В образовании то и дело происходят изменения, меняются ФГОС, добавляются и исчезают уроки. Идут ли эти изменения на пользу нашей школе и учителям? Наш блогер, педагог с 50-летним стажем Андрей Зоткин, уверен, что мы стоим на месте. И более того — начинаем шагать назад.

Я пошел в первый класс в 1973 году. Когда я был учеником, мы делили учителей на тех, кто идёт по программе, по учебнику, и тех, кто идёт своим путем, предлагая нам интересные задания. А когда я сам стал учителем в 1983-м году, понял, что те, кто нам нравился, вели журнал «как надо», а уроки — так, как как видится учителю. Они не следовали параграфам учебника. Это была возможность преодолеть в учительском труде «отчуждение от труда», о котором, как ни странно, писал Маркс.

Поколение новых учителей ринулось в пучину свободы творчества. Мы начали работать в 1990-е и 2000-е — тогда это все было возможно. Но вот прошло целых 50 лет с тех пор, как я попал в образование. И мои полвека завершаются тем же — разделением «как надо начальству» и «как считает важным учитель».

Я за эти годы был вожатым в школе, потом — вожатым в ВПЛ ЦК ВЛКСМ «Океан». В 1991-м стал первым тьютором. Потом ушел из школы, 30 лет проработал в вузе. После ликвидации моей кафедры снова вернулся в школу. И сейчас я просто в шоке от того, что происходит в образовании. Все действия, направленные якобы на улучшение качества образования, на самом деле работают в обратную сторону.

У истоков реформ в 1990-е и 2000-е стояла фундаментальная идея советской философии, психологии и педагогики — идея субъекта деятельности. Основополагающий смыл её был в том, что изменить себя можно, только меняя мир.

Поэтому в моё время считалось, что хороший учитель быть исполнителем просто не может

Именно на этой идее наше образование сохранило в лихие 1990-е школу. Во времена, когда денег не было ни на что, когда учителя жили впроголодь, мы — учительское сообщество — смогли не просто вывезти образование, но и поспособствовали сохранению общества. Но сегодня нас, учителей, призывают к тому, чтобы мы из субъектов деятельности стали исполнителями. Зачем? Во имя сохранения России, конечно.

«Новые реформаторы» образования, как ни странно, следуют иным фундаментальным теориям. Например, теории поведения и исполнительства, созданной в США — бихевиоризм. Согласно этой теории, все наши поступки и действия объясняются стимулами и рефлексами, а отнюдь не мышлением и чувствами человека. Да, мы критикуем США и их образование, но, как ни странно, следуем сегодня её фундаментальным теоретическим принципам.

Да и у нас, в России, за эти годы не возникло новых фундаментальных идей образования (в этом-то и беда!). Отечественную философию образования понимает только мое, уходящие, поколение, которое начинало свой путь в образовании 40-50 лет назад. Остается дилемма: какой учитель важен — исполнитель, отчужденный от идеи образования, или субъект — инициативный, принимающий решения и отвечающий за них, как любой профессионал?

Мы знаем, что и у врачей есть методички и правила, но окончательное решение всегда остаётся за специалистом. Почему же учителям мы в этом отказываем? Возьмите литературу, посмотрите на этот список обязательных произведений. Каждый урок — новый автор! Что остается учителю? В отчетах он напишет одно, а урок проведет по-своему. Я недавно просмотрел рекомендуемый план урока по обществознанию. Так вот, за один урок учитель должен достигнуть 17 целей обучения. Как это должно выглядеть? Рот открыл и уже добился нужного результата?

Гоголь написал: «Не приведи Бог служить по ученой части, всего боишься». Эта фраза обретает сегодня новый смысл. А учителю остается одно — разделять то, чем он занимается в классе, и то, о чем он потом доложит начальству.

Фото: M-Production / Shutterstock / Fotodom