Инклюзивная среда существует в российском образовании в теории. Но на практике обучение ребенка с ОВЗ в обычном классе — всё еще большая редкость. А потому для нормотипичных детей их как будто не существует. И это, как считает наш блогер, мама двоих детей Таня Коврижка, большая проблема.

У моей восьмилетней дочери Дианы — расстройство аутистического спектра. Школьную программу она проходит дома, но в кружок ходит в общую группу. Ее особенности заключаются в речевых нарушениях и ярком проявлении эмоций: она громко кричит, когда расстраивается, может расплакаться, если не получается какая-то мелочь.

Я всегда жду дочку рядом с кабинетом, где она занимается, и, так выходит, слышу и вижу многое. На прошлой неделе я услышала, что Диана заплакала из-за того, что нитка не хочет влезать в игольное ушко, — дело было на секции шитья. Учительница ее утешала. А девочка, которая вышла из кабинета, сказала подруге: «Ты видела, что за дичь?» Подруга ответила: «Да у нее что-то с мозгами», — и покрутила пальцем у виска.

На обратном пути они уже обсуждали, у кого что на перекус. Обычное дело. Просто дети, которые убивают время на кружке вместо продленки. Они наверняка классные девчонки! Я знаю, что они ничего плохого не хотели сказать. Просто они не знают, как говорить о моей дочери. Они хотели обсудить друг с другом важную новость: в их кабинете сидит девочка с РАС — и она ведет себя не так, как другие. Для них это странно, я понимаю. Но то, что дети не знают, как сказать об этом корректно, — ненормально.

У педагога нет возможности и навыков проводить лекцию по этике разновозрастным детям. К тому же состав группы часто меняется. Я благодарна ей за саму попытку инклюзии — моя дочь ходит в этот кружок только потому, что конкретная специалистка согласилась ее взять, а не потому, что это какая-то государственная программа. Я не чувствую себя вправе требовать от организации чего-то еще и уж тем более — просить воспитывать чужих детей. Зато я могу обратиться к читателям «Мела» и всем родителям нормотипичных детей.

Я верю, что дети не могут быть плохими. Верю, что в основном они не хотят говорить грубости или обзывать отличающихся от них детей. Просто они не знают, как говорить правильно.

А где же детям взять «правильные» слова? Нормотипичные дети могли бы научиться этим словам в инклюзивном обществе. Это один из множества бонусов обучения ребенка с ОВЗ в обычном классе — наравне с развитием эмпатии и эмоционального интеллекта. Я понимаю, что доказывать преимущества инклюзии сейчас — всё равно что будить спящую собаку. Инклюзия в школах часто реализована неправильно, а потому вызывает негативное отношение. При обсуждении этого вопроса у каждого второго собеседника глаза наливаются кровью, и начинается бесконечный спор «за» и «против».

Книжки о детях с ОВЗ издаются в маленьких независимых издательствах, а значит, на учебные столы школьников они попадут только в частных школах и только у самых прогрессивных педагогов. Этот пробел могли бы заполнить фильмы и мультфильмы с соответствующим содержанием, но и для качественного осмысления этого опыта детям требуется помощь взрослого.

Значит, «правильные» слова — этичную лексику — дети могут заимствовать только у родителей и учителей. А иначе многие из них так и останутся без представления о том, как выразить свое удивление или, пусть так, негодование по поводу присутствия ребенка с аутизмом в одной с ними комнате. Это простой вывод, я понимаю. Но я привела к нему не из-за желания удивить вас неординарным решением задачки по этичной лексике, а чтобы задать вопрос. Только ответьте честно!

Ваш сын или дочка знает, как назвать ребенка с ОВЗ? Без грубости или оскорблений?

Дети подражают поведению родителей. Вы сами используете уважительную и инклюзивную лексику? Дети учатся, когда мы говорим с ними о разнообразии. Вы рассказываете им о том, что люди бывают разными — по состоянию здоровья, внешности, возможностям — и это нормально? Дети проявляют терпимость, когда вокруг них атмосфера принятия, когда каждый в семье чувствует себя ценным, независимо от успехов и неудач. В вашей семье так?

Те две девочки, с которых всё началось, вернулись домой вечером, примерно в одно время с уставшими после работы родителями. Хочу надеяться, что у этих детей остались силы выслушать, а у родителей — остались силы объяснить.

Я не претендую на звание морального камертона! Но раз уж инклюзия в России практически невозможна, раз уж сейчас образованию в стране приходится справляться с иными задачами, раз уж я больше не чувствую себя вправе просить помощи у и без того загруженных педагогов с крошечными зарплатами — я хочу обратиться напрямую к родителям нормотипичных детей. Поймите: если в культуре, в обществе, в повседневных речах нет верных слов для тех, у кого «что-то с мозгами», то эти люди — дети с особенностями — так и останутся белым пятном. Так и останутся они теми, кого не ясно, как назвать и как обозначить. А значит, и понять их тоже не получится. Никто не научит ваших детей этому, кроме вас самих.

Фото: Otte Lop / Shutterstock / Fotodom