Пока во многих странах вводят серьёзные меры и оставляют детей учиться дома, в России ученики продолжают ходить в школу. Но паника вокруг ситуации с коронавирусом с каждым днём становится всё сильнее. Наш колумнист Маша Трауб рассказывает, как с ней справляются родители и какие плюсы и минусы находят в этом дети.

Про коронавирус сейчас знают даже маленькие дети, которые ходят в сады. Я шла из магазина мимо детской площадки и увидела, что ребята играют в «салки-ножки-на-весу». Водящий мальчик догнал свою подружку, сделал страшное лицо и изобразил страшный рык. «Ты тигр?» — спросила девчушка. «Нет, я каналавилус!» — ответил мальчик.

Перед февральскими школьными каникулами моя дочь заболела. Обычная простуда. То, что раньше называлось ОРЗ, а сейчас ОРВИ. Плюс усталость от конца триместра и бесконечных контрольных. Плюс соревнования и тяжелые тренировки. Ребенок имел право долго держаться и наконец приболеть. Тем более что несколько классов из параллели уже были отправлены на карантин. На каникулах мы уехали всей семьей в Португалию — поездка давно планировалась. Вылетали из Шереметьево из соображений удобства: этот аэропорт ближе к нашему дому.

— Мам, а почему столько людей в масках? — спросила меня дочь.

Я огляделась — действительно, многие ходили в масках. От обычных до модных, черных. Поскольку у меня есть некоторое обсессивно-компульсивное расстройство (в общественных местах я всех родных без конца дезинфицирую салфетками, гелями и прочими пшикалками, убивающими 99% бактерий), я напряглась, но не сильно. Опять же, оксолиновая мазь всегда лежит в моей сумке, и я люблю замазать ею детей с ног до головы.

Когда мы прилетели, на выходе сидели три измученные медсестры в масках. Перед ними на столе стояла банка с антисептиком. Медсестры равнодушно смотрели на прилетевших туристов. Никого не останавливали.

Дети вышли после каникул, готовились к концерту по случаю 8 Марта. Мы с дочкой буквально две недели назад прошли полную и обязательную диспансеризацию в спортивном диспансере, и там тоже все было спокойно. Кто-то из детей и взрослых кашлял, кто-то сморкался. Никто от них не шарахался. В масках тоже никто не сидел.

Но в один прекрасный день у меня взорвались все родительские чаты — от школьных до отдельных — мамских. От спортивного до рисовательного. Все получили голосовое сообщение: в Москве уже 20 тысяч заболевших коронавирусом.

Сразу после этого пришла официальная рассылка от администрации школы: в целях недопущения распространения гриппа и ОРВИ в школах проводятся «утренние фильтры», и в случае выявления учеников с признаками заболевания или повышенной температурой вызывают родителей, о состоянии ребенка сообщают в поликлинику.

Все выездные и массовые мероприятия отменены, в школах введена кабинетная система (учителя приходят к ученикам в один и тот же кабинет, а не ученики ходят в «предметные» кабинеты). Доверяйте только официальным источникам. Отменили занятия в бассейнах, даже тех, что на платной основе. Отменили открытый урок по хореографии и школьный концерт по случаю 8 Марта.

Моя дочь учится в пятом классе. Она сказала, что, с одной стороны, хорошо — не надо таскать на себе по школе тяжеленный рюкзак. Все учителя к ним в класс приходят. Детям разрешено выходить только в туалет и в столовую. А с другой — очень плохо, потому что запретили разговаривать с ребятами из других классов. Но дочь все равно умудрилась поболтать со своей лучшей подружкой, которая учится в параллельном классе.

— Меня не будут ругать за то, что я с ней разговаривала? — спросила она с испугом.

В связи с запретом на общение все вдруг передружились с новой силой и жаждут общаться. Дети договариваются секретно встретиться на детской площадке.

Старые обиды забылись, и мальчики и девочки, до этого общавшиеся виртуально, вдруг захотели вместе играть, бегать, ходить друг к другу в гости

Взрослые вспоминали период массовых эвакуаций в результате телефонного терроризма, когда одна мама под расписку забирала сразу нескольких детей домой, чтобы они не мерзли на футбольном поле или не сидели голодными в другой школе. А другая забирала еще нескольких. Неработающие родители кооперировались, подключали бабушек, которые готовили обед человек на пять и действовали так же слаженно, как дети собирались и выходили из школы.

В чатах же продолжалась вакханалия. Один из поводов для жарких споров — бактерицидные облучатели. Моя знакомая рассказывала, что они еще в сентябре хотели повесить облучатель в классе собственными родительскими материальными силами. Теперь же, после трагического случая, когда учительница забыла выключить кварцевую лампу и дети получили ожоги, все родители панически боятся кварцевания.

Мамы разделились на три группы. Одни предрекают апокалипсис и советуют закупать гречку, поскольку в ближайшие два месяца с полок исчезнут все продукты. Вторые называют первую группу истеричками и призывают скупать не маски и гречку, а пустырник с валерьянкой. Третьи рассуждают про политику и конституцию.

Забыла, есть и четвертая группа.

Я отношусь к четвертой группе родителей, считающихся слегка полоумными. Мне важнее, чтобы дочь не сидела за уроками до ночи, и волнует вопрос, успеет ли она пообедать перед тренировкой, если классный час затянется.

Дети же остаются детьми. Моя дочь рассказала, что Женя пришел в маске и ее примерили все одноклассники. А учительница по технологии вспомнила, как она в детстве на школьных уроках труда шила маски — из марли и ваты. И всем вдруг стало интересно. До этого они только конспекты писали — какое яйцо считать свежим, а какое нет. Учительница на кусочке ткани показывала, как надо выкроить, как проложить ватой, как прострочить на машинке, куда вшить завязки. Под конец урока пустилась в воспоминания о тире, существовавшем почти в каждом школьном подвале, где все — и девочки, и мальчики — учились стрелять по мишеням. Из настоящих винтовок.

Мальчики кричали, что тоже хотят в тир. Девочки страдали, что нет класса со швейными машинками

Я как мать не про политику, не про возвращение в наше советское детство. Я переживаю о другом — что моя дочь не может поболтать на перемене с лучшей подружкой, с которой встретится на тренировке, в одной раздевалке, в одном зале этим же вечером. Что в школьных классах всегда душно, как ни проветривай. Что дети все равно сталкиваются в раздевалках, туалетах и школьной столовой.

И еще. Я мать двоих детей-спортсменов. Я все знаю про детские способы внезапно заболеть или так же внезапно выздороветь. Мой старший сын стрелял на первый взрослый разряд с высокой температурой. Как выяснилось позже. Что он сделал? Достал из холодильника замороженную курицу и положил себе на лоб. А еще под холодным душем постоял.

А когда ему надо было, сын умел так правильно нагреть градусник, что я нисколько не сомневалась в том, что он заболел, и оставляла его дома. Дочь может выдать 39 утром в день соревнований или если ей ну очень не хочется на занятия хореографией, а уже через час скакать как ни в чем не бывало. И мне нужно было принимать решение — оставлять ребенка дома или отправлять на занятия.

Словом, вся ответственность за жизнь и здоровье моих детей лежит не на Роспотребнадзоре и не на Министерстве здравоохранения, а на мне, матери. И за коронавирус тоже отвечаю я.

Иллюстрации: Shutterstock (Yuttapholstocker)