Виктория Хогланд живёт в Голландии и делает весёлые зарисовки местной жизни, которая довольно ощутимо отличается от нашей. На этот раз случай в детском саду помог ей понять, что в каждую маму изначально вшит чип безумной и беспощадной гордости за своего ребёнка. И от этого чипа время от времени нужно избавляться.

Меня недавно вызвали в школу, вернее в ясли. Дочка Коринн плохо себя вела, сорвала урок и не дала остальным детям послушать книжку про зоопарк. Об этом мне сообщила воспитательница Маришка. Коринн объяснили всё про плохое поведение и демонстративно отсадили на заднюю парту к двоечникам.

Меня захлестнула совершенно безосновательная материнская гордость. Прямо по классику:

Моей дочери два с половиной года. Она недавно презентовала мне теорию о том, что динозавры живут в кухонных шкафах, а по вечерам садятся в самолёт и улетают домой, в зоопарк: «Динозавл, пока-пока, шкаф, на зоопак ууууууу масолёт». Завидев робот-пылесос в радиусе трёх километров, Коринн верещит: «Мамагите! Обнимашки!» и забирается на любую поверхность, (желательно живую, тёплую и монотонно бормочущую: «Мама здесь, мама с тобой»). Она сама относит грязную одежду в стирку, говорит «спасибо» и «сори» и способна полтора часа играть совершенно самостоятельно. Всё это рассматривается мной как несомненные признаки абсолютной гениальности.

А тут оказывается, что мой ангелочек вносит смуту в кудряво-блондинистые ряды голландских зайчиков.

В этот момент я открыла для себя новый мир, клянусь вам. Мир избалованных детей, всепрощающих мамаш и и заявлений «мой ребёнок не мог плеваться ушной серой в директора, он очень хороший мальчик». Я поняла, что эта функция внедрена в мам с помощью какого-то хитрого чипа и избавиться от неё сложнее, чем Киану Ривзу выдрать космического богомола из своего божественного пупка.

Вернувшись с директорского ковра, я остудила пылающие уши, позвонила родителям на дачу и кратко изложила кейс. «Конечно, она возмущалась, — мама мгновенно провела блестящий поведенческий анализ, — ты же недавно водила её в зоопарк! Ей просто-напросто было неинтересно. Ребёнок хотел поделиться впечатлениями, рассказать про живых зверей, а не скучную книжку листать».

По мнению мамы, Маришка пресекла творческий порыв Коринн представить публике подробную 3D-презентацию о фауне Нидерландов с комментариями Николая Дроздова и Илона Маска. «Пусть Матрёшка твоя интереснее занятия проводит, тогда и дети будут нормально себя вести. Ребёнок ни в чём не виноват», — вынесла вердикт моя мама, которая за четвёрку по литературе, истории, химии, физике, русскому, английскому, французскому, ОБЖ и ещё пятидесяти предметам бросала меня в карцер без еды и воды минимум на неделю. Раз в день мне спускали ведро не для того, о чём вы подумали, а чтобы я положила туда готовое домашнее задание.

Каждая орфографическая ошибка приравнивалась к попытке организованного бунта и понижала шансы на УДО до минус десяти в третьей степени

«Молодец Коринн, знай наших!» — веско подтвердил мамину педагогическую позицию материализовавшийся из курятника папа.

Видимо, с появлением внуков чип автоматически скачивает новое приложение, приказывающее мозгу оправдывать любые деяния маленького ангела и закупать мягких Малышариков небольшими контейнерами, по тысяче штук партия.

Если кто меня плохо знает, заявлю для протокола, что я за дисциплину. За структуру, правила и горячие супы. В карцер нам, конечно, рановато, но и вседозволенности моя обожаемая принцесса не дождётся. Слишком часто я видела, к чему она приводит. Сказать «да» двухлетнему очаровательному пупсику очень легко. Вы попробуйте потом обьяснить шестнадцатилетней пигалице, что стричь ногти в папиной машине — это не очень прилично, а ещё хорошо бы выучить слова «добрый день», «до свидания» и «спасибо». Отец Коринн Адри, который тает при одном взгляде на свою точную копию, меня поддерживает и, сдержанно рыдая, угрожает любимице лишить её клубники на неделю, если она и дальше будет требовать одни печеньки на ужин. Это я сейчас себе стелю соломку, когда набегут разные мамы и начнут мне указывать, что всё это никуда не годится и вообще жизнь нас неминуемо пустит в расход. Так что расслабьтесь, эксперты. Дисциплина любви не помеха. Всего-то нужно выдрать чип из пупка.

С Коринн была проведена воспитательная работа, и о вопиющем случае благополучно забыли. А недавно в яслях состоялась такая штука как «десятиминутный разговор». Раз в год голландский родитель получает своё законное время, чтобы обсудить поведение и развитие ребёнка. Я, честно говоря, рассчитывала на получасовую болтовню с воспитательницами с чайком и пирожными, но нидерландская реальность в очередной раз стукнула меня головой о бетон.

Меня усадили на стул напротив двух воспитательниц, демонстративно завели таймер с отчётом времени, чтобы не растекаться мыслью по известной поверхности, и начали рассказ. В целом, Коринн преуспевала. Получила зачёты по моторике, навыкам общения, еде (то есть, послушно жевала крекеры, бутерброды и фрукты, не каши же и супы давать в голландском детсаду). Получила пятёрку по речи, начала называть предметы по очереди — и по-русски, и по-голландски. Говорит неплохо, слоги переставляет только в некоторых словах и в итоге всё равно начинает произносить их правильно. Бомба замедленного действия всё тикала у меня перед глазами, вызывая в памяти бессмертный хит Николая Трубача «Пять минут, осталось пять минут…».

— Да, вот только про речь, — Маришка тактично помолчала, — мы не всегда понимаем, что говорит Коринн, но нам кажется, что ваша дочь, она, возможно, … обзывается.

— Что???

— Она показывает пальчиком на детей и кричит «bibidashka».

— Ааа, это она так Чебурашку называет, — догадалась я, — Это такой русский зверёк, понимаете. Ну то есть не зверёк, а непонятно кто.

Он родился в ящике с апельсинами… вернее, его там нашли, а родился он неизвестно где. И вот он сам хочет понять, кто же он такой — лепетала я, сама ощущая себя Бибидашкой в этой суровой стране и раздумывая, уместно ли будет встать на стул и жалостливо затянуть «Я был когда-то странной игрушкой безымянной». Экзистенциальные метания ушастого лирического героя не вызвали горячего отклика у экзаменационной комиссии. «Не раскрыла тему, мямлила, истерично рыдая, выбежала из аудитории» — напишет позже Маришка в моей зачётке.

Я хотела как-то реабилитироваться и уже начала гуглить бессмертный мультик, но тут дурным голосом заорал таймер. Мои ежегодная десятиминутка истекла, пора было садиться на велосипед и пилить домой. В конце концов, мультик можно будет показать и в следующем году, когда мне снова выделят время.

А с другой стороны, может это и неплохо, учит собранности, лаконичности? У меня в школе был один одноклассник Павлик. А у Павлика был Павлик-старший, фанатичный и занудный папа. И вот этот старший ежедневно приходил за сыном в школу, зажимал учительницу Людмилу Жоресовну в угол и вещал о своём сыне. Часами.

Как-то в интернете ходила новость о человеке в костюме травы, который таким образом замаскировался, чтобы украсть ценности из музея в Орегоне. Если бы Людмила Жоресовна знала о таком способе маскировки, она бы в этом костюме прямо на уроки бы приходила, чтобы после звонка с разбегу чебурахнуться из окна, вжаться в газон и лежать так несколько часов. Молясь, чтобы рассеянный Папа-Павлик, протопал по газону, то есть по Людмиле Жоресовне в сторону дома.

К несчастью, он ещё и жил недалеко от нас и несколько раз совершал неожиданные нападения уже на моего собственного папу, найдя в его интеллигентном лице благодарную аудиторию. Какое-то время мой папа даже подумывал уволиться и в течение недели эвакуировать всю семью в Анадырь, только чтобы избежать ежедневных подробных отчётов о Павлике.

В общем, я готовлю своё выступление на следующем десятиминутном утреннике. А Павлик, если кому интересно, вырос полным засранцем.