Почему детям скучно на уроках русского и литературы? У каждого учителя своё мнение на этот счет: кто-то уверен, что программа неактуальная, другие считают, что самим детям ничего не интересно, третьи уверяют, что слишком мало времени уделяется этим предметам. А вот наш блогер, учитель словесности Артем Григорян, думает, что все дело в правильной подаче. Если педагог постарается и найдет подход к школьнику, то скучно ему точно не будет.

Как-то я спросил родителей моих учеников: с чем у них ассоциируются русский язык и литература в школе? Они вспомнили диктанты, сочинения по не очень «живым» темам, непонятные неактуальные слова, задания типа «спишите, вставьте пропущенные буквы». В глазах — равнодушие и скука.

Сейчас в восприятии детей мало что изменилось. Зато изменились они сами. Они не стесняются задавать вопросы вроде «Зачем мне знать, как пишется „канонада“»? Вспоминая себя и своих одноклассников в подростковом возрасте, могу сказать — нам и в голову не пришло бы задать такой вопрос. Надо значит надо. С современными детьми это работает все реже. Ведь каждый день они сами и много раз делают выбор — что им слушать, смотреть, читать. И урок для них — это в первую очередь контент.

Слушая детей, легко разрушить мифы о восприятии русского языка, литературы и словесности в целом. Вот с какими предубеждениями мы с коллегами научились работать и как.

1. Дети не любят писать

Если вы даете им тему «Сочинение по картине» и предлагаете произведение искусства, которое детям непонятно или от которого они далеки, то да. Если настаиваете, что у текста обязательно должно быть вступление, основная часть и заключение — и писать их надо по порядку, то писать, разумеется, никто не захочет. То же происходит, когда ребенок говорит: «Я не знаю, о чем еще написать» и вы просто отвечаете: «Подумай еще, не торопись».

Но когда вы как учитель или родитель предлагаете продолжить фильм, который посмотрел ребенок, написать спин-офф (историю о приключениях второстепенного персонажа) или приквел (о событиях, происходящих до основной части сюжета) — вы удивитесь увлеченности ребенка. Когда вы в ситуации «Я не знаю, что еще написать» предложите детям выбрать вслепую карточки с наводящими вопросами в формате игры — они будут писать и чувствовать себя легче и свободнее с каждой сессией.

Вовлеченность зависит и от возраста. В 9-13 лет ребята любят ноогеновские темы («Построй мир, в котором…») или темы «Ты попал в книгу/фильм/компьютерную игру…». Подростков лучше спрашивать о том, что их волнует в обществе, о людях вокруг. Именно следуя такому подходу, мы с детьми сделали номер журнала о проблемах в обществе, которые они видят. Условий было два: все авторы сохраняют анонимность и, если они видят проблему, то не только описывают ее, но и предлагают решение. Номер стал самым успешным по мнению детей, учителей и родителей. Кстати, концепцию номера предложили старшеклассники.

2. Словесность — это только русский и литература

Казалось бы, похоже на правду. Но вот из чего состояла словесность в России в XIX веке: риторика, упражнения в слоге (как бы мы сейчас сказали, писательские практики), логика, история словесности, грамматика, переводы с иностранных языков на русский, избранные места из французской и немецкой словесности, упражнения в логическом и риторическом разборе, поэтика (Устав гимназий 1828 года) То есть в дореволюционной России язык рассматривался как инструмент создания текстов и выражения своих мыслей, а также как знакомство с лучшими произведениями стран Европы (американская литература тогда была очень молодой) и как инструмент перевода. Звучит современно? Да, очень. Особенно учитывая разборы конкретных произведений с точки зрения риторики и логики, то есть того, как текст работает.

Мы с коллегами решили последовать за широким пониманием словесности: устроили несколько риторических конкурсов, писательские недели, занятия по истории языка, после которых один молодой человек попросил спецкурс по старославянскому языку. Мы разобрали тексты с точки зрения их логической структуры и выяснили, какой текст лучше воспринимается или, например, какой отзыв лучше помогает выбрать продукт. В то же время мы работали с грамотностью и языковым анализом по программе.

3. Урок-лекцию дети воспринимают только с 10-го класса

Когда я впервые услышал это утверждение на занятии по методике языка, оно показалось сомнительным — не может так быть, чтобы это работало на всех и во всем. Мы решили устроить проверку: каждый по-своему сделал презентацию «Что вы не знаете о русском языке и не могли себе представить». Дети в 4-м классе держали внимание все 40 минут, эмоционально реагировали и задавали вопросы. То же я проверил в 6 классе, но с более объемным контентом — и получил такой же результат. Так что, как обычно в популярной науке, все зависит от контента и подачи, а не от методических установок. Этот опыт мы перенесли и на занятия по литературе, но здесь действительно лучше выбрать ребят постарше — с 8-го класса.

4. Исправление почерка — скучное занятие

Кажется, сложно придумать что-то скучнее, разве что контрольное списывание. Но если сделать работу над почерком небанальной, дети будут выполнять упражнения с интересом. А результатом будет не только более понятный почерк.

Первый прием, который мы проверили — предлагать ученикам для отработки почерка любопытные тексты. Так наши ребята узнали о девушке, которая выросла в трущобах и поступила в Гарвард, пловце-подводнике Шаварше Карапетяне, который спас из затонувшего автобуса 20 человек, изобретении осязаемой виртуальной реальности и мобильного телефона. Еще один проверенный прием — дать для отработки почерка историю и попросить продолжить ее. Можно сделать текст с пропусками слов и предложений, чтобы ребенок сам вставил слова или предложения на свой вкус. Можно вместо линеек с буквами сделать прописи в формате комикса — то есть дети будут заполнять подписи под картинками.

5. Русский и литература — не самые продуктоориентированные предметы

Все зависит от подхода и ценностей, а также внимания к детям. Например, мы с детьми сделали 10 номеров журнала «Живое слово». Начали с репортажей о выездах школы и читательских впечатлений, а потом уже сами дети стали предлагать, как развивать журнал. Так появились концептуальные номера — мы выбирали явление или феномен и все тексты писали в связи с ним. Вот некоторые из них: искусство, будущее, проблемы общества, подростки, педагогика, литература.

Почему это возможно? Потому что, с одной стороны, дети учат язык, чтобы выражать свои мысли и отношение к миру, а литературу — чтобы разобраться в человеке вообще, в окружающих и в себе через текст и ситуацию. А с другой — подросткам всегда есть что сказать, и нужно помочь им это сделать, причем не только в тексте. Моя ученица сделала 11 плакатов о мировой литературе — помимо увлечения дизайном ей стало интересно в одном плакате передать смысл произведения. Другая выпускница школы для поступления в один из американских университетов сделала арт-объект из трех комнат. Каждая комната посвящена литератору Серебряного века. На спецкурсе по историческим событиям XX века в русской литературе мы сделали и опробовали маршрут по Москве Александра Блока. Среди продуктов детей есть и те, которые они делают просто для себя: сценарий сериала о Диком Западе или фильма про одноклассников, книги о людях, которые впечатлили.

В чем ценность этого опыта? Не в том, что мы опровергаем старые утверждения, это естественно — мир меняется, меняются представления о нем и подходы к тому, как готовить наших детей к жизни. Важно, что мы решили попробовать по-другому и посмотреть, что получится. В итоге дети стали учиться лучше, а коллеги — пробовать вместе с нами.

Главный ключ к этому — контент. Поэтому используйте живой, любопытный, интригующий, удивляющий контент и дайте детям проявить себя. Они вознаградят вас интересом к предмету и уважением к вам. Весь наш опыт в преподавании словесности, приемы и кейсы, а также любопытное из мира популярной лингвистики и литературы вы найдете на моем канале.

Иллюстрация: itsK / Shutterstock / Fotodom