«Воспитатели отдавали всё стукачам». Бывший воспитанник детского дома — о подарках от спонсоров и Новом годе
«Воспитатели отдавали всё стукачам». Бывший воспитанник детского дома — о подарках от спонсоров и Новом годе
«Воспитатели отдавали всё стукачам». Бывший воспитанник детского дома — о подарках от спонсоров и Новом годе

«Воспитатели отдавали всё стукачам». Бывший воспитанник детского дома — о подарках от спонсоров и Новом годе

Елизавета Луговская

19

16.12.2021

Изображение на обложке: shutterstock / Elen Nika

Отец Саши (имя изменено) умер, а мама пила. Однажды, когда мальчик был совсем маленьким, мать забыла его на пруду, после чего Сашу забрали в детский дом. Сейчас юноша уже выпустился из учреждения, но много пишет о жизни там на сайте фонда «Измени одну жизнь». Все его истории — без купюр, довольно жесткие и очень честные. Например, вот эти — про подарки от спонсоров и Новый год в детдоме.

«От подарков надо было сразу избавляться»

Когда машины благотворителей отъезжали от ворот, мы бежали вслед за ними. Спонсоры думали, что мы их провожаем, махали нам из окон и посылали воздушные поцелуи. Но мы бежали в поселок к местным скупщикам загонять то, что они привезли. На все про все у нас было не больше 15 минут, пока их не чухнули (не украли. — Прим. ред.) старшие. Бежать за машиной было нашей страховкой. Пока мы находились в поле зрения взрослых, старшие были бессильны. Не ломанутся же они за нами при них.

Фото: shutterstock / Kristi Blokhin

За это время мы успевали добежать до нужного дома. Главное — надо было успеть в него зайти. Пока скупщик рассчитывался с нами, других он не запускал. Мы договаривались с ним и называли старшакам сумму в два раза меньше той, которую он платил. Ее они отбирали. А остальное мы прятали под стельки кроссовок и оставляли себе.

Цены были мизерные, но приходилось соглашаться. До города было далеко, нас бы догнали, и мы остались бы ни с чем. А так хоть какие-то деньги мы получали.

Я загнал три телефона. Два Sony Xperia стоимостью по 12 000 каждый и HTC стоимостью 9000. Оба Sony я загнал по 800 рублей, HTC — за 600. Сосед мой отдал скупщику крутой квадрокоптер за 700 рублей. А за 500 уходили большие конструкторы LEGO. На эти деньги мы покупали сиги, бпшки (лапша быстрого приготовления. — Прим. ред.), хлеб и майонез. Когда получалось — колбасный сыр.

Не то чтобы гаджеты и подарки были нам не нужны. Нужны. Просто пока они были у нас, старшие не оставляли нас в покое. Каждый дискач они бухали, и им нужны были деньги. Они обыскивали нас, переворачивали наши кровати и мочились на них. Мы с пацанами пришли к выводу, что от подарков проще избавляться.

Делили их тоже несправедливо. Спонсоры в расчете на адекватность воспитателей оставляли им подарки и просили распределять по группе. Те же распределяли их так: специально стравливали нас между собой, отдавая их за услуги стукачам. Те, кто им не нравился, не получали ничего.

Однажды спонсоры привезли всей группе джипы на пультах управления. Мне попался сломанный. Я подошел к мужику, показал. Вместо машины он отдал мне свою PSP. Но воспитка забрала ее, сказав, что я неправильно понял и эта «пиха» — для всей группы. Поиграть в нее мне так и не удалось. Я был тогда еще мелким, мне было дико обидно.

Пока мы были малыми, мы еще радовались подаркам и еще надеялись что-то спрятать

Один раз у меня получилось. Я зашил в матрас набор пластмассовых солдатиков. Серых и зеленых. Но солдатики погнулись, и играть ими в войнушку стало нельзя.

Несмотря на все это, когда нам дарили подарки, мы корчили улыбки на полтабла и делали вид, что рады. Если бы было можно, мы собрались бы с пацанами и попросили ничего не дарить, а накрыть на стол. Привезти вкусной еды, хавчика нормального. Ну и посидеть вместе с нами, пока все не поедят. При посторонних старшие не стали бы отбирать еду и у нас была бы возможность нормально пожрать.

Пацанские движухи, адреналин

В период новогодних приездов спонсоров и благотворителей каждый из нас в среднем получал по четыре конфетных подарка. Еще перед Новым годом старшие предупреждали нас, чтобы мы не смели их жрать. Все, что мы могли съесть, — один подарок. Второй забирали «на хранение до Нового года», то есть насовсем, воспитки. Третий — старшие. Один из подарков удавалось занычить и продать.

Когда подарки изымались, старшие пересматривали, все ли виды конфет на месте. За то, что в моем наборе чего-то не хватало и им пришлось досыпать, я мог получить об стену головой. Старшие продавали в деревне подарочные наборы за 250 рублей; если очень хорошо сторговаться, можно было получить 300 рублей.

У старших было так много конфетных подарков, что они носили их и в соседнюю деревню, а на деньги потом покупали бухло. В деревне был магазин. В новогоднюю ночь хозяин магазина выносил на улицу стол и устраивал вместе с местными «банкет». Собиралось за этим столом по 25–30 человек. Кто-то приходил, кто-то уходил. Но все знали, что у магаза — эпицентр движухи.

У нас в баторе (от «инкубатор» — так называют на сленге детские дома. — Прим. ред.) никаких банкетов не было. Для нас это был день, когда отбой был не в 22:00, а в 00:30. Из корпусов нас не выпускали, мы сами вылезали в окна и бежали в деревню. Местные нас не любили, не доверяли нам, боялись и презирали нас — кто как. В баторе были те, кто регулярно обворовывал дома, были форточники и взломщики. Форточники, к слову сказать, это юркие мелкие, которых старшие заставляли залезать в окна и открывать двери изнутри. Чтобы было чем шантажировать, процесс снимали на видео, а потом запугивали малых: мол, если они не выполнят какое-то требование старших, то видео покажут хозяину дома и дирекции батора. Но речь не об этом.

Фото: shutterstock / Daniel Schweinert

Из-за домушников пятно ложилось на всех. Баторских считали отбросами. Нанимали на работу и впускали нас на участки далеко не все. Я в дома не лазил, но по определению считался таким же. Поэтому за стол меня бы не пригласили, да я, если бы и позвали, и сам не пошел.

Минут через 40 за столом у магаза почти все местные уже были пьяными. Мы заседали в кустах, ждали, пока они отвернутся или о чем-то заговорят.

Тогда мы хватали со стола все, что успевали, и убегали. Обычно было несколько подходов

Старшие воровали в основном бухло, а мы — еду. В батор мы возвращались с ворованными продуктами, кто-то доставал закупленное бухло, звали девчонок и начинали отмечать в комнатах Новый год. Старшие отдельно от нас, мы — своими компашками. Для нас это была возможность и поесть, и отомстить.

Даже не знаю, какая из них радовала нас больше. После того как отметим, мы возвращались в поселок, чтобы уже конкретно мстить. Мы разбивали уличный фонарь, чтобы местные сидели в темноте, вытаскивали из-под них табуретки, забирались под стол и переворачивали его, швыряли в их пьяные щи снежки. А того, кто больше всего оскорблял нас в течение года, подкарауливали. На подходе к дому набегали на него и начинали так громко орать, что он чуть ли не писался от страха, давали ему пинков и валяли в снегу.

Возможно, по своей сути это все и стремно, но мне кажется, что в такой новогодней ночи были какие-то пацанские движухи, адреналин, приключения. По мне, это гораздо интереснее, чем просто забуриться в городскую квартиру, нажраться в ней да накуриться. Как это делает, думаю, большинство подростков.

Изображение на обложке: shutterstock / Elen Nika
Комментарии(19)
Это просто жуткая история… Очень жаль, что люди прогнили настолько, причём от директора до уборщицы, что дети, которых они должны были оберегать и защищать, боялись и ненавидели. Страшно не за то, какие дети. А за то, какие взрослые.
Очень точно вы сказали. Очень страшно за то, какие взрослые.
Господь Бог все видит и и за все придётся платить рано или поздно, неужели думают избежать суда Божьего, жалко детей
Из детдома людей не выйдет.
Тоесть вы хотите сказать, что из дет дома нелюди выходят?
Показать все комментарии
Больше статей