Абстрактные правила русского языка и непонятные задания проверочных работ дезориентируют школьников и лишают многих из них творческого подхода к сочинениям и изложениям. Наш блогер Мария Межиева рассуждает, почему в современной школе не осталось места для творчества, можно ли его вернуть и почему дети даже в 9-м или 11-м классах испытывают трудности с написанием текстов.

«Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь» — эти слова Пушкина очень подходят к нашей ситуации в образовании. Для того чтобы активно формировать в детях творчество (которое считается довольно непродуктивным без богатого опыта), нужно выстроить фундамент из определенных умений и навыков. На это в начальной школе просто не хватает времени, так как ученики должны очень быстро научиться осмысленно читать и писать. Естественно, они этого не успевают, и поэтому все 9–11 лет мучаются с пониманием текстов или их написанием.

Современные учебники для любого уровня обучения, начиная с начальной школы, «помогают» школьникам утвердиться в собственной неуспешности. Действительно, зачем излагать для ребёнка простым и живым языком? Ведь его нужно приобщать к миру обобщений и абстракции, который начинает формироваться у большинства детей только к 10 годам. Не всякий родитель в состоянии понять содержание некоторых правил русского языка.

Скоро грядёт пора ВПР (Всероссийских проверочных работ), и я вынуждена периодически читать тексты пробных заданий. Скажу честно: в умении завуалировать вопрос нашим составителям нет равных. Когда я работала с учениками 5–7-х классов, я поняла, что там ситуация ещё грустнее.

Плохо читающий ребёнок (а под этим подразумевается не беглость, а осмысленность речи) вообще не в состоянии понять мысль автора. Приходится обращаться за помощью к родителям, чтобы поддерживать знания ребёнка на плаву. Как следствие — опять детская беспомощность.

Для наших детей автоматически закрываются двери многих наук, с которыми им придётся столкнуться: философии, психологии, права и так далее

Мы пытаемся чему-то обучать, делаем красивые надстройки в виде разного рода олимпиад, конкурсов и внеурочек, но всё это лишь мишура без хорошего фундамента.

Я вспоминаю свою первую учительницу Галину Викторовну, которой не лень было рисовать перед уроком очень красивые волшебные «города» разноцветными мелками, в которых жила та или иная буква, сочинять про них обучающие истории. Это было творчеством учителя, который показывал, как надо в будущем жить и творить. Каждый может вспомнить историю про то, как его одноклассники любого года рождения кидались хлебом. У нас это было во втором или третьем классе. Что сделала Галина Викторовна? Она посвятила следующий урок природоведения изучению минералов в игровой форме, а главными действующими лицами были те, кто кидался хлебом в столовой. Эти пятеро мальчишек изображали геологов, которые находили и изучали минералы. Когда урок близился к завершению, учительница сказала, что наши «геологи» очень устали и сели у костра, достали свои вещмешки, а там пусто: хлеба не было, потому что сегодня они позволили себе отнестись к нему неуважительно. Все молчали и всё понимали, но в дневниках не было ни слова.

К сожалению, образовательная функция в школе стала превалирующей, окончательно подавив функцию воспитательную, отсюда и такая агрессия со стороны многих учителей, если ребёнок не вписывается в жёсткий образовательный стандарт.

В 1992 году, когда я была на стажировке в Америке, мы ещё с одной студенткой-психологом попросили показать нам самую типичную школу в штате. Там была классно-урочная система, но какая!

Дети второго класса изучали клей: сначала они сделали с клеем всё, что могли, потом они обсудили, на что же клей всё-таки способен, то есть вывели его функции. Через действия — к пониманию и знанию.

У нас часто наоборот: дают знания, потом ты понял или не понял и в зависимости от этого действуешь. Что после этого говорить о творчестве, которое во многом определяется опытом? Многие якобы исследовательские работы занимают на школьных и других конференциях определённые места только благодаря высокому уровню презентации, но ведь настоящему исследователю эти презентации как раз и неинтересны: он делом занят.

Фото: Shutterstock (Oksana Shufrych)