Наш постоянный блогер Виктория Хогланд рассказывает о своём воскресенье с детьми в Голландии. Вы думали, что там нет бытовых проблем? Дети везде дети: хотят смотреть мультики, играть и печенье. Да и подростки во всех странах ведут себя похоже. Как маме не сойти с ума? Виктория делится своими секретами.

Просыпаюсь я, допустим, не рано. Скажем, часов в семь утра. Сегодня как раз снилось, как Цыпкин с Хемингуэем, перебивая друг друга, тараторят: «Ну, Викуська, ты даёшь! Последний текст просто огонь, только вот знаешь что надо поправить…» И тут — бац, уже пора заступать на материнский пост.

Обязанности дежурного по побудке девочки делят между собой, строго чередуясь. То Коринн выступит с номером «Мама, у нас есть воскресенье? Значит, можно шоколадный блин с шоколадом, включи „вот под деревом сидит добрый доктор Айболит“, а где мы сегодня пойдём?», то Валери застрянет всеми конечностями в кроватке и будет пищать, пока не вытащат, не помоют, не покормят — короче, совсем обнаглела девица. Затем Коринн хочет в комнату к Валери играть с погремушками, да только так, чтобы Валери молчала в тряпочку, а та, судя по верещанию, хочет сразу и миску салата оливье, и в Диснейленд, и ещё порше кайен цвета капучино.

Адри я воскресным утром не трогаю, это святое, пусть человек спит и не осознаёт, что у него двое маленьких детей, да ещё и малоадекватная жена в придачу. Это не считая взрослой дочки-красавицы и приёмного мальчика из России (да-да, а вы думали, что вы всё о нас знаете? Мы полны сюрпризов).

Мне очень нравится знакомиться с Коринн, открывать в ней всё новые черты и каждый раз с облегчением убеждаться, что дочка не только по внешности, но и по характеру абсолютная копия Адри. Понаблюдав за её поведением, поняла, что лет через пятнадцать у её предмета обожания вообще не останется никаких шансов. У неё есть лучший друг Герман из голландского садика. Он уже привык, что Коринн испытывает к нему чувства, заставляет ходить с ней за ручку и сидеть вместе на занятиях. Но этим дело не кончается. Ежевечерне она строит дом из подушек, где они с Германом будут налаживать быт.

Уж полночь близится, мы ещё на горшке, а Герман опять где-то запил и не спешит жить с Коринн в построенной ею недвижимости

Вчера заставила сделать видео себя, прыгающей на трамплине, и отправить бедной маме Германа, которая уже смирилась с тем, что мы породнимся, а значит, она получит армию русских родственников из Петербурга, Москвы, Ярославля, Ташкента и, возможно, Уссурийска. Кроме того, крошка выбрала свою самую красивую фотографию, бережно завернула в туалетную бумагу и закрепила слюнями. Завтра планирует подарить объекту преследования, приказав, чтобы тот повесил её у себя в комнате и каждый день на неё смотрел. Короче, измором берёт, умница. Вылитый отец.

Но всё это, в общем-то, фигня, а вот настоящая жизнь начинается, когда просыпается племянник Кирилл. Вернее, когда я бужу его поздним утром, пригрозив окатить холодной водой. Потому что по субботам и воскресеньям мы с ним делаем уроки, и этого я не пожелаю никому. Мы с братом уже выработали стратегию общения: утречком срочно делаем йогу, потом час препирательств с Кириллом, затем два часа интенсивного кикбоксинга. Помогает. Кирилл, естественно, считает, что все мы к нему несправедливы, и мстительно величает меня «человек-санкция». В общем, общаюсь с племянником и слышу, как в моей голове с хрустом перегорают нейроны:

— Кирилл, давай делать презентацию по географии…

— Нам ничего не задали.

— Да, конечно. Открывай давай электронный дневник.

— А-а-а-а, кажется, что-то было, некая фигня, которая никогда не пригодится мне в жизни. Её делать минут пятнадцать. Или я её сделал уже… Не помню.

— Ты, кстати, заметил, что как только ты входишь в комнату, у меня начинает дёргаться глаз?

— Прико-о-о-о-о-л, покажи.

— Вот вообще не смешно.

— Конечно, нет. Смешно было, когда ты кремом от целлюлита, который с красным перцем, себе всё лицо намазала.

— О боже, открывай электронный дневник, говорю.

— Не могу. У меня комп сел, а зарядку я забыл.

— Возьми мою.

— Твою я потерял…

И так по кругу. Вспоминаю мастер-класс по холотропному дыханию, зарядка находится, дневник открывается. Забегает Коринн: «Мама, беби плачет, я сделала ей молочко, а у компьютера есть какашки? Можно мне сейчас печеньку, волшебное-слово-пожалуйста-слово-спасибо-окей?» Бреду на кухню, осознаю, что она в лучших побуждениях залила водой обе банки со смесью и теперь надо пилить в супермаркет, иначе мой второй ребёнок обречён на мучительное голодание. Кирилл из своей комнаты язвительно обещает рассказать Валери о её несчастном детстве и тем повысить мои шансы на одинокую старость. Укачиваю крошку, подсовываю Коринн пазл и возвращаюсь к Кириллу. Смотрю его презентацию, посвящённую ошибкам великих исследователей. Логические связи красивые, аргументы интересные, заключение написано. Видно, что старался, но я хихикаю.

— Ну, скажи же, хорошая?

— Хорошая. Только неправильная. У тебя тут написано, что Марко Поло был венецианским контрабандистом, сидел в тюрьме, и из-за этого потом ему никто не поверил, когда он фактически открыл Великий шёлковый путь? И на этом основана вся работа?

— Чего? Ага. Типа он такой: «Бро, я жил в Китае семнадцать лет, мы будем с ними торговать и поднимем бабла», а венецианские купцы ему такие: «На нарах ты чалился по вышке, иди чифирчику попей…»

— Не сидел он в тюрьме, его в плен взяли в Генуе. На год.

— Какая разница, это же одно и то же…

— Нормально вообще? Из великого первооткрывателя зэка-рецидивиста сделал. Я прямо вижу лицо мистера Каннинга…

— Кто это?

— Это твой учитель географии!

— Возможно. И вообще, я считаю, что вы ко мне несправедливы. Я стараюсь, сижу с твоими детьми…

— Ты показал Коринн, как надо грызть ногти, и научил её ругательству «тетя Пися».

— Возможно. И не переводи тему. Важно не это. Важна тенденция… Важна ипостась…

— Кто???

— Это я у Довлатова вычитал. Про ипостась. Слово понравилось.

Между тем на часах уже почти двенадцать, значит, половина дня позади. И немного хочется сбежать с вещами в приют для жертв домашнего насилия, а потом на небольшой ретрит в Тоскану недели на три. Но что-то мне подсказывает, что однажды я буду невыносимо скучать по этим воскресеньям…

Фото: Shutterstock (Tanya Yatsenko)