Ребёнок провинился, мать кричит, виновник плачет. Типичная для нашей реальности ситуация невозможна среди североамериканских инуитов (эскимосов), которые учат детей контролировать эмоции и вырастают совершенно неконфликтными людьми. Почему так не делаем мы с вами?

Исследование, которое пошло не по плану

Инуиты утку — один из коренных народов американского Севера. Места их проживания — берега реки Маккензи на северо-западе Канады, традиционный промысел — охота на лис, язык у них тоже свой.

Летом 1963 года лингвистка и антрополог Джин Бриггс из канадского Мемориального университета Ньюфаундленда отправилась в большую экспедицию на север страны, чтобы задокументировать образ жизни шаманов утку. Она знала всего шесть слов на местном языке, но ей заранее помогли составить письмо семье инуитов с просьбой «удочерить» её на время. Бриггс приняли, выделили ей отдельное жилище, а потом, зимой, поселили в одном иглу вместе другими членами «семьи». Всего она прожила с инуитами без малого полтора года.

Правда, довольно скоро выяснилось, что к моменту приезда исследовательницы утку уже несколько десятков лет как приняли христианство — встретиться с шаманами у неё не получилась. Тогда Бриггс решила переключить свой научный интерес с шаманских практик на особенности повседневной жизни инуитов. Постепенно учила их язык, вливалась в жизнь сообщества, утку начали воспринимать её как «свою».

А потом всё опять пошло не по плану. Однажды Бриггс вышла из себя — разозлилась на белого моряка, который повредил эскимосское каноэ. После этого случая утку потеряли к ней доверие и перестали с ней общаться. Всё, что оставалось Бриггс, — со стороны наблюдать за жизнью инуитов. За тем, как они взаимодействуют с родственниками, как выражают свои эмоции, как относятся к гневу, чему учат детей.

Чтобы хоть немного растопить лёд, Бриггс пришлось написать письмо главе англиканского сообщества, к которому принадлежала ее приёмная семья. В нём она рассказала, как разгневалась на моряка, и писала, что раскаивается. Тактика сработала: будучи новоиспечёнными христианами, утку её простили.

Когда чувствуешь, что злишься, — уходи

Попавшая в опалу, а затем снова принятая сообществом, Бриггс пришла к выводу, что среди утку очень ценится контроль над эмоциями. Эта особенность укоренена в их традициях и даже в их языке. Например, у них есть понятие ihuma («разум, зрелость»), которое предполагает, что нельзя вмешиваться в частную жизнь людей. А понятие naklik — это, наоборот, забота о ближнем, внимание к нему, желание быть рядом и поддерживать. Оба эти качества должны быть в равновесии.

Контроль над эмоциями для утку — это как раз признак зрелости, взрослости. А любая эмоциональная подвижность, проявление раздражения или гнева расценивается как слабость и порок, свидетельство незрелости человека.

Бриггс заметила, что инуиты стараются всеми способами избегать конфликтов. Просьбы они, как правило, формулируют не напрямую, а в форме вежливой шутки. Если человек чувствует, что начинает злиться, он просто уходит от объекта своих эмоций.

Исследовательница описала случай, когда один из членов её «семьи» случайно разлил кипяток. Дело было зимой, пол жилища — ледяного иглу — сильно повредился. В другом месте и в другое время можно было бы ожидать криков, причитаний и упрёков, но все присутствующие промолчали, а сам виновник происшествия лишь высказался в духе «очень жаль» и пошёл заново наполнять чайник.

«Почему бы тебе не убить младшего брата?»

Взрослые инуиты стараются не только не конфликтовать друг с другом, но и не кричать на детей — своим примером они учат их контролировать эмоции.

Вот ещё одна зарисовка из наблюдений Бриггс. Мама помогает младшей дочери раздеться; дочь постарше уже должна делать это сама, но у неё плохо получается — она стоит и тоже ждёт помощи. В итоге мама помогает и второй дочке, но при этом тихо замечает: «Твоя младшая сестра уже умеет снимать сапоги лучше, чем ты». Девочка начинает плакать, и мама снова упрекает её в том, что она своим плачем расстраивает младшую сестрёнку.

Когда дети утку кричат и бьются в истерике, родители дают им успокоиться, а затем где-нибудь в уединённом месте просят проявить агрессию, направленную на взрослого (накричать, ударить). Если ребёнок это делает, родитель притворяется, что плачет, или спрашивает доброжелательным тоном, почему ребёнок так поступает.

Бриггс была свидетельницей сцены, когда женщина утку шла с двухлетним мальчиком по берегу реки, тот капризничал и злился.

Женщина подняла камень, дала сыну и сказала: «Давай, брось его в меня»

Мальчик последовал совету, тогда мама театрально воскликнула: «Больно!» По наблюдениям Бриггс, на второй, третий, четвертый раз дети перестают поддаваться на провокацию и начинают сами справляться со своей агрессией.

Также утку учат детей и гармонии между ihuma и naklik. С одной стороны, они наглядно показывают, к чему приводит чрезмерная забота: дают ребёнку слишком много еды или чересчур интенсивно гладят его. С другой стороны, инуиты придумывают специальные игры, чтобы заставить детей быть чуть добрее и внимательнее к окружающим. Например, ребёнку предлагают: «Почему бы тебе не оставить всю еду себе?» или «Почему бы тебе не убить своего младшего брата?» Так дети начинают задумываться о том, что может навредить их близким, и становятся более внимательными.

Не стоит повторять в домашних условиях

Может ли пример утку быть полезным для нас? Есть ли смысл в подобных методах воспитания? Психолог Мария Гололобова говорит, что традиционные практики инуитов вряд ли применимы к современным детям: «Народ утку живёт замкнуто, и в их сообществе возможно справляться с гневом такими способами — просто потому, что так делают буквально все вокруг. В наших реалиях подобное невозможно».

По словам психолога, детей не нужно учить подавлять свои эмоции — в нашем обществе это со временем может привести к серьёзным последствиям вплоть до заболеваний сердечно-сосудистой системы. При этом реагировать на агрессию ребёнка своей агрессией тоже не стоит. Вместо этого важно остановить деструктивные действия — например, обнять ребёнка, спросить, что он чувствует, и, если нужно, помочь выразить эмоции: «Я знаю, что ты сейчас очень злишься, расстроен, обижен». Когда накал пройдет, имеет смысл обсудить причину негативных эмоций и понять, можно ли её устранить.

А вот история про «брось в меня камень, если злишься» чревата тем, что ребёнок в какой-то момент захочет дать выход своему гневу там, где этого не ждут. И если в сообществе утку все без исключения понимают, зачем ребёнок бросается камнями во взрослых, то на обычной детской площадке обычного города такое поведение покажется как минимум диким.

По материалам:

• Briggs J. Conflict Management in a Modern Inuit Community // Politics and Government in Germany, 1944–1994. Basic Documents, 1995.
• Briggs J. Never in Anger: Portrait of an Eskimo Family // Harvard University Press. 1970.
• Walton, S. P. Jean Briggs's Never in Anger as an Ethnography of Experience. Critique of Anthropology. 1993.