Детский лагерь по-китайски

Почему столь привычный для нас формат детского летнего лагеря — для Китая ноу-хау и практически революция, отчего словосочетание «детский отдых» не вызовет интерес у китайских родителей и в чём вообще смысл неформального образования по-китайски — рассказывает переехавшая из Москвы в Пекин программный директор одной китайской инновационной образовательной компании Юлия Баранова.

— Так странно, когда я начинала искать работу вожатой в Китае, я была уверена, что увижу много предложений в лагерях. В России, Европе, Америке — к лету всегда появляется очень много вакансий. Но здесь вы были единственной компанией, которую я нашла.

— Ничего удивительного, летние детские лагеря в Китае — это новинка, четыре года назад мы были вообще единственные, никому не известные и бесплатные, потому что никто из родителей не понимал, как и зачем куда-то отправлять своего ребёнка аж на целых две недели, — ответила мне коллега на банкете по случаю открытия нового, третьего для компании, детского лагеря, куда я приехала работать «иностранным вожатым».

Летом 2016 года я проработала три лагерных смены, но возможность понять, о чём думает и чем дышит индустрия детского отдыха в Китае, мне представилась, лишь когда в ноябре того же года я приняла предложение о работе программным директором в пекинском офисе компании.

Китайские лагеря, несмотря на то что они жадно впитают международный опыт, мало похожи на американские и российские.

Детский отдых в Китае

Начнём с того, что словосочетание «детский отдых» для среднестатистического китайца прозвучит как оксюморон и, скорее всего, вызовет недоуменный вопрос, а зачем детям вообще отдыхать?

Китайские дети учатся. Много. И говоря много, я имею в виду много. Семилетние первоклашки в обычной государственной школе проводят по восемь часов в день

А для старшеклассников часто организовано проживание при школе, так как их рабочий день начинается с факультативов в 7.00, продолжается бесчисленным количеством уроков и заканчивается порой в районе 21.00 самостоятельной работой. Бледно-зелёные, измождённые переходными ежегодными экзаменами дети на вопрос, как они собираются провести летние каникулы, смотрели на меня удивлённо, как на человека, не понимающего очевидных вещей, и хором отвечали, что будут делать домашнюю работу.

У компании-первопроходца детских лагерей был двойной вызов: родителей нужно было убедить не только в том, что за двухнедельную смену с их детьми ничего не приключится, но и в том, что эти 14 дней они будут не только отдыхать, веселиться и учиться самостоятельности, но и академических знаний поднаберут.

Несмотря на то что с каждым годом наши лагеря переносят фокус на неформальное образование, развитие навыков коммуникации и проявление индивидуальности, идти на уступки родителям всё же приходится: трёхчасовые классы экологии, шестичасовые мастер-классы по фортепьяно и класс английской литературы пользуются самым большим спросом. Притом, что-то подсказывает мне, если вы спросите 11-летнего ребёнка, вернувшегося из лагеря, который до этого вкалывал 10-месячный учебный год, хочет ли он две недели писать эссе на английском, с тоской глядя сквозь огромное окно на пляж, или всё же предпочтёт попробовать свои силы в сёрфинге, то он выберет последнее.

Но 95% китайских родителей всегда сделают выбор в пользу академических знаний. Мнение ребёнка не учитывается. «Я ненавижу фортепиано!» — говорила мне в сердцах 13-летняя девочка, из которой вот уже семь лет родители пытаются вылепить пианистку и потому из семи дней зимнего лагеря, пять дней по шесть часов она брала уроки музыки, а я вспоминала нашумевшие и такие правдивые мемуары «Боевой гимн матери-тигрицы».

Индустрии детского отдыха в Китае не существует — существует индустрия неформального образования

Поэтому и лагеря здесь не «детские оздоровительные», а исключительно образовательные. И говоря camp (лагерь) тут всегда надо прибавлять education (образование).

Отсюда же вытекают повышенные требования ко всему, чем дети в лагере занимаются — ведь не отдыхать, общаться и дышать относительно чистым (для Китая) морским воздухом они сюда приехали. Если ребёнок ходит в лагере на арт, то результат должен поражать воображение и выглядеть на фото так, чтобы родители поняли, что их ребёнок без пяти минут Айвазовский. Если ребёнка отдали на класс мюзикла, то, значит, осенью в Пекине с детьми будет организовано представление, где они должны будут отыграть полноценный мюзикл. Если ты учишься писать эссе, значит, готовишься к поступлению в американский колледж — и должен поступить без вариантов.

Это называется deep learning — глубокое погружение. Грань между этим самым погружением и возможностью просто попробовать что-то новое, попытать свои силы и бросить, если не пошло (а ведь только так и можно найти что-то действительно «твоё»), не боясь провала, довольно размыта.

Фокусы коммуникации с родителями

Та самая коллега, что просвещала меня на банкете на тему лагерей, работала в лагере менеджером по работе с родителями. Кажется, в тот момент, я вспомнила о том, как обрывали мне телефон родители, когда я работала вожатой в обычном российском лагере, и подумала, что это у китайцев я бы с радостью позаимствовала.

Политика лагеря запрещает детям пользоваться гаджетами. Поэтому мобильные телефоны, макбуки и умные часы с руки семилетки (а детские лагеря в Китае — это очень дорого, поэтому ориентированы они по большой мере на китайскую элиту) по приезду придётся сдать. Но оставить без связи родителей невозможно, поэтому в каждой смене, помимо педагогического состава, есть пара фотографов, несколько сотрудников отдела маркетинга и специально обученный менеджер по коммуникации с родителями. В 21.00 заканчивается последнее мероприятие и эта весёлая группа товарищей начинает усиленно стучать по клавишам своих ноутбуков: заливвть гигабайты фотографий в сеть (важное требование — чтобы каждый ребёнок засветился на всех своих классах и мероприятиях) и выкладывать в общие переписки «Вичата» (самого популярного мессенджера в Китае) видео и подробнейший отчёт о прожитом в лагере дне. А менеджер по коммуникации с родителями на связи 24 часа в сутки.

Обычно в лагерях нашей компании у нас две команды — команда китайских и команда иностранных вожатых. В иностранцах раньше ценился просто опыт пребывания в лагере — да-да, в качестве ребёнка.

Джулия-лаоши: как я преподавала английский в Китае

Потому что у китайских ребят, которые приходят работать вожатыми, выросших при существующей строгой школьной системе образования, отсутствует представление, что такое лагерь, зачем с детьми играть и почему детям должно быть весело. Первая-вторая смена с такими неопытными вожатыми, им неочевидны вещи, которые даже не вызывают мысли о том, что они требуют хоть какого-то объяснения, проходят, конечно, нервно. Обычно к третьей смене потенциал, если он был изначально, раскрывается во всей красе, и вожатые находили общий язык и с детьми, и с иностранцами, с которыми поначалу они боялись разговаривать, не уверенные в своём английском.

Медленная революция

Несмотря на то что компания выглядит настоящим революционером, все процессы, при ближайшем рассмотрении изнутри оказываются чертовски медленными. Создаётся парадокс — инновационная по сути компания недоверчиво смотрит на инновации. Всё новое принимается со скрипом и опаской, «ведь если это хорошо сработало в прошлом сезоне, зачем что-то менять». Все изменения подвергаются бесконечным обсуждениям, репетициям и пробам, что приводит меня порой к поиску билетов из страны на ближайший рейс, а ответственностью здесь любят пожонглировать, лишь бы не нахватать лишней. Сейчас у руля люди, выросшие в эпоху, когда неформального образования с упором на личность и способность принимать решения на свой страх и риск, в Китае не было.

Неформальный подход к образованию, который направлен на индивидуализацию личности в противовес к полному обезличиванию, может в перспективе действительно что-то изменить. Пока что это работает только, увы, для элиты, которая с лёгкостью платит за 14 дней примерно 200 000 рублей. Да и дети, которые оказываются в лагере, в перспективе разъедутся по американским колледжам и, возможно, никогда не вернутся в родную страну.

Я вижу огромный потенциал этой индустрии здесь и сейчас, но бешусь от китайской осторожности и нежелания этот потенциал воплотить немедленно. Тем не менее это революция. Медленная, порой слишком аккуратная, но революция.

Больше историй о путешествиях и работе за рубежом — здесь.