Основательница фонда «Тотальный диктант» Ольга Ребковец год назад переехала из Москвы в самый восточный регион страны и возглавила Камчатский государственный университет имени Витуса Беринга. Ольга рассказала «Мелу», как жизнь на берегу Тихого океана помогает всё переосмыслить и почувствовать себя счастливой.

«Ходим в море. Рыбачим. Наблюдаем за косатками»

Впервые я оказалась на Камчатке в 2019 году. Я летела во Владивосток, на Восточный экономический форум, и решила заехать в Петропавловск-Камчатский, чтобы встретиться с местной командой «Тотального диктанта», сходить на Мутновский вулкан. Тогда я не очень понимала, к чему готовиться. В итоге подниматься на вулкан оказалось очень трудно, но именно благодаря природе, которую я увидела во время восхождения, я полюбила Дальний Восток и особенно Камчатку. С каждым следующим приездом чувство только крепло. И вот теперь я уже год живу и работаю на Камчатке.

Когда я приняла решение переехать в Петропавловск-Камчатский, то сразу рассказала сыну-школьнику: мы поедем туда, где огромный Тихий океан, вулканы и сивучи. Это его заинтересовало. И сейчас всё свободное время мы с ним тратим на знакомство с местной природой. Ходим в море. Рыбачим. Наблюдаем за косатками. Уже поднимались на вулканы, купались в горячих источниках. Ездили на океан, на Халактырском пляже бегали по черному вулканическому песку босиком. Ходили в Авачинскую бухту, где живут ушастые тюлени. Помню, сын тогда смотрел на сивучей, я — на него и думала, какое у него счастливое детство.

А вот к камчатской погоде мы еще не привыкли. В +20 тут все ходят в футболках и шортах, для местных жителей это жара, лето. А мы продолжаем кутаться. Еще на Камчатке я узнала новое слово — сейсмособытие. Это то же самое, что землетрясение. Первое случилось через месяц после нашего переезда и было самым мощным за последние 30 лет. Потом были еще, но уже не такие серьезные.

Землетрясение очень напугало сына. После него он даже хотел спать в шлеме

При этом для камчатских детей это не какое-то необычное явление. В камчатских школах даже отработана специальная система реагирования на подземные толчки, учителя знают, что делать. Например, классы с первого этажа выводят на улицу, а если землетрясение несильное, дети встают к несущей стене.

Только когда я впервые столкнулась с землетрясением, я осознала, какие мы все расслабленные и неподготовленные. Особенно такие новоселы Камчатки, как наша семья. Когда начинает трясти, появляются тревожные мысли: что делать, куда идти, как там мой ребенок, если его нет рядом. При этом заранее подготовиться к землетрясению невозможно. Сейсмологи делают долгосрочные прогнозы, но предупреждающих СМС, как о надвигающемся урагане, здесь не бывает.

Жизнь в большом городе создает иллюзию, что мы подчинили себе время и пространство, что можно сесть в электричку, которая в назначенное время выйдет из пункта А и прибудет в пункт Б, что ты молниеносно перемещаешься между городами и можешь планировать свою жизнь. На Камчатке приходится корректировать эти моменты. Если ты планируешь улететь в экспедицию на север полуострова, а погода всю неделю нелетная, ты полетишь через неделю. И ничего с этим сделать нельзя. Но всё это не изменило моего решения жить и работать здесь. Мне на полуострове очень хорошо.

Каждый раз, возвращаясь из командировок в Петропавловск-Камчатский, когда в иллюминаторе я вижу, как их здесь называют, три «домашних» вулкана — Корякский, Авачинский и Козельский, понимаю, что я дома.

«Бабушка очень хотела, чтобы я работала на железной дороге»

Я родилась и выросла в маленьком поселке Чистоозёрное, это около пятисот километров от Новосибирска. В школе я всегда была отличницей — меня воспитывала бабушка, которая очень хотела, чтобы я выучилась и пошла работать на железную дорогу, потому что там стабильная зарплата. Вот я и учила физику, химию, математику. Готовилась поступать в Университет путей сообщения, пока в 9-м классе моим классным руководителем не стала учительница русского языка Галина Владимировна Коровина.

Она сказала, что по русскому до пятерки я не дотягиваю. Для меня это был вызов. Я начала усиленно заниматься

Правда, я не любила заучивать правила. Мне нравилось читать и запоминать слова в тексте, решать сложные задачи с языком и разбираться, как устроена языковая игра. Эта игра привела меня в Новосибирский государственный университет. Как победитель региональной олимпиады по русскому языку, я поступила на отделение филологии гуманитарного факультета и переехала в новосибирский Академгородок. На третьем курсе начала участвовать в инициативе, придуманной моими друзьями, — «Тотальном диктанте». Сначала для меня это была внеучебная деятельность, затем хобби, а потом стало работой. И вот уже 17 лет «Тотальный диктант» со мной.

Жизнь и учеба в Академгородке дали мне много профессиональных навыков. Сейчас, работая исполняющей обязанности ректора, я поняла, что тот ценный студенческий и трудовой опыт, который был получен во время учебы и работы в НГУ, помогает мне управлять университетом.

«В камерном учебном заведении легче управлять всеми процессами»

Камчатка — регион небольшой, и наш вуз — тоже. В КамГУ учится всего 1800 студентов. Но в таком камерном учебном заведении легче управлять всеми процессами. Преподавателей и студентов я знаю в лицо, понимаю, кому и чем можно помочь, кого свести с фондом «Сколково», поддержать стартап как диплом, кого сориентировать по поступлению в аспирантуру.

Среди плюсов — небольшие группы, индивидуальный подход. Например, у нас в магистратуре «Вулканология и сейсмология», а она пока единственная в России, обучался студент из Китая, он плохо знал русский, но благодаря небольшому потоку у преподавателей была возможность объяснять ему всё на английском, и парень получил качественное образование.

Камчатка — регион, оторванный от материка, и мне здесь не хватает разнообразия культурной жизни

Такого выбора досуга, как в Москве или в Новосибирске, увы, нет. Мы с коллегами по университету стараемся этот культурный вакуум восполнять. Например, проводим «Тотальный фестиваль» — это кусочек моего «тотального» прошлого. Устраиваем книжные ярмарки, встречи с известными писателями, учеными. В этом году на лекцию антрополога Станислава Дробышевского пришли 200 человек — для Камчатки это много. На фестивале можно было купить хорошие современные книги по доступной цене — на полуострове из-за сложной логистики все товары сильно дорожают. Так наш университет выполняет просветительскую миссию.

Еще одна сложность — временной отрыв от «большой земли»

Когда в Петропавловске-Камчатском полночь — в столице 15:00, у меня в это время начинаются совещания с московскими коллегами. Работать приходится в две смены.

А вообще для женщин на Камчатке предусмотрена 36-часовая рабочая неделя. В некоторых организациях семичасовой рабочий день, а в университете по пятницам женщины работают до 12:30. Правда, на преподавателей это не распространяется, у многих шестидневка. Зато им полагается 80-дневный отпуск. Мне, как ректору, положено 87 дней отдыха, но, если честно, не представляю, что с ними делать.

В образовании нельзя быстро всё переделать и навести везде порядок. Программа развития Камчатского университета прописана до 2030 года. Такие долгие перспективы заставляют по-другому смотреть на планирование своей жизни и последствия своей деятельности. Сейчас от моих решений зависит развитие университета, судьба студентов, преподавателей. Мои действия формируют будущее вуза, а сильный, продвинутый, активный университет — залог развития всего региона. Особенно такого удаленного, как Камчатский край.

«Камчатка меняется. Появляется смысл здесь оставаться — жить и работать»

Многие выпускники камчатских школ ориентированы на то, чтобы продолжать обучение на материке. Удержать кого-то, конечно, можно, но также хочется привлекать ребят из других регионов, которым интересен наш вуз.

Для новых сотрудников и студентов нашего университета я собираюсь организовать курсы по поведению в чрезвычайных ситуациях, рассказывать, как реагировать на землетрясение, как подготовиться, что такое «тревожный чемоданчик», как в здании найти метки, обозначающие безопасное место под несущими конструкциями, и что с собой всегда нужно носить бутылку с водой. Если завалит — вода повысит шансы выжить в ожидании спасателей.

Учиться на Камчатке — это работать в природной лаборатории. У нас есть по-настоящему уникальные направления: вулканология, сейсмология, океанология, этнолингвистика. Всё это студенты изучают во время экспедиций по полуострову, и это делает из них специалистов, готовых работать в суровых климатических и географических условиях.

Например, в Быстринском районе в селе Эссо мы проводим экспедицию «Землепроходец». Эссо называют «камчатской Швейцарией» — в этом районе полуострова из-под земли бьют горячие источники, которые, как природная «котельная», отапливают дома, наполняют бассейны термальной водой.

Студенты здесь исследуют историю, этнографию, работают в архивах, общаются с местными жителями, представителями малого бизнеса, туроператорами, разрабатывают туристические маршруты, даже придумали настольную игру-бродилку «Королевство Эссо».

В этнолингвистическую экспедицию на север Камчатки можно попасть только на самолете

А ждать летной погоды иногда приходится по несколько дней. На берегу Берингова моря, в селе Тиличики студенты изучают культуру и языки малого народа Севера — коряков, а в Тигиле — ительменов. Из одной экспедиции ребята привезли столько материала, что создали приложение для изучения корякского языка Koryak tuyu. В другой — ученые КамГУ записали воспоминания последней носительницы северного диалекта ительменского языка 86-летней Людмилы Егоровны Правдошиной — 77 часов аудиоматериала.

Магистранты вместе с учеными ходят на вулканы и устанавливают новые сейсмостанции. Другие могут изучать хищных птиц — орланов и скоп — как на них влияют экология и изменение климата, а ихтиологи занимаются восстановлением популяции лососевых рыб.

Наша задача — нарисовать для молодежи профессиональную траекторию, показать им перспективы. Скоро тут появятся новые турбазы и гостиницы. В туриндустрии растет спрос на специалистов, и туроператоры готовы брать из нашей магистратуры «Туризм и сервис» студентов на стажировку. Камчатка меняется. Появляется смысл оставаться здесь — жить и работать.

Обложка: Евгения Анфимова, личный архив Ольги Ребковец