«Страсть необоюдна? Сдерживайтесь, товарищ преподаватель». Чему нас учит скандал с харассментом в МГУ
«Страсть необоюдна? Сдерживайтесь, товарищ преподаватель». Чему нас учит скандал с харассментом в МГУ
В начале мая студентка истфака МГУ, а затем сразу несколько студенток филфака обвинили преподавателей вуза в домогательствах. Разгорелся скандал с увольнениями, угрозами девушкам и новыми обвинениями. «Мел» объясняет, с чего все началось, и разбирается, какие уроки мы можем вынести из этой истории.
Что произошло?
В начале марта студентка истфака МГУ Дарья Варакина собиралась взять академический отпуск. Обсудить это решение и свои дальнейшие планы она решила с заведующим кафедры этнологии Дмитрием Функом. Спустя два месяца после разговора Дарья публично рассказала, что преподаватель приставал к ней и делал неоднозначные намеки. Пост, разумеется, вызвал резонанс.
Девушка получила поддержку, в том числе от других студенток — и даже преподавателей факультета, которые также обвиняли профессора в неподобающем поведении. Но и типичных для таких ситуаций комментариев в духе «сама виновата» было не меньше. В сети вскоре появилось открытое письмо в защиту преподавателя МГУ, подписанное его студентами и коллегами. А сам Дмитрий Функ сообщил, что намерен защищать оскорбленные честь и достоинство в суде.
»…Я вошла в кабинет. Он обнял меня, поцеловал в щеку, затем в губы. Потом пошёл закрывать дверь на ключ. В этот момент моей защитной реакцией было делать вид, что все в порядке. Как в фильмах, когда герой/героиня понимают, что они находятся с преступником, и изо всех сил стараются не дать ему знать, что они все поняли.
Я пропускала мимо ушей отвратительные комментарии по типу «Я возьму тебя. Ха-ха, не в этом смысле» или «Да, раздевайся». Я говорила о том, о чем изначально планировала, притом что понимала всю бессмысленность. Меня спас стук в дверь. Функу это явно не понравилось, но он пошёл открывать дверь. Я воспользовалась этим, чтобы собраться, встать и, сказав, что у меня дела, выйти из кабинета».
Дарья Варакина, студентка исторического факультета МГУ
Несколько дней спустя к дискуссии подключились студентки филфака МГУ — в издании «Докса» появилась большая статья о сексизме и харассменте на факультете. А несколькими днями позже в той же «Доксе» опубликовали открытое письмо студентов, выпускников, аспирантов и преподавателей МГУ, которые требовали создать регламент для регулирования общения преподавателей и студентов, запрещающий не только харассмент, но и романтические связи между ними.
С точки зрения авторов письма, подобные связи стали «привычной практикой в стенах университета», но при этом они «ставят студентов в уязвимое положение»
А потом о своем увольнении сообщил профессор кафедры русского языка филфака МГУ Сергей Князев. В статье «Доксы» его имя не называлось, но многие узнали преподавателя по описаниям. Профессор признался в фейсбуке, что у него были добровольные отношения со студентками, но он «никогда не пользовался своим служебным положением ни в каких целях, в частности не использовал его для принуждения к чему бы то ни было».
Однако после всего случившегося считает «своё будущее пребывание в МГУ в нынешней роли невозможным».
»…Я хочу сказать, что отношения со студентами у меня были. Я всегда считал, что они были добровольными. Я сознательно никогда не пользовался своим служебным положением ни в каких целях, в частности не использовал его для принуждения к чему бы то ни было. <…>
Моё твёрдое убеждение заключается в том, что нельзя сознательно причинять людям вред, и я всегда старался ему следовать. Мне очень, очень и очень жаль, если мои поступки всё же привели к тому, что кто-то от них пострадал. Я искренне сожалею и приношу свои извинения. В свете всего этого считаю своё будущее пребывание в МГУ в нынешней роли невозможным, но намерен завершить текущий семестр, чтобы не создавать никому сложностей».
Сергей Князев, профессор лингвистики
В открытом письме в поддержку Князева, которое опубликовали и подписали сотрудники и выпускники МГУ, российские филологи и лингвисты, помимо прочего прозвучала важная мысль: «В российской академической среде нет консенсуса в отношении того, допустимы или недопустимы романтические отношения между преподавателями и студентами при наличии осознанного взаимного согласия».
То есть если с харассментом все еще более или менее понятно (если факт домогательств доказан, едва ли найдутся те, кто будет это публично одобрять), то дискуссия о приемлемости романов студенток и преподавателей в российской академической среде только начинается.
Роман со студенткой — этично или нет?
Романтические и интимные связи между студентами и преподавателями официально запрещены в Принстонском, Гарвардском и Йельском университетах США, в Гринвичском университете, Роэхемптоне и Университетском колледже Лондона в Англии. Во многих других крупных вузах мира внутренние уставы предостерегают от отношений такого рода, хоть официально и не запрещают их. Причина всегда одна и та же: профилактика злоупотребления властью и конфликта интересов.
В самом МГУ существует этический кодекс, где оговариваются вопросы поведения преподавателей и студентов. Помимо прочего в нём сказано о неприемлемости политической агитации в стенах вуза, о курении только в отведенных для этого местах, о недопустимости дискриминации по расовому, национальному, половому признакам. Но не говорится ничего конкретного об отношениях «студент — преподаватель».
Собеседник «Мела», молодой преподаватель одного из факультетов МГУ, предполагает, что такие отношения в вузе — личный выбор каждого. И даже если ты подобное не одобряешь, заявлять о своем неодобрении открыто, критиковать коллег может быть небезопасным для будущей карьеры — именно поэтому этот наш источник предпочел остаться анонимным.
Мы поговорили с преподавателями других вузов и поняли — дело не только и не столько в МГУ. За счет того, что этот вопрос в российских вузах в целом никак не регулируется, выбор каждый делает сам. Исходя из сугубо личных обстоятельств и принципов.
Константин Цветков, преподаватель сопротивления материалов в МГСУ:
«Несмотря на то что наш вуз технический, девушек в МГСУ довольно много. Но никаких скандалов, слухов, связанных с романами студенток и наших преподавателей, я не помню. Может быть, поэтому в университете нет и каких-то инструкций или приказов, которые регулируют такие отношения. По крайней мере, мы как преподаватели ничего подобного никогда не подписывали.
Что касается меня, то я не могу представить себе отношения со студенткой, считаю такую связь довольно странной. Да, мне 40 лет, я практически половину своей жизни женат, у меня четверо детей, но дело даже не в этом.
Для меня студенты — это дети, отношение к ним скорее отеческое
Плюс любые отношения должны быть комфортными. И я не могу представить ситуацию, что моя девушка одновременно оказывается моей студенткой, сдает мне экзамены, отвечает на вопросы, я ее пытаюсь чему-то учить. Очевидно же, что в такой ситуации неловко будет всем — и преподавателю, и студентке, и ее однокурсникам, которые вынуждены это наблюдать. Поэтому, как мне кажется, преподавателям важно избегать подобных историй. Я лично даже на «ты» со студентами не общаюсь — это тоже помогает держать дистанцию».
Константин Максимюк, эксперт по коммуникациям, в прошлом —преподаватель МЭИ и НИУ ВШЭ:
«Я преподавал механику в МЭИ в 23 года и вел курс по SMM в ВШЭ 10 лет спустя. Был ли в вузах некий кодекс, регулирующий отношения студентов и преподавателей? Конечно, нет, что за абсурд? Как не было и кодекса про то, как дышать, что надевать, что есть…
Связей со студентками во время работы в вузах я не имел. В МЭИ мне это казалось неэтичным. Позже, в ВШЭ, отношение поменялось, но тогда я был женат и не считал это приемлемым. В целом же я за любые здоровые отношения.
Студентка и преподаватель, врач и пациент, начальник и подчиненный — если люди нравятся друг другу, зачем им мешать? Главное, чтобы все было по взаимному согласию.
По принуждению — это харассмент, за такое увольнять надо, это же еще и профнепригодность. Страсть необоюдна? Сдерживайтесь, товарищ преподаватель. Будьте прежде всего профессионалом».
Харассмент — это только домогательства? Как студенты могут защитить себя?
Понятие «харассмент» пришло к нам из судебной практики США. Несмотря на то что в России этим словом, как правило, обозначают сексуальные домогательства, смысл его гораздо шире. По сути, харассмент — это отношение к жертве как к человеку, который якобы хуже и заслуживает меньше уважения, потому что у него другой пол, статус, он другой расы и так далее. То есть это обязательно дискриминация по какому-либо признаку.
В США, как правило, подразумевается, что подобная дискриминация происходит в коллективах и не ограничивается отношениями мужчины и женщины. В российском законодательстве понятия «харассмент» не существует. Как не существует и отдельной статьи, с помощью которой студент мог бы защитить себя от разного рода нападок преподавателей.
Анна Фомина, юрист, правозащитник:
Неподобающее поведение преподавателей, дискриминационные высказывания в отношении студентов, которые многие воспринимают уже как должное, конечно, не норма.
Сколько раз многие студенты слышали в свой адрес слова: «идиоты», «безмозглые» и так далее? У нас это никак не преследуется, хотя в мировой практике такое поведение можно было бы расценить как харассмент — преподавательский статус не дает человеку никакого права унижать других. Как и не дает права делать намеки сексуального характера, например.
Чтобы защитить себя, в данном случае начинать нужно с разговора с агрессором. В любой подобной ситуации важно не молчать, а поговорить с человеком, как он себя ведет и чем это может быть чревато, дать понять, что, если подобное повторится еще раз, вы будете жаловаться.
Если вы действительно хотите бороться и довести дело до конца, важно записывать подобные разговоры на диктофон
Причем на записи обязательно должна звучать и ваша позиция: «Мне не нравится ваше поведение, я против того чтобы со мной так обращались, это меня унижает» и так далее. Дело в том, что иногда те, кто допускает неподобающее поведение, какие-то фривольности, намеки, даже не осознают, что делают что-то неправильное, оскорбительное. И простой, но серьезный разговор уже может разрешить ситуацию.
Если разговор не дал результатов, нужно не бояться и вынести поведение преподавателя на обсуждение внутри вуза. То есть пойти с жалобами на кафедру, в деканат, к ректору. Желательно также фиксировать все разговоры с представителями вуза на диктофон. Если от вас отмахнутся, то уже с этими записями можно будет обратиться в суд.
Если все это не помогло, можно инициировать иски о возмещении морального вреда. Параллельно я бы советовала работать с психологом. Это нужно для того, чтобы хватило сил довести дело до конца, чтобы ни на каком этапе у вас не возникло мысли из серии «я сама виновата».
Могут ли романтические отношения студентки и преподавателя быть здоровыми?
Марина Гогуева, семейный психолог:
В первую очередь, такие отношения не равные, а значит, они могут быть не совсем добровольными, могут происходить под давлением. Например, студентка может бояться, что её отказ преподавателю негативно отразится на обучении. Поэтому, начиная подобные романы, и та, и другая сторона должна отдавать себе отчет, действительно ли это искреннее чувство или вы (либо партнер) преследуете какие-то другие цели.
Если у людей изначально есть сложность с тем, чтобы выстраивать именно партнерские отношения, то есть отношения двух равных людей, двух автономных личностей, тогда в паре может случиться некий перекос — находящийся выше по статусу преподаватель будет подавлять студентку. Подобное также случается, если в паре кто-то сильно старше либо, например, один намного состоятельнее другого.
Если же есть впечатление, что это начало какого-то чувства, что все искренне и взаимно, все равно стоит заранее договориться о некоторых правилах, которые помогут заранее предупредить конфликты или неприятности.
Такие отношения требуют дополнительного регулирования. Например, важно договориться не смешивать учебу и личную жизнь, то есть, условно, быть парой за порогом вуза, а внутри оставаться преподавателем и студенткой. Точно так же супруги, работая в одной организации, не смешивают офисную и личную жизнь или мама, работая завучем школы, принимает туда своих детей, но относится к ним точно так же, как ко всем остальным ученикам.
Если люди умеют это регулировать, умеют соблюдать границы, соблюдать эту вот этичность, то, даже если их отношения закончатся, это, скорее всего, не принесёт никому вреда.
Иллюстрация: Shutterstock (Lorelyn Medina)