«Разговоры о важном» все еще остаются предметом споров и среди педагогов, и среди родителей. Мы уже рассказывали, как московские учителя проводят этот классный час. Своим опытом и взглядом на появление этого урока поделилась и наш блогер Инна Сидорская.

Я учитель географии, в прошлом году также преподавала историю и обществознание в небольшой школе сибирского провинциального городка. А еще я классный руководитель. Мои дети в этом году перешли в 6-й класс. И к проблеме затянувшейся адаптации добавился огромный балласт в виде цикла классных часов «Разговоры о важном».

До начала учебного года нам, учителям, настоятельно рекомендовали подписаться на телеграм-канал «Разговоры о важном» с посылом: повода для недовольства нет, все уже сделано за вас, открывайте и разговаривайте. Но вот проблема: в моем кабинете нет интернета. Есть допотопный ноутбук и такой же проектор, а интернета нет. А значит, нет и возможности показывать презентации (потому что скачать-то я их не могу) и включать видео. Распечатать материалы тоже не получится: принтера в классе нет, а делать это за свой счет не хочу — дорого.

Но, конечно, я посмотрела и программу, и методички. Они вызвали у меня много вопросов. Например, знают ли авторы этих рекомендаций о существовании осенних каникул? Если да, почему опрос по итогам занятий «Разговоры о важном» стоит 31-го октября? В курсе ли авторы программы, что за пределами ЦФО тоже есть жизнь? Рассмешил вопрос в одном из сценариев об историческом парке «Россия — Моя история»: «А в нашем городе есть такой парк»?

В нашем городе почти ничего нет, кроме пивных магазинов и апатичных людей

Да и вообще, непонятно, зачем детям, которые и без того перегружены олимпиадами, ВПР, бесконечной учебой, добавлять еще один час в расписание, который отнимает время и силы? Уместны ли разговоры о «величии» страны в кабинете, где зимой температура +11, у детей один учебник на парту, а туалетная бумага с одноразовыми стаканчиками появляются в школе только на время всевозможных проверок?

Да, я провожу эти классные часы. Но не по методичке. На первом занятии я объяснила детям, почему по понедельникам у нас теперь есть такой урок и предложила им самим решить, о чем мы будем говорить. Каждому я раздала листок и дала возможность написать, о чем бы они хотели послушать, поразмышлять в классе. Кто-то отнесся к этому «заданию» серьезно, кто-то просто написал первое, что пришло в голову.

И мы стали говорить. Говорили о вреде вейпов, успеваемости в классе, необходимости решать конфликты без насилия, о том, что важно нам — мне и моему классу. Рассматриваем мы и «предложенные» темы: например, я рассказывала о «мирном атоме» и о том, что мир развивается, а это накладывает ответственность на нас. Я дала детям выбор писать или не писать письмо солдату. Кто-то писал, кто то не стал, но у каждого был выбор. Ведь это так важно — чтобы у тебя был выбор.

Не знаю, как относятся родители к моим отступлениям от планов этих уроков. Мне пока никто ничего не говорил, в нашей группе эта тема не обсуждается. Если кто-то из детей не приходит, я просто уточняю причину пропуска. Обычно дети говорят, что проспали. Никаких репрессий с моей стороны не следует. Все мои ученики знают о моих взглядах — я уверена, что школа не должна быть площадкой для пропаганды. К счастью, пока никто из детей меня «не сдал». Я надеюсь, что они действительно чему-то у меня научились.

Администрация школы тоже в курсе моей позиции. Пока внимание на этом не акцентируют. Я понимаю, что это дополнительный козырь против меня. И мне бывает страшно: за мои тексты и комментарии. Морально я готова к увольнению, всеобщему порицанию и осуждению, но такова цена внутренней свободы, права оставаться человеком и учителем в России первой четверти 21-го века.

Иллюстрация: GoodStudio / shutterstock / fotodom