Мы много раз слышали о ситуациях, в которых администрация школы, родители и дети были против появления в коллективе ребёнка с ОВЗ. В то же время все прекрасно понимают, почему родители и опекуны таких детей требуют законного права обучаться на равных с другими детьми. Психолог БФ «Дорога жизни» Мария Беккер считает, что понять можно обе стороны, и размышляет, как же сделать инклюзию частью нашей реальности.

Понятие «инклюзия» сейчас у всех на слуху. Очень модное слово. Чаще всего оно используется в связке с «образованием». Инклюзивные детские сады, инклюзивные школы. Но про что это? И как это работает? А работает ли вообще? Кому это нужно? И главное — нужно ли?

Ещё 20 лет назад никто и не думал, что дети с ОВЗ (ограниченные возможности здоровья) могут обучаться наравне со всеми в общеобразовательных учреждениях. Сейчас есть законы, которые предоставляют детям с особенностями это право.

На мой взгляд здесь есть два нюанса:

• Дети с ОВЗ все-таки обучаются не на равных. Это происходит в силу объективных обстоятельств.
• Возникает закономерный вопрос — не происходит ли при таком обучении ущемление прав на образование других детей?

К сожалению, в моем опыте практически нет положительных примеров того, чтобы образовательный процесс в классе, где находится ребёнок с ОВЗ, протекал успешно для всех участников. Чаще всего ко мне обращаются со следующими ситуациями:

• ребёнка с ОВЗ игнорируют/издеваются/боятся;
• успеваемость детей начинает снижаться;
• учителя испытывают повышенный стресс как из-за процесса обучения, так и из-за состояния здоровья детей (всех!!!).

Так зачем все это нужно? Зачем законные представители детей так хотят, чтобы их дети учились в общеобразовательных школах? И оправданы ли опасения и страхи перед инклюзией со стороны школы?

Школа и ребенок с ОВЗ

Давайте начнём изнутри, то есть со школы. Для детей с особыми образовательными потребностями, по запросу родителей (законных представителей), в любой образовательной организации могут быть созданы специальные условия обучения с учетом их психофизических особенностей, индивидуальных возможностей и состояния здоровья.

Основанием для создания специальных условий обучения служит заключение центральной психолого-медико-педагогической комиссии (ЦПМПК). Родители, получив заключение от ЦПМПК вправе выбирать форму обучения и учебное заведение — коррекционное или общеобразовательное. И школа обязана подобрать специальную индивидуальную программу обучения ребёнку, обеспечить его учебными пособиями, специальными техническими средствами обучения, предоставить тьютора, который будет постоянно находиться рядом на уроках и переменах, помогая ребёнку как в образовательном процессе, так и в бытовых нуждах.

Звучит здорово, но школа может начать сопротивляться. Почему? Проблема в том, что хотя законодательно все шаги прописаны, исполнить их крайне сложно. Тем более, что помогать школе никто не будет, будут только проверять исполнение. Для меня, в первую очередь, возникает вопрос бюрократического характера и только во вторую очередь вопрос про неготовность школы принять особого ребёнка.

Школа также может быть не рада, потому что практика показывает, что общая успеваемость класса снижается с приходом ребёнка с ОВЗ (само собой, дело не в ребёнке), а это показатель, по которому школа тоже отчитывается.

Но что для меня является самым важным со стороны школы — это неготовность учителей. Я не про нравственную неготовность, более чем уверена, что вне работы учителя отлично принимают детей с особыми потребностями, я имею в виду именно профессиональную неготовность. Чтобы обучать детей, нужна специальная подготовка. Чтобы обучать детей с теми или иными особенностями, нужна также специальная подготовка.

Давайте проведём аналогию с моей специальностью. В университете, который я окончила, шесть факультетов психологии. Да, базовые знания у нас одни, без основ никуда, но на старших курсах мы получаем специализацию, а по окончании университета идём и заканчиваем курсы для ещё более узкой специализации, чтобы стать профессионалами и качественно выполнять свою работу. Конечно можно быть специалистом-универсалом. Но объём памяти у всех людей примерно одинаковый, не может один человек запомнить все тонкости.

Окружающая среда и ребенок с ОВЗ

Теперь давайте разберёмся с окружением. Я однозначно считаю, что общество готово к инклюзии. Однако, прошло ещё мало времени, чтобы все это происходило гладко. К сожалению, стереотипы и предубеждения прошлого века до сих пор ещё существуют в головах людей.

Дополнительно накладывается проблема современного темпа жизни, который очень повлиял на развитие эмоционального интеллекта у младшего поколения. Что видят наши дети? Мы постоянно в работе, дома мы в телефоне, фоном телевизор. Это очень страшная тенденция и, я очень надеюсь, что все силы, брошенные на такие проекты как «Осознанное родительство», возымеют успех.

Большинство психологов отмечают, что современные дети очень плохо дифференцируют собственные чувства, плохо понимают других, заметно возрос уровень агрессии. Все это идёт из семьи. И это не значит, что семья асоциальная. Это лишь показывает, что в семье мало времени и пространства выделяется качественному совместному досугу, где можно быть самим собой, где можно быть понятым, где можно говорить, где есть место для эмоций.

Место, где дети проводят больше всего времени — школа. Где, как не там, «сливать» свои внутренние переживания и проблемы?

Все школьные психологи знают о буллинге. Групповая травля кого-либо по тому или иному отличительному признаку. Проблема очень распространённая в современном школьном обществе.

Как вы думаете, повысит ли вероятность возникновение буллинга приход в класс ребёнка с ОВЗ? Конечно, да. Возникнет ли это обязательно? Конечно, нет. Все зависит от самих детей и атмосферы в школе (включая наличие грамотных специалистов).

Дети с ОВЗ и их родители

Теперь давайте рассмотрим вопрос со стороны детей с особенностями. Мне понятно, почему родители хотят, чтобы их дети учились в школе и почему так важно, чтобы они стали членами общества в полном смысле этого слова. Причин много и все они важные и аргументированные. Как минимум, это важно, потому что когда-то любой ребёнок станет взрослым и рядом с ним не будет родителей, которые сейчас отстаивают его интересы. Именно поэтому им важно уже сейчас ввести ребёнка в общество и научить его жить в нем, и научить других жить с их ребенком. Именно эти мотивы двигают мной, когда речь идёт о наших подопечных детях, оставшихся без попечения родителей (довольно большой процент среди них это дети с ОВЗ).

Что в обучении детей с ОВЗ важно, в первую очередь, для меня? Понимание, какова степень тяжести ограничений возможностей здоровья ребёнка. На мой взгляд, это один из ключевых моментов споров в этом вопросе. Есть дети, особенности здоровья которых не являются большим барьером в том, чтобы посещать общеобразовательную школу, получать образование, заводить друзей.

Другая история, если у ребёнка тотальные и множественные нарушения развития. Кто интересуется данной темой, наверное не раз слышал истории, когда ребёнка на инвалидной коляске/с эпилепсией/со спонтанными поведенческими реакциями/со стомами и т. п. приводили в класс, что вызывало различные реакции со стороны других детей и учителей.

Я рискну предположить, что в большинстве своём эти реакции были оправданы. Далеко не все готовы к чему-то непривычному для них. И, давайте говорить честно, некоторые особенности бывают довольно неприятными для восприятия.

Здесь нет виноватых. Ребёнок с ОВЗ не виноват, что он такой. Дети не виноваты, что они так реагируют. Учителя не виноваты, что впадают в стресс, ведь помимо образования им приходится решать ещё множество дополнительных вопросов. Здесь есть ситуация, которую необходимо решать. И это мы с вами ещё не рассматриваем вопрос о том, какой стресс может испытывать ребёнок с особенностями находясь в неподготовленной среде.

Что же делать?

Неужели возвращаться в эксклюзии? Конечно, нет! Мои дальнейшие рассуждения исходят из следующего убеждения: образовательный процесс — это большой труд для ребёнка. Это его работа, требующая большой включённости, внимания, энергии, стрессоустойчивости.

Мы, взрослые, выдвигаем большие требования относительно успеваемости детей. Но создаём ли мы условия для ребёнка, чтобы он мог усваивать знания и стремиться получить новые? Например, в Монтессори-педагогике одно из основных условий — правильно созданная среда, там очень хорошо организовано инклюзивное образование, но давайте не будем сравнивать его с нашими общеобразовательными школами. Это два абсолютно разных образовательных пространства.

Я убеждена, что мы обязаны создавать условия образования наших детей, минимизируя стрессовые ситуации, и речь здесь идет не только об инклюзии. Ведь школа это, в первую очередь, место, где ребёнок получает знания, и лишь во вторую, место, где он социализируется.

Как решить этот вопрос? Я считаю, что сначала нужно объективно оценить, насколько особенности ребёнка будут выступать в качестве фактора стресса как для него самого, так и для других детей, насколько, в свою очередь, это может затруднить весь образовательный процесс. И, если для всех участников лучшим решением будет сепарация, т. е. разделение, то стоит именно так и сделать.

Я видела отличные примеры специализированных коррекционных школ, где дети с различной степенью тяжести своих особенностей отлично помогают друг другу в учебе. Для меня это пример, если можно так сказать, эксклюзивной инклюзии.

Ведь, таким образом, все дети получают знания на доступном им уровне и усваивают необходимые знания, а так же осваивают навыки взаимодействия с другими людьми. Они не объекты внимания (как позитивного, так и негативного) в этом случае, а непосредственно участники образовательного процесса. А ведь именно это нам и нужно, если мы говорим про школу.

Не война, но адаптация

Уверена, что вы уже наготове с вопросом — какой в этом смысл, если дети из общеобразовательных школ так и будут не готовы в дальнейшем принимать детей с ОВЗ?

В моей идеальной картине мира процесс инклюзии в широком смысле слова должен происходить вне Школы. Нужно создать условия для кооперации детей, чтобы деятельность, которой они занимаются, не выступала первостепенной, а во главе стояло именно взаимодействие детей условной нормы и детей с ОВЗ.

Для этого отлично подходит внеклассное время, кружки, совместные творческие мероприятия. Именно в такой непринуждённой среде, как мне кажется, может безболезненно происходить вначале процесс интеграции, а затем, если это становится по силам ребёнку с особенностями, он может перейти в общеобразовательный класс, к другим детям, которые уже будут готовы его принять. И только в этом случае можно будет говорить об инклюзивном образовании.

Конечно это довольно идеальная картина. Но почему бы к ней не стремиться? Шаг к инклюзивному образованию необходимо делать ещё до школы (детский сад/кружки). И это все вполне реально. В каждом районе поликлиниками ведётся учёт детей с ОВЗ, нет никакой сложности в том, чтобы передавать статистические данные из одного департамента/министерства в другое, чтобы общеобразовательные школы могли сформировывать специализированные коррекционные классы, ведь очень важно, чтобы школы были в доступности, а не в нескольких часах езды от дома.

Поэтому для меня остаётся только один вопрос — когда мы перестанем воинственно пытаться перестроить систему, а война всегда подразумевает жертвы, и попробуем ее адаптировать?

Задать вопрос психологу можно по почте fond@doroga-zhizni.org