Журналист и кандидат филологических наук Марина Королева в своей колонке на сайте «Российской газеты» поделилась с читателями мнением об употреблении прилагательного «крайний» вместо «последний»: «Всё, нет больше сил терпеть. Никакой самый опасный вирус не сравнится с этим прилагательным по скорости распространения. С ним еще можно было смириться, пока оно не покидало профессиональной среды, но сейчас, когда оно без боя берет торговые центры, крупные компании, офисы, я должна сказать о нем всё, что думаю. Так вот: говорить „крайний“ вместо „последний“ — ужасно! Безграмотно, неправильно, бескультурно».

Как утверждает Королева, против самого слова «крайний» она ничего не имеет: «Само по себе прилагательное „крайний“ ничем перед нами не провинилось. Крайний — находящийся на краю (крайний дом на улице). Крайний — синоним „последнего“ в таких выражениях, как „крайний срок“ или „в крайнем случае“. Крайний — очень сильный в проявлении чего-нибудь (крайние меры, крайняя необходимость)».

«Сегодняшняя ошибка может стать завтрашней нормой». Действительно ли русский язык стал хуже

Употребление прилагательного «крайний» в смысле «последний» повсеместно распространено. Говорит об этом не только Марина Королева, но и, например, пользователи портала The Question: «Почему говорят „не последний, а крайний“, что это, откуда?».

Один из наиболее исчерпывающих ответов на этот вопрос дал Георгий Панин: «Одно из специфических свойств современных носителей русского языка, людей, говорящих по-русски, — это склонность к эсхрофемизмам или суеверный страх перед эсхрофемизмами. Эсхрофемизм — это принудительное вчитывание подтекста в любое словесное сообщение и одновременное обращение к низкому, или неподцензурному, стилю речи. Оба приема естественным образом развиваются в среде, где господствуют цензура и доносительство. Сигнал, заставляющий за невинным словом слышать грубое, ругательное, матерное слово. Почему больше не говорят «я кончил школу»? Нет, «окончил школу», «закончил школу», да потому что этот глагол имеет, оказывается, непристойный подтекст, и вот как бы чего не подумали. Вот это и есть проявление эсхрофемизма. Боятся сказать «последний» или «крайний». Эсхрофемизм — это изнанка эвфемизма.

Сначала вместо запретного слова появится «блин», а потом придется запрещать глагол «блеять»

Эту пунктирно намеченную схему нужно все время помнить, чтобы не превратить нынешнее поколение школьников да и взрослых носителей языка в малограмотных неврастеников, для которых живая речь, чтение и письмо становятся передвижением по минному полю».

Марина Королева призывает читателей не примерять профессиональные суеверия на повседневную жизнь: «Грамота.ру цитирует „Большой словарь русского жаргона“ В. М. Мокиенко и Т. Г. Никитиной, где слово „крайний“ в значении „последний“ сопровождается пометами авиационное, космическое. Это можно понять: летчики, парашютисты, полярники опасаются говорить о последних полетах, прыжках, экспедициях. Слово „последний“ кажется им пугающим — последний, другого не будет… Понять можно — но перенимать?!».