Те, кто не застал Советский Союз, уверены, что секса в нём не было. Ни о каком сексуальном просвещении школьников не могло быть и речи, а гендерные роли усваивались детьми без связи с сексуальностью. Михаил Абрамов вспоминает свои школьные годы и то время, когда этот самый секс в стране всё-таки появился.

Фразу «у нас секса нет» произнесла участница телемоста «Ленинград — Бостон» в 1986 году. В то время слово «секс» было непривычным и не вполне приличным для советского человека. «Сексом» называли не половые отношения, как сейчас, а эротические изображения. Знаменитое выражение означало, что в СССР нет эротики в кино и на телевидении. Современное значение слова «секс» появилось на исходе перестройки с приходом американского кино.

На официальном уровне и в публичном общении тема секса была жёстко табуирована. Разумеется, ни о каком сексуальном просвещении школьников не могло быть и речи. Никто не рассказывал пионерам о контрацепции и защите от венерических заболеваний. Считалось, что дети и подростки существуют в особой реальности, где нет и не может быть ничего, связанного с сексом. Школьнику надлежало интересоваться учёбой и общественной работой. Проявления сексуальности считались отклонением, которые нужно исправлять.

В реальности интерес к теме секса появлялся уже в начальных классах. Дети начинали обсуждать вопросы отношений, появлялись специфические шутки и анекдоты. Тема волновала всех. При этом физиологическая сторона виделась чем-то непозволительным и грязным.

Представить, что родители занимаются чем-то подобным, было немыслимо. В третьем классе одноклассник нашёл у отца в шкафу упаковку презервативов и принёс в школу. Сказал, что там ещё много, а зачем ему столько — непонятно. Предположение, что его родители занимаются сексом, было бы тяжким оскорблением.

Родители — это святое, а секс — удел маргиналов: что-то вроде наркомании или алкоголизма, только гораздо хуже

Отдельной темой была связь секса с деторождением. Все знали, откуда берутся дети. В этом вопросе требовался нравственный компромисс. Получалось, что родители были вынуждены заниматься грязным делом ради продолжения рода. Нередко приходили к выводу, что это необязательно. Если ребёнок растёт без отца, значит его мама «как-то родила его сама». Следовательно, «можно и без этого».

Сексуальность была и в детском фольклоре. Истории и анекдоты на тему секса пользовались наибольшей популярностью. Например, в анекдотах про Чапаева и Петьку Анка была специальным персонажем для обыгрывания сексуальной темы. Истории с участием только Петьки и Чапаева обыгрывали бытовые и социальные аспекты: деньги, пьянство и межнациональные отношения. Несмотря на примитивный сюжет, модель отношений в анекдоте была непростой. Петька был юнцом без опыта, но с эротическими фантазиями, а Чапаев опытным мачо. Так что драматургия здесь присутствовала почти как в античном театре.

Анекдоты про Чапаева были про отношения взрослых глазами детей. В анекдотах про Вовочку школьник сам становился участником сексуальных отношений. Вовочка был детским трикстером. Секс был либо целью его шалостей, либо средством доступа к различным ценностям. Чаще всего он хитростью вступал в связь с учительницей или ловил на этой связи собственного папу и шантажировал его.

В средней школе отношение к сексу менялось. Он уже воспринимался как нормальная часть жизни, пока не доступная школьникам. Наряду с анекдотами появлялись эротические истории — своеобразная разновидность городских легенд. Уже с пятого-шестого класса дети начинали делиться историями о сексуальных похождениях «одного знакомого». Речь обычно шла о поездках в деревню или другой город на каникулы. По всеобщему убеждению, нравы в сельской местности свободнее городских. Характерно, что одноклассники, проводившие там каникулы, не опровергали этого убеждения.

Собственными успехами в этом возрасте ещё не хвастались, но у каждого были истории про знакомых и друзей, которых никто из одноклассников не знал

Практическое знакомство с вопросом зависело от социокультурного статуса школьника. Ребёнок из интеллигентной семьи мог ничего не знать о сексе практически до окончания школы. Взрослые не обсуждали интимные стороны жизни с детьми, а эротики и порно в широком доступе не водилось. Дети пролетариев довольно хорошо были знакомы с практической стороной вопроса. Нравы в их среде были куда свободнее.

В конце 80-х в СССР пришла западная поп-культура. В огромном количестве появились видеосалоны с боевиками и эротикой. В подростковых журналах стали осторожно освещать тему секса. Тоннами издавались любовные романы и комиксы. Примерно в это время и появилось современное понимание слова «секс».