Договориться с другим взрослым или понять его бывает невыносимо сложно, что говорить про детей! Наш блогер, детский психолог Ольга Кондрашова, сравнивает каждого человека с «домиком» и рассказывает, почему с детьми бывает трудно договориться. Наглядно о воспитании.

Ясная коммуникация между двумя людьми — извечная проблема и боль человечества. Трудности перевода, или как изрек Гёте, «каждый слышит то, что понимает». Дело в том, что мозг каждого из нас — это своего рода «домик», в котором живёт человек. У каждого из нас в этом «домике» своя обстановка, свои обои, свои картинки на стенах висят, своя музыка слышна, а рядом другие «домики». В них совсем другая обстановка, другие обои, другие картинки, другая музыка.

Постройка такого домика — это весь личный опыт человека: всё то, что он пережил, как и где жил, кто его окружал, кто были его родители, учителя, друзья. Обои, картинки, музыка — это вкусы, взгляды, представления человека о себе и других, о том, что такое хорошо, а что — плохо или вовсе недопустимо. Правда в том, что эти «домики» не могут быть одинаковыми. Они могут быть похожи обоями или музыкой и, если повезёт, ещё и некоторыми картинами, но совпадать полностью — никогда. Поэтому порой договориться — задача нереальная, а найти общий язык с другим — это вообще счастье.

Людям кажется, что «домики» у всех одинаковые и житель другого «домика» просто обязан понимать их! Всё же очевидно: чайник — на кухне, утюг — в кладовке, занавески — красные! То, что у другого может и вовсе не быть утюга, не говоря уже о занавесках, — это им абсолютно не приходит в голову. Ну, действительно, как такое возможно?

Каждый человек мыслит по-своему, осуждает другого за плохое поведение. «Плохое» в данном случае — это не соответствующее его взглядам на мир (его «картинкам» на стенах), не озадачиваясь почему-то, что у другого совсем другие «картинки». С другой стороны, поскольку нам кажется, что «всем всё ясно, и все всё понимают», то, соответственно, мы ждём, порой всю жизнь, что другие нас поймут. Муж же должен понимать, что нормальные любящие мужья моют за собой чашку по утрам, а жена должна понимать, что мыть посуду, включая чашку любимого мужа, — это норма для всякой любящей женщины! Причём мы друг с другом проговариваем, зачастую в форме претензии или наезда, само требование («Чашку что, нельзя помыть?»), а вот почему нам важно, чтобы её помыли, мы никому не объясняем. Всё же и так ясно, правда? Это был пример коммуникации взрослых людей, чьи «домики» уже «созрели», то есть это равная коммуникация людей с относительно равными интеллектуальными возможностями. Диалог с детьми ещё хуже и сложнее.

Родители почему-то решают, что поскольку это их ребёнок, то здесь правило «по образу и подобию» работает на все 100%

Однако «домик» ребёнка, в зависимости от возраста, может вообще представлять собой лишь только «фундамент». До 11–12 лет «обоев» ещё точно нет, а о «картинах» и говорить нечего! Мозг ребёнка (его «домик») окончательно готов к полноценному использованию лишь к 20–23 годам –это тот возраст наших детей, когда мы наконец можем расслабиться и общаться с ними на равных. До этого возраста, если хотим результативного общения, чтобы ребёнок выполнял инструкции и реализовывал наши благие воспитательные намерения при помощи своей недоделанной «новостройки», приходится напрягаться: идти в обход, играть на его поле, тратить силы и время на совместный досуг и прочие вещи с биркой «неохота».

Правило родительского мастерства на самом деле только одно — встань на место ребёнка и пойми, что ему нечем понять твою умную взрослую идею воспитательного блага. У него нет до определённого возраста никакого понятия о будущем или о планах, или о страшенных последствиях, о том, что «надо, иначе…». Помимо этого, ему ещё не даны вожжи, то есть свидетельство о собственности на «домик» и возможность в полном объёме распоряжаться «домиком» по своей воле он получит только к 20–23 годам! У ребёнка до четырёх лет отсутствует способность управлять собой в принципе. Например, элементарнейшая в понимании взрослого задача «убери игрушки в комнате» для него без усиленной тренировки недоступна. Вы вышли из комнаты, он отвлёкся на что-то и тут же забыл ваше требование. У него, как в компьютерной игре, следующая локация, эта область мозга ещё не открылась. После четырёх лет ребёнок уже более или менее в состоянии выполнить тест маршмеллоу, когда экспериментатор кладёт перед ребёнком зефирку и предупреждает, что если ребёнок подождёт какое-то время и не съест зефирку до прихода экспериментатора, то ему дадут ещё одну зефирку. В противном случае вторую он не получит. После четырёх ребёнок уже как-то способен удерживать план своих действий на некоторое непродолжительное время. И то не каждый!

Семь-восемь лет — второй важный этап строительства «домика». Не случайно именно с этим возрастом связан поход в школу. С четырёх-семи лет ребёнок уже понемногу освоил состояние «быть в сознании», а с семи лет уже может контролировать себя без мамы, но с помощью учителя или других посторонних людей. Плюс теперь он уже способен выполнять сосредоточенное действие (недолго) и понимать, что будут последствия его поведения — пятерка или недовольство родителей или учителя.

К семи годам у тех детей, кому жилось хорошо и радостно в семье, обои в «домике» получились яркие, радостные, светлые, красивые

Тому, у кого была напряжённая атмосфера (конфликты, ссоры, воспитание в ущерб опции «просто хорошо побыть вместе с мамой, вместе поиграть, вместе посмотреть мультик, вместе почитать»), с обоями не повезло. Они серые, мрачные или тревожные, неуютные. От «обоев» зависит и счастье, и успех человека в жизни в целом.

Что касается любимых родительских «Как тебе не стыдно?», «Ты же девочка!», «Сколько можно говорить?», то эти вопросы отскакивают от голых стен детского «домика» или пролетают насквозь через только что возведённый каркас. Ребёнку нечем «отбить мяч», он пока не может с вами «поиграть», произвести коммуникацию, на которую вы рассчитываете. «Стыдно», «сколько», «девочка» (не как объект, а как совокупность свойственных этому объекту качеств и свойств) — всё это абстрактные понятия, которыми ребёнок сможет в полной мере оперировать лишь к 11–12 годам. Родители по незнанию твёрдо убеждены, что ребёнок «не слушается», «хулиганит назло», «ему лень» или «он вредничает», но дело в том, что мозг ребёнка либо просто ещё не созрел до ваших требований либо просто не может долго удерживать в сознании (опять же вследствие незрелости определённых зон) ваше требование и, отвлекшись, тут же забывает, о чём ему говорили две минуты назад.

Следует помогать ребёнку осваивать функцию самоконтроля и другие навыки, но в доброжелательной манере, и лучше всего в какой-то весёлой игре или радостно-шутливой форме: «Так, давай-ка я тебе помогу надеть эти непослушные штаны! Это у нас штаны-хулиганы! Не хотят сами на Ванечку налезать!» На позитиве можно достичь гораздо лучших результатов, нежели занудными нравоучениями, подспудно внушающими ребёнку ещё и нелицеприятную информацию о самом себе: «Опять я не такой! Мама мной недовольна. Со мной что-то не то. Я плохой и неправильный».

Если ребёнок привык видеть ваш сияющий взгляд, обращённый на него, если привык к тому, что вы — заботливый, весёлый, поддерживающий и подбадривающий его человек, а не карательно-надзирательная инстанция (часто ради самой высокой и благородной воспитательной цели), то договориться с ребёнком гораздо проще. Но, подчёркиваю, именно договориться, а не заставить! Помните про «домики» в начале статьи? Управлять ребёнком и добиться его так называемого послушания можно, только покинув свой взрослый «домик» и на какое-то время посетив его детскую «строительную площадку». Так сказать, его «постройку» на этапе строительства, тогда сразу проще понять, как помочь жильцу, чтобы строительство не простаивало, строительные материалы подвозились вовремя и чтобы в конечном итоге перед нами предстал настоящий дворец!