Учителю иногда сложно признаться в том, что у него на уроках проблемы с дисциплиной. Это как признаться ученикам, что ты чего-то не знаешь, трудно и неловко. Но иногда нужно признаться в этом хотя бы себе. Опытный преподаватель Арсений Попов вовремя понял, что ему железная дисциплина на уроках просто не нужна.

Кажется, что может быть банальнее совета «будь самим собой»? «Будь собой», «вас должны принять таким, какой вы есть» — это же лозунги прямиком из вечерних ток-шоу с модными экспертами. Однако мой главный совет для учителей, имеющих проблемы с дисциплиной именно таков: будьте самими собой.

Мне не приходилось становиться объектом травли, как некоторым коллегам, но с дисциплиной на уроках у меня было плохо почти всегда. Даже когда ученики показывали хорошие результаты, побеждали на олимпиадах и конкурсах. Не то чтобы так плохо, что курили в классе, но железной дисциплины почти никогда не было.

В первые годы работы я думал, что дисциплина необходима, начинал её наводить. У меня это получалось: голос твёрдый, взгляд суровый. Хватало иногда урока на три, а иногда минут на двадцать. Мне быстро надоедало самому — не могу работать, когда нет какой-то возни, когда дети не задают вопросы в процессе. От себя не уйдёшь, если мне комфортнее работать так, значит, когда-то вожжи ослабнут и всё выйдет из-под контроля. Держаться посередине сложно, это как на волне, можно долго скользить на гребне, но рано или поздно всё закончится падением. Главное — не утонуть.

Понять, будет ли у вас хорошая дисциплина на уроке, можно уже на педпрактике или в первый год. Если дети сидят притихшие — будьте уверены, что так ученики будут сидеть на ваших уроках до пенсии (вашей). Если нет — то же самое. Многие обманываются, мол, начнут работать, пройдёт пара лет, когда заматереют, что-то изменится. Нет, не изменится ничего. Не помогут N советов из интернета и учебники по психологии и педагогике. Всё зависит от вашего характера. Опять скажу банальность, но детский коллектив не обманешь.

Если вы мягкий человек и начнёте жестить, ученики сначала купятся на обман, но рано или поздно почувствуют фальшь

Обращаться к администрации или родителям смысла нет. Этим вы лишь перекладываете проблему с больной головы на здоровую и снижаете свой авторитет, если он ещё есть.

Я осознал, что твёрдой дисциплины у меня не будет, практически сразу, а вот смириться с этим смог лишь лет через пять, когда прочитал работы Шалвы Амонашвили. История как с харасментом, нужен был пример или поддержка коллеги. Амонашвили для меня — абсолютный авторитет.

Когда я осознал, что я «мягкий» учитель, дела пошли лучше. Нужно было лишь подчинить этому факту свою работу. Дети хотят баловаться? Дайте им побаловаться! Но именно дайте, а не смиритесь с фактом. Например, на ОБЖ я стал практиковать моделирование ситуаций, в том числе встречу с хулиганами в подворотне. Конечно, лучше всех играли хулиганов именно они сами. Играли так, что завучи заглядывали! «Спокойно, идёт учебный процесс!», — говорил я, и дверь закрывалась. А иногда роль хулиганов отводилась ботаникам. «Давайте лучше мы, мы лучше справимся!» — просили хулиганы и, конечно, получали возможность. Объясните детям, что вы не требуете железобетонной дисциплины, но определённый минимум вам нужен для работы. Обычно это работает, хотя иногда доходило до смешного. Однажды я решил поговорить с особенно надоедливым хулиганом после урока. Поинтересовался, зачем он мне мешает.

Мальчик мне сообщил, что на него надо орать, иначе ничего с ним не поделать. «Все на меня орут и вы орите. Я привычный, не обижаюсь», — заявил мне он

Я ответил, что орать на него не собираюсь, что мне даже кажутся забавными его выходки, но на уроке всё же нужно учиться. А ещё я сказал, что если он продолжит мне мешать, а я ничего не смогу с ним поделать, то орать я на него не буду — просто попрошу поменяться классами с другим учителем. Или это сделает завуч. Так вот после этого — если кто-то мешал мне на уроке, он видел обращённое к нему угрожающее лицо этого ученика и всё понимал.

Относитесь к нарушителю дисциплины по-человечески. Возможно, и даже скорее всего, он хочет привлечь внимание одноклассников и повысить свой авторитет. Или просто старается обратить на себя ваше внимание. Дайте ему задание, которое он сделает лучше всех. Подумайте, поработайте над заданием. Это окупится.

Если вы относитесь к тем учителям, у которых не будет твёрдой дисциплины, готовьтесь к тому, что работать вам будет сложнее, но интереснее. Долгие диктовки и монотонные задания уже не для вас — креативьте. Используйте игровые технологии: деловые игры, викторины, это поможет направлять энергию детей в нужное русло. Если кто-то выпадает из общего русла — найдите ему интересную роль.

Далеко не все коллеги принимали мой подход. Мне несколько раз говорили, что я слишком добрый. Слишком добрый! Разве не смешно? Разве можно быть учителю слишком добрым? Особенно забавно это бывает слышать от учителей, которые из всех педагогических технологий освоили лишь диктовку под запись и умение «держать класс».

Я не считаю, что с моей стороны всё это было какими-то уступками в отношении тех, кто любит пошалить на уроке. Уверен, это лучший способ задержаться в школе и даже успешно работать слишком добрым учителям.

Одна наша старшеклассница летом перешла в другую школу. Осенью она встретила меня и рассказала историю. На первом уроке учитель решил проверить остаточные с прошлого года знания. Оказалось, что из всего класса помнит материал прошлого года только она одна. «Я-то думала, что мы просто разговариваем на уроках, игры всякие, дискуссии, а оказывается — это вы нас так учили». Так вот и сказала и окончательно убедила меня в том, что я всё же прав.

И последнее. Если дисциплина в классе настолько плоха, что нет никакой возможности проходить программу, если нет уважения учеников, если ваш авторитет ниже плинтуса — не думайте, что однажды это изменится. Будут меняться классы, но вы останетесь тем же. Признайтесь себе, что школа — это не ваше. Так бывает. Работа школьного учителя действительно не для всех. Не тратьте нервы и лучшие годы жизни на нелюбимую работу. Найдите дело по душе, и всё у вас получится.

Фото: Михаил Сосин