У работы в школе очень много специфики. Даже не так. Работа в школе совсем не похожа ни на какую другую работу. Хотя бы потому, что в ней нет мелочей. Потому что каждый шаг учителя, каждое слово, иногда каждый взгляд и уж точно каждая написанная красной ручкой цифра оказывают влияние на других людей.

И именно в ежедневных задачах, еженедельных уроках и ежеминутной обязанности принимать исключительно правильные решения и состоит главная сложность профессии учителя. А иногда мне кажется, что это даже не сложность профессии, а совершенная невозможность, абсолютная недостижимость и категорическая безнадёжность хоть когда-нибудь стать хорошим учителем.

Потому что никто не может оказываться всегда правым. И уж тем более, я не могу знать ответы на все вопросы. Я на многие часто возникающие вопросы-то не знаю ответов.

Например, я так и не решила, как правильно себя вести, если я поймаю злоумышленника на списывании. В первые годы работы, в незапамятные еще додекретные времена, я, случалось, сталкивалась с попытками списывания. И тогда я ставила двойки без права исправления. И после этого у меня оставалось какое-то вязкое послевкусие, отдающее неправотой и просто неприятное. Потом я научилась конструировать задания так, чтобы списывание стало неэффективным. Чтобы списав, гражданин, реализующий своё право на образование, не мог получить больше тройки за работу. И просто перестала ловить. Ну и разрешила любые неконтрольные работы пересдавать с полной заменой первой оценки на более высокую. Чтобы у человека была возможность воздержаться от списывания, получить временную плохую оценку без угрозы плохого балла за четверть или год. Но как вести себя, что говорить и что делать, если поймаю, я не знаю. Пробовала спросить у самих учеников. Говорят, что не списывают, потому что не выгодно. Не знаю.

И это «не знаю» так и остаётся зиять дырой во многих, казалось бы, обыденных и повседневных учительских делах и педагогических ситуациях.

Каждый год, в разных ракурсах, но возникает одна и та же ситуация. Про неё и фильмы снимают, и книги пишут, а у нас даже письмо в прокуратуру и прочие официальные инстанции направили. А картина классическая. В классе есть хулиган. Ну не обязательно уж сразу хулиган. Есть один (в лучшем случае) ребёнок, чьё поведение не вписывается в правила внутреннего распорядка, нормы межличностного взаимодействия, любые требования и ограничения. И этот ребёнок шумит или дерётся, или берёт чужие вещи, или подкладывает свои вещи, или обзывается, или просто вслух злоупотребляет ненормативной лексикой. И за ним чаще всего стоят родители, которые или шумят, или дерутся, или злоупотребляют. Хотя бывает и наоборот, родители могут оказаться милейшими, корректнейшими людьми. А ребёнок сложный. Как вести себя учителю?

Да, я знаю, что есть же закон, который обязывает нас действовать в интересах ребёнка, учитывая его индивидуальные особенности. А как же интересы всех остальных детей в классе? Кто будет действовать в их интересах? Куда исчезает их право на образование в тот момент, когда учитель значительную часть урока успокаивает одного, уговаривает одного, занимается им одним, забывая об остальных?

Ведь когда учитель разнимает драки, ищет пропавшие вещи, утирает слёзы или оказывает первую помощь, он делает это вместо того, чтобы учить

Или вместо того, чтобы приготовиться к уроку, попить водички или сходить в туалет. А все остальные ученики класса в это время ждут, пока учитель освободится. Или не ждут, а занимаются своими делами. А разве они за этим в школу ходят? И вправе ли мы своим бездействием демонстрировать детям, что отдельным ученикам можно систематически и безнаказанно нарушать правила, которые вроде бы для всех одинаковы?

У нас в школе на эту тему есть показательная ситуация. Один и тот же мальчик с мамой каждый день опаздывают на первый урок, потому что «далеко живут». И каждый раз она его заводит в класс и просит учителя его «не ругать, он не виноват». И они начинают пробираться к своей парте и готовиться к уроку. А все остальные ученики на это смотрят. Куда смывается их право на образование в это время? Разве могут права одних реализовываться в ущерб другим?

А с другой стороны, это же просто ребёнок. Даже если он сам или его семья своим поведением противопоставляется всем остальным. Да, в детстве бывают драки, проблемы с поведением и осознанием границ, шалости, проколы, глупые поступки и прочие прелести. Может, иногда нужно проще и легче реагировать, и быть добрее и терпимее. Я не знаю.

Я каждый день сталкиваюсь с ситуациями, в которых не знаю, как себя правильно вести. Я не каждый день, но, случается, думаю, что вот сегодня днём я, может быть, должна была вести себя иначе.

Но я не считаю эти мои сомнения показателем своей профессиональной несостоятельности. Ведь пока я не мумифицировалась под толстым слоем осознания собственной повсеместной правоты и непогрешимости, меня ещё можно подпускать к людям.