Нас окружает множество страхов, которые касаются питания, учёбы или здоровья. Тут главное — не навредить. В погоне за идеалом мы часто идём на поводу у страхов (часто нагнетаемых и беспочвенных), ударяемся в крайности и сворачиваем с верного пути. Наш блогер Анна Ремиш рассуждает, почему мы боимся событий, вероятность которых крайне мала, и легкомысленно относимся к тем, столкнуться с которыми вполне реально.

В декабре принято подводить итоги года, но я это не люблю, поэтому лучше напишу о том, что прямо-таки преследовало меня весь год. Речь пойдёт о запугивании.

Бояться чего-либо — это естественно, и я полностью соглашусь с утверждением, что страх является двигателем прогресса (хотя иногда он способствует регрессу, но не важно). Окружающие этим активно пользуются: запугивают, как говорится «из всех утюгов», и чаще всего совершенно безосновательно. Конечно, в первую очередь запугивают врачи. Это, к сожалению, уже своего рода тренд:

• В онкоцентре Блохина запугивают родителей, чтобы те не выступали;
• Педиатры запугивают мам аллергиков и сажают всю семью на строгую диету из индейки и гречки, иначе «будет астма или, не дай бог, сепсис»;
• В поликлиниках запугивают и не рекомендуют гулять после прививок: «Вы пока дома посидите и ещё обязательно неделю пропейте антигистаминные!»

И тут я боюсь спросить: «А иначе что? Теперь после любой прививки нужно запирать ребёнка на недельный карантин, чтоб ничего не подхватил?». И, главное, если б речь шла о заботе о здоровье. Так нет! Просто если вдруг через пару дней у ребёнка поднимется температура и родители станут волноваться, сразу же начнутся проверки: что за прививка, кто делал. Учитывая, насколько быстро у нас арестовывают врачей, никто не хочет лишних проблем.

Так что пусть лучше ребёнок сидит в духоте — главное, чтобы на него «никто не надышал»

А учителя? Учителя тоже стойко держат «стандарт». Мой ребёнок ещё в школу не ходит — только на английский, но мы уже успели столкнуться со множеством «нельзя». Нельзя переводить слова с английского на русский, потому что «ребёнок потом не сможет говорить на языке». Нельзя уезжать в отпуск и пропускать занятия, потому что «вы отстанете» и «у нас уже были такие случаи». И что теперь — не отдыхать? В отпуске ведь тоже можно заниматься. Но даже если вдруг ребёнок отстанет, что в этом такого страшного? Вряд ли мир из-за этого перевернётся.

Про интернет даже писать страшно. На просторах мировой паутины процветают страшилки всех мастей, причём чаще всего их маскируют под что-то значительное: «английские учёные доказали» или «врачи предупреждают». Что это за «учёные» и «врачи» — большой вопрос, но ведь работает же!

Люди массово ведутся на подобные провокации. Как раз в сентябре был показательный случай: мистификация о «прививках, способных привести к смерти» под «эгидой» Минздрава. Наверняка вы хотя бы краем уха слышали её отголоски. Однако по факту Минздрав ничего подобного не писал! И в Методических рекомендациях, откуда выдернули эту информацию, речь шла совершенно о другом: там указано, что если в течение 30 дней после прививки происходит что-либо серьёзное (в том числе и смерть), эти случаи подлежат расследованию. Уже не так страшно, не правда ли?

Но когда пишут нечто ужасное, ссылаясь на «Минздрав», не поверить этому довольно сложно

Это вполне естественно и даже имеет своё название — эффект доктора Фокса, когда журналист или спикер, благодаря выразительному контенту и грамотной подаче (в том числе с выдернутыми из контекста цитатами), несёт полную околесицу, но несмотря на это обретает благодарных слушателей.

Впервые этот эффект был продемонстрирован в 1970 году на конференции в школе Калифорнийского университета во время эксперимента с «доктором Фоксом», роль которого сыграл хорошо подготовленный актёр. Ему удалось обвести вокруг пальца не простых обывателей, а профильных специалистов — кандидатов медицинских и психологических наук!

Безусловно, выступление «доктора» было хорошо подготовлено, а образ эксперта тщательно проработан, но по сути оно представляло из себя чушь, для солидности снабжённую наукоёмкими терминами (которые «доктор» употреблял хаотично). Тем не менее, это никого не смутило. Так что «Минздрав», конечно, предупреждает, но совершенно не о том, что прививки опасны для жизни.

Вообще, никто не скрывает, что вакцинация не является абсолютно безопасной процедурой. При этом болезни тоже не гарантируют выздоровления или отсутствия летального исхода. Что самое важное, спрогнозировать осложнения на введение вакцины или смерть от болезни вряд ли возможно. Так что тут вопрос в соотношении рисков и в оценке реальной опасности того и другого.

Статистика наблюдений за привитыми показывает, что большинство реакций на вакцинацию, которые хоть и пугают родителей, не являются серьёзными или угрожающими жизни

Чаще всего наблюдаются местные реакции (отёк, боль или небольшое покраснение в месте инъекции) и общие реакции (лихорадка, недомогание, боль в мышцах, головная боль, потеря аппетита; кашель, насморк, сыпь (после введения коревой вакцины) и другие). В процентном соотношении они редко касаются более чем 20% привитых, но иногда бывают и исключения: например, БЦЖ, кожная реакция на которую наблюдается у подавляющего большинства детей. И — удивительное рядом — это является нормой и не опасно для здоровья.

Чаще всего лёгкие реакции отмечаются в первые один-два дня после введения инактивированных (грипп, ИПВ) и на 5-15 день после живых вакцин (корь, краснуха, паротит, ветрянка). Естественно, они могут стать поводом для нервотрёпки (особенно если после прививки ребёнок сутки с трудом шевелит рукой), но совершенно не заслуживают такого психоза, который поднимается из-за них в соцсетях.

Что касается тяжёлых и даже угрожающих жизни реакций (осложнения на введение вакцин (ПВО)), то, судя по данным статистики, они случаются чрезвычайно редко. В среднем реже, чем одно событие на один миллион вакцинаций (сравните эту частоту с шоковыми реакциями на приём антибиотиков, которые возникают в десять раз чаще, или с осложнениями на приём «безобидных» гомеопатических средств при прорезывании зубов: 400 зафиксированных осложнений и десять смертей в США в течение шести лет).

Мало того, бывают реакции, совершенно не связанные с прививкой, но совпавшие с ней во времени:

• Эмоциональные реакции: обмороки (а также обмороки с судорогами), головокружение или рвота;
• Первые симптомы врожденных, в том числе неврологических заболеваний и судорожных состояний;
• Синдром внезапной смерти;
• События, на которые прививка повлиять никак не могла (например, после вакцинации ребёнок подрался и сломал руку).

А теперь самое страшное: так как прививки делают огромному количеству людей, иногда случаются летальные исходы, имеющие временную связь с вакцинацией. То есть тут другой акцент: не прививка, вызывающая смерть, а летальный исход, совпавший по времени с прививкой.

Именно эти случаи подлежат обязательному расследованию, так как они, например, могут свидетельствовать о какой-либо редкой врожденной патологии (чаще всего о врожденном иммунодефиците), при котором прививка могла сыграть роковую роль либо не иметь с ней никакой связи. Причём в первом случае, когда «виновата» всё-таки прививка, точно с таким же успехом на её месте могла оказаться бактериальная или вирусная инфекция.

Можно ли избежать серьёзных реакций на прививки?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, каков риск такую реакцию получить. Оценить его можно несколькими способами. Во-первых, по статистике серьёзных осложнений, о которой я писала выше (что касается России, то за весь 2018 год Роспотребнадзор насчитал 256 ПВО, 230 из которых произошли у детей до 17 лет; что касается «тысяч осложнений», которые якобы скрываются, то нет фактов, позволяющих это утверждать, так как российская статистика не выделяется среди статистики других стран).

Во-вторых, можно сравнить частоту ПВО с частотой осложнений и смертельных исходов от данного заболевания. Это наглядно и информативно, но из-за того, что вакциноуправляемые инфекции стали редкостью, у скептиков возникает вопрос: зачем знать, насколько опасна болезнь, если «всё лечится» и «болезней нет», а прививка является обязательным событием?

Конечно, если следовать этой логике, получается, что осложнение на прививку может стать неизбежностью, а болезнь — кто знает, наступит ли она?

Тем не менее, даже в этом случае риск попасть по дороге в поликлинику в ДТП гораздо выше, чем риск получить анафилактический шок после прививки. Даже если надеяться на то, что болезни редки, далеко не факт, что ваших непривитых детей они не коснутся: когда количество привитых падает хотя бы на 15-20%, даже редкие инфекционные заболевания имеют «привычку» возвращаться в виде вспышек или эпидемий.

Так было с дифтерией в 1990-е годы (5 000 погибших), так случилось и с корью, которая уже третий год бушует во всём мире (более 140 тысяч погибших и 10 миллионов заболевших в 2018 году). Поэтому выбор тут невелик: крайне низкий риск ПВО после прививки или риск летального исхода вследствие болезни (по последним данным от кори в среднем умирают пять-десять человек из 1000 заболевших), фатального панэнцефалита (1 из 100 000 переболевших) или 30% риск осложнений (энцефалита, пневмонии, отита, слепоты). Что здесь «правильнее» выбрать?

Тем не менее, несмотря на то, что статистика показывает крайне низкую вероятность ПВО, нет работающего способа полностью застраховаться от такого события. При этом существуют методы, помогающие снизить его вероятность:

• Перечни состояний или заболеваний, являющихся противопоказанием к данной прививке (оговорюсь сразу, таких очень мало и чаще всего это тяжёлая/угрожающая жизни аллергическая реакция на введение предыдущей дозы вакцины или первичные иммунодефициты);
• Предостережения — ситуации, когда врач оценивает потенциальный риск прививки для пациента: например, беременность при необходимости привить живую вакцину или неврологические расстройства для вакцин против дифтерии, коклюша и столбняка (АКДС).

Юлия Маринина, врач-педиатр, аллерголог-иммунолог, главный врач клиники «Санаре»:

«Что касается практики, то, действительно, после прививок случаются достаточно частые реакции: боль, отёк, покраснение в месте введения препарата. Нередко могут беспокоить общие симптомы в виде недомогания или невысокого повышения температуры. Однако случаи, требующие специализированной помощи или какого-то лечения осложнений, крайне редки. При этом эмоциональный накал страстей в обществе относительно вакцинации очень высок.

Для того, чтобы минимизировать риски возможных негативных реакций, следует прививаться в специализированном учреждении под наблюдением грамотного специалиста, с соблюдением всех правил и требований к хранению и применению вакцин!

И ещё по поводу «смертельных прививок». Я была крайне удивлена, когда увидела статью в «МК», утверждающую, что Минздрав якобы назвал прививки, способные привести к смерти. Меня мучал вопрос: «Неужели в Минздраве всё так плохо, что они могли написать такое?». И тогда я открыла первоисточник. Упоминание среди авторов Таточенко В.К. меня несколько смутило: Владимир Кириллович — один из основоположников отечественной вакцинации, специалист экстракласса в инфекционных болезнях. Он не мог быть автором этой чуши!

Так, например, в статье сказано, что количество осложнений на прививку против туберкулеза БЦЖ достигает 95%. Однако на самом деле речь идёт об обычном, естественном, для этой вакцины процессе кожной реакции (формирование инфильтрата, покрытого корочкой, а затем — рубца). То есть в статье выдали нормальную кожную реакцию за осложнение — разница, на мой взгляд, колоссальная!»