Свой бизнес Ольга Барабанова решила открыть, когда у неё родился первый ребёнок. Сейчас Ольга вместе с мужем управляет двумя проектами: они делают свою модель детского велосипеда и производят сверхлёгкие коляски для людей с ограниченными возможностями. В эфире программы «Радиошкола» Ольга рассказала, как старается больше времени уделять детям и почему в её идею многие сперва не верили.

Как у вас получилось построить собственный бизнес, с чего вы начинали?

Мотивация уйти в бизнес появилась с рождением дочери. Она и стала моим стимулом для привлечения денег. Я понимала, что профессия журналиста, которую я получила в университете, не сможет обеспечить моей семье необходимый уровень жизни. Бизнес же дал мне возможность чередовать родительство и работу.

Начинали мы с проекта «Фетр» по производству чехлов для макбуков и айфонов. Затем стали заниматься более крупными заказами. Например, для Политеха мы изготовили фетровые подушки и офисные перегородки. Это был наш первый опыт производственного бизнеса.

Но в какой-то момент мы поняли, что с фетром у нас не идёт: мы были сильно связаны с курсом евро, таможней и физически зависимы от кадров в подмосковном производстве. Мне всё время приходилось быть вместе с детьми на заводе, чтобы самой всё контролировать.

У меня много воспоминаний, как я качаю младенца и запаковываю чехлы, потому что кто-то не вышел на смену. Это было не совсем то, чего я хотела

Когда мы продали «Фетр», я немного поработали в маркетинге, писала статьи. Поняла, что сфера SMM развивается, открыла своё агентство. Тогда же я поняла свою социальную миссию — помочь найти работу мамам в декрете. Работа в агентстве на тот момент была моим основным заработком. «Лисапед» появился только тогда, когда оно уже встало на ноги.

Идея «Лисапеда» возникла из практических соображений. Как-то мы купили ребёнку дорогой велосипед и поняли, что он совершенно непрактичный. Мой муж сказал, что может сделать намного лучше. Вначале я не очень верила в идею создания собственного велосипеда, но муж упёрся. В итоге мы вывели наш вариант на рынок, и сейчас они продаются в интернет-магазинах.

В какой момент вы начали производство инвалидных колясок KINESIS?

Идея появилась, когда я стала часто приходить в офис благотворительного фонда «Дом с маяком». В тот момент я хотела туда устроиться в качестве пиар-менеджера.

В офисе было много колясок для инвалидов, тоже не самых практичных и очень тяжёлых. Однажды я решила предложить мужу идею бизнеса по производству лёгких колясок, которые бы были удобны в использовании. В России практически нет собственных качественных колясок, в основном всё привозят из-за рубежа.

Мы решили делать детские коляски из карбона — яркие и разноцветные. В нашей стране никто не использует этот материал, поэтому это была хорошая заявка для выхода на российский рынок. Их преимущество в том, что они легче, дольше служат, позволяют делать каждую коляску индивидуальной. Вначале мы с мужем вложили свои средства, а теперь у нас есть инвесторы и партнёры.

Создавая коляски для людей с ограниченными возможностями, мы, конечно, чувствуем большую ответственность

Прежде чем начать производство, мы конструировали коляску в компьютерном режиме, проводили виртуальные испытания. Только после этого стали испытывать настоящие коляски.

Кроме того, мы консультировались со специалистами из хосписа, потенциальными клиентами и инженерами. У наших колясок есть европейский сертификат качества, так как в России пока ещё нет своих лабораторий по сертификации.

Работать к нам идут люди на энтузиазме. Плюс сам завод находится в очень удобной промышленной зоне. Здание светлое, с автоматическими дверями, классными офисами, хорошей мебелью. Мы платим официальную белую зарплату, что сейчас редко происходит на маленьких предприятиях.

Мы готовы вкладываться в своих сотрудников. У нас два работника съездили в Париж на выставку материалов, потом были в Милане. Кто-то побывал в Германии. Сейчас у нас работают люди, которые хотят видеть быстрый прогресс и развитие.

С какими подводными камнями вы столкнулись при построении бизнеса?

Сейчас у нас много долгов и обязательств перед инвесторами. Мы чувствуем большую ответственность за то, чтобы вернуть им деньги. Есть кредитные средства, которые тоже надо возвращать. Есть ответственность перед сотрудниками, так как они все силы вкладывают в производство. И ещё есть чёткое понимание, что сдаваться нельзя.

Было много моментов, когда хотелось всё бросить. Убытки от затопления, срочный переезд. Но сейчас оглядываешься назад и понимаешь, что всё было к лучшему.

Были моменты, когда закачивались все деньги и все силы. Сложно было, когда делали первый краудфандинг (сбор денег для конкретной задачи со всех, кто готов внести свою долю. — Прим. ред.), потому что мы не понимали, как это работает. Но в итоге нам удалось собрать средства, которые полностью покрыли производственные затраты.

Сейчас мы делаем ставку на Запад, куда планируем экспортировать карбоновые коляски. Ведь там больше покупателей, денег и возможностей. Алюминиевые коляски мы тоже хотим интегрировать как на западный рынок, так и на мировой рынок в целом.

А реально получить грант на свой бизнес?

Мы пытались пройти грантовые программы. Пока у нас не очень получается, но мы продолжаем пробовать. У нас есть большое подспорье — «Лисапед», дивиденды от которого стали нашим стартовым капиталом в KINESIS.

Конечно, сложно сталкиваться с тем, что в проект не верят из-за маленького рынка, дороговизны. Многие считают, что инвалидов в нашем мире нет и никто не будет покупать наши коляски. Но люди с ограниченными возможностями живут среди нас.

Сейчас мы хотим организовать при заводе лекторий, где будем реализовывать образовательную программу по более активной интеграции людей с ограниченными возможностями в современную жизнь.

Часто ли к вам обращаются благотворительные фонды?

Для благотворительных фондов у нас есть специальная цена. Но что касается карбоновых колясок, то мы никогда не были нацелены на работу с фондами. Наши клиенты — другие люди: бизнесмены, журналисты, селебрити, паралимпийцы. Но есть и те, кто приходит и говорит, что хочет нашу коляску. Сейчас мы поняли, что таких людей очень много.

И мы решили найти деньги на производство алюминиевых колясок. Они хорошо попадают под государственные выплаты. Наша розничная стоимость будет 99 тысяч рублей (у конкурента — 150 тысяч), из них 58 тысяч покрывает ОПР. Это приемлемая сумма.

При более интенсивном производстве в дальнейшем мы хотим около 10% колясок отдавать благотворительным организациям. Кроме того, мы готовы медийно поддерживать сборы любых фондов.

Как дети воспринимают ваш бизнес?

Они говорят, что мама делает коляски. Конечно, последние полтора года у меня на них не хватает времени, и это большая проблема для всех нас. Постоянно приходится себя одёргивать, что-то менять, разворачивать себя в сторону детей. Мотивация, что ты зарабатываешь для них, не работает.

Я часто говорю, что у меня самый строгий начальник, какой может быть. И этот начальник — я сама. После работы я читаю им книги, оставляю спать в своей кровати, стараюсь брать с собой куда-то. Я понимаю, что мне нужно делегировать именно свою работу, потому что детей я делегировать не могу. И это то, чему я себя сейчас учу.

Как воспитывать в детях сострадание?

Мне в этом смысле повезло, потому что я просто отвечаю на вопросы детей. Они видят, что люди на колясках — это нормально, воспринимают их как полноценных личностей. Я и сама теперь не испытываю жалости к людям с ограниченными возможностями, потому что они такие же люди. Я и мои дети не замечаем коляску под человеком. А другие родители для этого могут водить ребёнка в благотворительные фонды или участвовать в акциях по оказанию помощи людям с ограниченными возможностями.