. Напоследок поинтересуюсь: как вам неожиданные министерские перестановки перед самым началом учебного года? Есть два постулата, которые должен соблюдать интеллигентный человек. Первый — не бросать камней вслед уходящему (а Ливанов очень много сделал на своём посту). Второй — судить о пришедшем не по словам и слухам, а по его реальным делам. Поскольку Васильева только начинает свою работу, я не готов давать ей оценку заранее и меня мало интересуют чьи-либо заявления. Будем жить — посмотрим.