«Самому канализацию чистить». Как в 22 года стать директором сельской школы, а в 24 — снова искать работу

Когда выпускники педагогических вузов приходят работать в школу, им предлагают вакансии учителей — чтобы дослужиться до завуча и тем более до директора, нужны годы работы. Но случаются исключения. 24-летний Александр Шорин из Омска сразу после выпуска оказался на директорском стуле. И уволился через год. Не справился? Нет, все намного сложнее.

Разговор на балконе

Любовка — небольшой поселок в нескольких часах езды от Омска на электричке. Здесь всего две улицы: Школьная и Вокзальная. «Обычная деревня при железнодорожной станции. Не было у меня никаких „Ах, вот это дыра!“ или „О боже, это просто сад Эдема!“ Место работы, да и все тут», — говорит Александр Сергеевич Шорин. Ему 24 года, последние полтора года он проработал директором местной сельской школы.

На входе местные дети надевают сменку, обувь ставят в ящички, как в детском саду. Тут совсем немного учеников: в поселке живут чуть более 250 человек. Само здание выглядит опрятно, полы вычищены до блеска, в некоторых углах стоят цветы. Они закрывают стены, на которых нарисованы персонажи из советских мультфильмов.

Александр Сергеевич дает интервью «Мелу» не в школе и вообще не в Любовке. Он сидит на балконе своей квартиры в Омске и курит. Иногда делает длинные паузы между словами, чтобы выпустить дым в сторону, старается рассказывать обо всем максимально корректно, подбирая слова.

В Любовской школе Александр не работает уже месяц: молодой директор уволился по собственному желанию и вернулся в город, к жене. Сейчас он ищет работу, поэтому старается быть осторожным в выражениях.

«Цицерона теснить не собираюсь»

Любовку Александр Сергеевич знал еще до начала работы в местной школе: он сам родился и долго жил в рабочем поселке недалеко от Омска. После окончания школы поступил в Омский государственный педагогический университет. Он изначально хотел быть именно учителем — из-за родной школы.

Александр вспоминает ее с восторгом: идеально там было «практически все». Из необычного — большое для российской школы количество учителей-мужчин: «Харизматичные, талантливые педагоги. Будь я девочкой, я бы, наверное, влюбился. А так я их уважал за запоминающиеся, отличные уроки». Ему хотелось быть не хуже.

Представление о самой профессии удалось получить еще до поступления в вуз, во время обучения в предпрофессиональном педагогическом классе. Занятия вели студенты и преподаватели ОмГПУ, так что Александр заодно сразу проникся и университетской атмосферой.

«Звучит слишком нахально, но последней причиной было то, что я достаточно хорошо умею говорить. „Хорошо“ — не значит „грамотно“, да и Цицерона теснить я не собираюсь. Просто преуспеваю в устных профессиях», — замечает он.

С 5-го по 11-й класс будущий директор всегда занимал первые места на школьной, районной и других олимпиадах по иностранным языкам. «Буквально весь район» думал, что он пойдет на факультет иностранных языков. Но по совету родственника абитуриент отправился на истфак: «Это был мой выбор. Просто звезды сошлись, понимаете?»

«Плохой я человек, редиска»

Александр проходил на бюджет по баллам ЕГЭ, но родители уговорили выбрать целевое направление: «Грех, Саша, не брать — возьми. Так спокойнее». Эта форма обучения предполагает, что выпускник обязан отработать три года в организации, которая выдала «путевку в вуз». Если он не идет работать по целевому направлению после окончания университета, то должен возместить всю стоимость своего обучения. За пять лет даже в региональном пединституте получается довольно приличная сумма: больше 200 тысяч рублей.

«Повезло или не повезло, но у меня было такое целевое направление, по которому ни район, ни комитет образования ни копейки на меня не потратили. Так что я ничего не должен был им возвращать, — объясняет Александр. — Плохой я человек, редиска».

На выбор было несколько вакансий учителя истории, все — в селах. Ехать туда не хотелось

На факультете студенту удалось выгодно себя показать: он стал членом молодежного правительства при губернаторе Омской области, на ректорском балу получил звание лауреата в номинации «Социально полезная деятельность». «Наверное, заслужил, ведь это же было не ради пафоса или официоза, — говорит Александр. — Работать в сельской школе — не „мелковато“, не поймите неправильно, просто за пять лет приоритеты смещаются».

Узнав об университетских успехах, комитет по образованию предложил Александру Сергеевичу стать директором сельской школы. На это он согласился.

«Если знает один, знают все»

Авторитет среди коллег приходилось то устанавливать, то восстанавливать: коллектив постоянно менялся. Но все были готовы отвечать на вопросы о местных правилах и помогать с педагогическими задачами.

Особенно советы коллег пригодились, когда молодой директор стал замещать учителя английского языка и вести уроки. Сложнее всего было найти общий язык с «классами-комплектами» — в них учатся школьники разных возрастов, например пятиклассники и шестиклассники. «Ученики каждый день видят учителя, а директор для любого ребенка — тот человек, которого ты видел два раза. Поэтому сначала они меня не очень воспринимали».

У учителя и учеников в сельской школе (по крайней мере, в Любовской) особая дружеская связь. Дети ходят в гости к преподавателям, а те знают о школьниках все. Школа становится вторым домом. «Я в свое время занимался баскетболом, поэтому стал ездить с детьми и физруком на соревнования. Школьники впервые видели, что директор в их жизни принимает такое участие. Но как по-другому? Нужно болеть за них, они все как родные, своими становятся», — говорит Александр Сергеевич.

То, что в деревне все друг друга знают, а дети всегда находятся в поле зрения, определяет их жизнь

«Бывают новости, что в городской школе ребенок связался с наркотиками. Для меня такая ситуация в принципе невозможна: дети под постоянным присмотром. Тут действует правило „Если знает один, знают все“, — объясняет бывший директор разницу между городскими и сельскими детьми. — Огорчает то, что у них меньше возможностей. В Омске — театры, кино, музеи. В Любовке нет возможности часто их посещать».

По мнению Александра, получается парадоксально сбалансированная ситуация: «С одной стороны, у детей меньше положительных социальных влияний вроде театров и кино, но с другой — меньше и негативных: наркомании, алкоголизма, курения».

Следить за любовскими детьми нетрудно: их очень мало. Это стало одной из проблем для Александра Сергеевича: «Как бы странно ни звучало, но из-за этого у меня в школе не было завуча и секретаря. А это очень важные должности, которые в организации должны быть. Гораздо проще руководить, если у тебя есть помощники, которые берут на себя часть функций. У нас в школе не было даже сантехника с электриком. Приходилось самому канализацию чистить, а потом педсовет собирать. Можно возразить мне: „Но ведь директор несет ответственность за всех!“ Если кто-то в организации что-то не сделал — это я, на самом деле, не сделал. На то я и директор, чтобы за всех такую ответственность нести. Если бы попросил предметника канализацию почистить, он бы ответил, что денег за это не получает, это не его сфера ответственности, — и это сделаю я. Хотя, справедливости ради, я не один ее чистил — с физруком, который по совместительству и трудовик».

«У вас есть лопаты и палки — сделайте из них конфетку»

Александр Сергеевич ушел из сельской школы не потому, что ему было плохо в самой Любовке: каждые выходные он ездил в Омск к жене, да и вообще не считает себя привередливым человеком. Но смириться с постоянно растущими требованиями к качеству образования было сложно.

«У вас есть лопаты и палки — сделайте из них конфетку. У меня в голове не укладывается, как при одних и тех же объемах финансирования нужно каждый год добиваться более высоких результатов. Это просто нереально. Главное, это ведь не какой-то один человек решил, что так нужно: мне некого упрекнуть в этом из знакомых мне людей. Такая ситуация везде», — говорит Александр Сергеевич.

Еще одна задача директора — формирование учительского состава. Молодые специалисты не хотят работать в условиях сельской школы, а старые сотрудники нередко уходят.

«Самая животрепещущая проблема — кадровый голод. Это было труднее всего в моей работе — найти людей, которые хотят поехать непонятно куда. Я не принижаю село, а просто факт констатирую.

Оба учебных года я начинал без полной комплектации кадрами

Говоря простым языком, у меня не по всем предметам учителя были».

Александр Сергеевич ездил в город на «уговоры». Он разговаривал со знакомыми студентами, выпускниками — просил ездить в Любовку хотя бы дважды в неделю. Пара желающих нашлась, учителей по остальным предметам взяли из школы в другом поселке — педагоги согласились совмещать.

Только один человек на собеседовании открыто сказал: «Я сельский человек, и жизнь в селе для меня лучше, чем жизнь в городе». Но таких сейчас удается встретить редко.

«Когда кто-то из работников, особенно из педагогов, говорит: „Я уже не могу продолжать, я хочу уволиться по семейным обстоятельствам“, — чуть ли не всем богам молишься и уговариваешь любыми правдами и неправдами остаться, продолжить работать в учреждении», — вспоминает Александр Сергеевич.

«Целевики» в село ехать не хотят, да и рабочих мест, отвечающих их запросам, в Любовке нет. «У меня есть место, которое скорее подходит студенту: мало учебной нагрузки, легко совмещать с вузом». Кто-то просто не хочет оказаться в селе даже на сутки.

Почему люди отказываются ехать в Любовку, а те, кто уже живет там, уезжают? «Все зависит от человека, — задумчиво говорит Александр и рассуждает о преимуществах большого города. — Город есть город, даже комментировать нечего».

«Кому-то и миллиона будет мало»

Директор был готов решать кадровые проблемы и тянуть школу вверх, но несправедливость стала главной причиной его ухода.

«Для молодых учителей предусмотрена программа «Земский учитель», есть подъемные. А программы «Земский директор» у нас нет. Молодые специалисты-учителя, кто до 35 лет идет впервые работать в сельское образовательное учреждение, получают выплаты: 10 тысяч из местного бюджета — подъемные, 20 тысяч из областного бюджета им дает Минобразования, первые три года у них плюсом к зарплате идет 30, 40 и 60% соответственно. Кажется, что с 10 тысяч рублей оклада цифры-то не такие большие, но у меня в школе был молодой педагог, чья зарплата превышала мою.

Это хорошая практика, вот только единственные подъемные, которые удалось получить, — 10 тысяч из муниципального бюджета. Хотя я вел предметы как учитель, например английский язык, схема с совмещением не проканает, педагогом я считаться не буду. У меня ведь должность — именно директор».

Тем не менее зарплаты Александру Сергеевичу хватало. «У меня это место работы было первым, сравнивать было особенно не с чем, так что я даже не знаю, маленькая у меня была зарплата или большая, — размышляет бывший директор Любовской ООШ. — В селе педагог получает чуть больше за тот же объем работы, чем в городе. Хотя я слышал жалобы от коллег, которым денег не хватало. Но, опять же, кому-то и миллиона будет мало».

Александр Сергеевич пока не знает, что конкретно будет делать дальше. Но уверен в одном: «Будущая работа так или иначе будет связана со сферой образования. Больше ничего сказать не могу».

Благодарим стажеров Регину Литфуллину, Лалу Шарафян и Ренату Опря за расшифровку интервью.

Фото предоставлены редакцией NGS5 и фотографом Еленой Латыповой.