Подростки стали другими — в частности, в отношениях с литературой. В эфире «Радиошколы» писатель, филолог, преподаватель, школьный учитель, автор книги «Zoom. Карантинная история» Елена Борода рассказала, кто такие подростки на самом деле, как нужно писать о них и для них и что стоит почитать родителям.

Писать для подростков сложно?

Проблема взаимодействия людей разных поколений была и остается. Иногда при чтении книг для подростков (я сама много читаю, не только пишу) я сталкиваюсь с двумя крайностями. С одной стороны, авторы пишут о них, основываясь на тех впечатлениях, которые сами испытали, будучи подростками, — и сегодня пишут так, как будто ничего не изменилось. С другой стороны, писатель пытается как-то соответствовать, подходить читателям — это очень смешно, потому что сейчас дети мыслят по-другому. У них другие речь, привычки и одежда. Говорю, основываясь исключительно на собственном опыте: подросткам не нужно, чтобы с ними рядом был взрослый.

У взрослого есть своя функция. Если ты родитель — направляй, советуй, действуя не нравоучениями, а своим личным примером. Если ты преподаватель — учи, помогай разобраться в важных для ребенка вопросах. Если ты писатель — обучай посредством книги.

Подростки — самая привередливая аудитория, у них еще не сформирован художественный вкус, очень многому они верят на слово. Им сложно угодить, да и не нужно этого делать. Надо просто писать, искренне интересуясь жизнью подростков и стараясь ответить на вопросы, которые их действительно волнуют.

Герои и прототипы

Действие книги «Zoom. Карантинная история» разворачивается во время дистанционки и пандемии. Но дело не в карантине. Это всего лишь фон. В центре внимания — подростки и их интересы, которые не сильно меняются, потому что они продолжают жить своей жизнью, только в измененной реальности. Это история о них и их жизни.

Редко бывает так, чтобы прототип соответствовал герою. Конечно, какие-то реальные черты присутствуют в некоторых персонажах, потому что легче писать с натуры, найти в жизни того героя, который соответствует или максимально приближен к тому, кого ты создаешь.

Я преподаю в школе у 10–11-х классов. Знаю, что в современных подростках больше хорошего, людям импонирует их критическое мышление. Они редко принимают что-то на веру, а если что-то и принимают — только потому, что им лень думать. А когда они осознанно относятся к какому-либо вопросу, то докапываются, стараются дойти до самой сути. Большинство из них пасуют перед трудностями из-за лени, а не из-за трусости. Подростки очень берегут ресурс, рационально его используют.

Они по-прежнему нуждаются в дружбе, любви, поддержке. Это вечные ценности

Учителей забавляют буковки, экранчики и фото, за которыми дети прячутся и непонятно что делают. Но все показывает контроль, картина реальных знаний. Не тот контроль, когда они присылают домашние задания, а когда они один на один с учителем. ЕГЭ — штука сложная, поэтому педагогам приходится находить возможности, чтобы контролировать их персонально и выявлять слабые места. Экзамены проходят каждый год, от них никуда не уйти, и преподаватели готовят детей к ним очень серьезно. Это дело чести.

Как «приучить» подростков к сочинениям

Школьникам неинтересно писать школьные сочинения. Фанфики интереснее — поэтому кстати, я практикую их написание. Мы очень хорошо отписались по Тургеневу, по Толстому каждый писал дневник литературного героя. Перед тем как приступить к анализу текста, мы выбирали себе героя и с точки зрения этого героя, ведя дневник, последовательно разбирали ключевые темы, которые требуется разобрать: проблема личности в истории, война и другие.

Дневник — это более свободная форма. Что Наташа Ростова могла написать о войне? Она и не писала. Она писала о любви, о семье. Не могу сказать, что все с восторгом приняли такой формат, но заинтересованных было больше, чем если бы они писали шаблонные сочинения.

Дети любят задавать вопросы по поводу писательства. Некоторые думают, как выпустить свой роман. Их интересует, трудно ли его издать. Ребята честно признаются, что хотят получить за свою книгу деньги. Их откровенность очень ценна. И писать обязательно нужно: вдруг получится? Не попробуешь — не узнаешь. Для начала кому-то стоит целенаправленно подражать, а потом уже потихонечку вырабатывать собственный стиль. В основном все писатели ищут дорогу ощупью. Но чтобы нащупать эту дорогу, надо идти, двигаться и писать о материале, который тебе хорошо знаком.

Зачем писать о неудобном

Если об этом не будут писать книг, явление никуда не исчезнет. Если будет неблагополучная семья, она будет неблагополучной семьей. Если есть токсичные отношения, они и будут токсичными отношениями. Но ребенок даже не будет знать, что такое токсичные отношения, а будет воспринимать все как должное. От этого и многие проблемы. Зато в таких книгах, в которых затронуты острые и неудобные темы, есть ответы на вопросы.

Нужно всегда помнить, что за каким-то явлением обязательно стоят его истоки: злой человек, например, никогда не бывает злым на пустом месте. Значит, он обиженный, недолюбленный. Это не значит, что мы должны все понять и простить. Но мы должны дать человеку шанс исправиться. Ведь все дело в мотивах написания: если это деликатно и умно написанная книга, она позволит подросткам, которые находятся в непростой ситуации, не чувствовать себя одинокими.

Поэтому родителям я советую читать проблемную подростковую литературу: книги Марии Ботевой, Евгении Басовой, Нины Дашевской, Эдуарда Веркина

Однако эти книги не рецепт, который поможет вам моментально понять ребенка. Это вообще не дает никакой гарантии. Прочитал Нину Дашевскую — и моментально понял своего сына или дочь. Нет, такого не будет. Но авторы понимают то состояние переходности, когда человек уже не ребенок, но еще и не взрослый. Благодаря этому и родители начинают понимать, что взрывы эмоций, эмоциональные качели — не просто так. За ними стоит что-то, с чем можно работать.

Стоит сломать стереотип о том, что книга — это учебник. Книга ничего никому не должна. Хорошие писатели не дают ответов, а, наоборот, пробуждают вопросы, чтобы нам самим приходилось искать на них ответы. Учит нас не книга, а жизненный опыт, то есть то, что заставило тебя пережить эмоции, сильные чувства, потрясения. А книги — это витамины, которые помогают усваивать этот жизненный опыт. Без них он либо усвоится не полностью, либо вообще пройдет мимо.

Классика — это про жизнь

Дети разные. То, что чтение — это удовольствие, они понимают, когда сталкиваются с книгой, которая им интересна. Но «книга как необходимость» — такого нет. Может быть, и у нас так было в прошлом? Почему мы больше читали? Потому что воспринимали книгу как источник информации, когда не было интернета. Человек поневоле шел в библиотеку и хоть как-то взаимодействовал с книгами. Мало людей, которые не проживут без книги ни дня.

Современные дети не видят в персонажах классической литературы живых людей. Дело в другом языке и медитативности, свойственной XIX веку. Но ведь Григорий Печорин — тот, с кем они на деле сталкиваются в реальности. А Родион Раскольников, если не говорить об убийстве старушки, — неужели никто под влиянием трудных жизненных обстоятельств не доходил до таких мрачных мыслей и ощущения того, что ты достоин большего, чем сидеть в каморке и зарабатывать гроши? И вот когда ситуацию начинаешь описывать современным языком и переносить на то, что нам досталось от классики XIX века, некоторые начинают что-то понимать.

Я не хочу переоценивать своих усилий и не скажу, что у всех резко поменялось мировоззрение и теперь они читают классику. Но началось какое-то движение в сторону того, что литература и классика — это про жизнь, а не про скучный учебник. Да, такой был язык и стиль изложения, такие исторические особенности, другая реальность. Но ситуации и действия людей не так сильно зависят от эпохи, как нам порой кажется.

Фото на обложке: Alena Ozerova / shutterstock / fotodom