Пока мы все восхищаемся успехами наших фигуристок, за кадром остаются десятки и десятки детей, которые не дошли до олимпийских высот. И даже до уровня чемпионатов. Эта история — одного из таких детей. Прийти в фигурное катание в четыре года, а потом просто уйти. Почему? Читаем.

Уже к третьему классу фигурное катание стало занимать почти всё моё время

Я с детства смотрела по телевизору выступления фигуристов. Родственники всегда обращали моё внимание на грациозность, пластику, крепкое здоровье и спортивное телосложение спортсменов. Мне нравилась музыка, танцы, красивые яркие платья со стразами и то, как после выступлений болельщики бросали с трибун фигуристам мягкие игрушки, цветы, а иногда даже конфеты. И когда родители спросили, хочу ли я кататься на коньках так же, в ответ прозвучало уверенное «да».

Когда я встала на коньки, мне было четыре года. Тогда ни я, ни мои родители не задумывались о профессиональном спорте. Занятия по фигурному катанию значили не больше, чем любые другие кружки. Тогда же я ходила на рисование, занимательную математику и в театр.

Так получилось, что я попала на хороший каток, который просто был рядом с моим домом. Там были сильные тренеры, они отлично выполняли свою работу. Один из них работает сейчас со знаменитыми фигуристами.

Первым моим тренером была милая женщина Анна. Она учила нас твёрдо стоять на коньках, правильно группироваться и красивой постановке. Тогда мы тренировались в группах. Именно Анна привила большинству из нас любовь ко льду.

Спустя годы тренировок и несколько отборочных соревнований я попала к более жёсткому тренеру, с которым мы сразу не поладили. С ней я тренировалась на льду уже один на один. Иногда мы совмещали тренировки с другими спортсменами.

К третьему классу фигурное катание стало занимать почти всё моё время. Мне постоянно приходилось отпрашиваться из школы. Повезло, что у меня были понимающий учитель и директор. С других кружков пришлось уйти. Домашнее задание я делала поздно вечером или по дороге в машине.

Всё время вне школы я проводила в спортивном комплексе: разминка, бег, спортивный зал, лёд, занятия на улице. Тренировка до школы, после школы и вечером — таким было моё расписание несколько лет.

В тёплое время года мы занимались ещё и бегом. Каждый день тренер давал установки, кто сколько кругов должен пробежать вокруг Ледового дворца. Иногда он был на время, иногда — на расстояние. От интенсивного бега у многих спортсменов начинало колоть в боку, но это не было поводом сделать паузу.

Если ты останавливался или медленно бежал, тренер мог ударить скакалкой по ногам или рукам

В зале мы занимались в основном растяжкой и степ-аэробикой, хотя тогда это называлось как-то иначе. В каждом упражнении тренер следил за вытянутым носком и пластичностью рук. Если носок был недостаточно натянут, можно было вновь получить удар по ноге скакалкой. Если кто-то был плохо растянут, не мог полностью согнуться в «складку» или выполнить другой элемент, то тренер садился на него сверху и продолжал тянуть, надавливая всем весом.

Прыжки мы часто отрабатывали не только на льду, но и в спортивном зале или на улице, поэтому падать приходилось на асфальт. Да, фигуристов учат правильно группироваться при падении, чтобы оно нанесло наименьший ущерб. Но это не всегда помогает. Когда учишь новые прыжки, больше всего синяков на коленях и локтях. Чтобы многие элементы получались лучше, во время тренировок фигуристам иногда надевают утяжелители на руки и на ноги. С ними спортсмен отрабатывает прыжки и вращения, а снимая — чувствует лёгкость, проще закручивается и отталкивается ото льда.

Ледозаливочная машина не сразу убирает пятна крови

Важную роль в фигурном катании играет и заточка коньков. Многие спортсмены годами ходят к одному и тому же мастеру. Для соревнований и тренировок у них чаще всего разные коньки. Ещё должны быть разные костюмы, чехлы-сушки, чехлы из бифлекса, чехлы для лезвия, стельки.

Несмотря на то что на выступлениях фигурист катается без перчаток, на тренировках их носят. Также на коньках часто рвутся шнурки, потому что шнуровка всегда должна быть тугой. Некоторые спортсмены во время тренировок используют защиту, но нам не разрешали это делать.

Фигуристам запрещено кататься на роликах и самокате, потому что может сформироваться некрасивый шаг

Одно время у администрации нашего катка были проблемы с таймингом, поэтому на льду проходило несколько тренировок у разных тренеров. Пока мы отрабатывали прыжки или короткую программу, рядом занимались фигуристы-парники.

Я никогда не забуду, как девушка сорвалась с жимовой поддержки партнёра и упала, откинув руку назад. В тот же миг фигурист, проезжающий мимо, не успев затормозить, проехал по её обнажённой руке острым лезвием. Пятна остались на несколько дней. Было жутко мимо них проезжать.

Но такие травмы не были чем-то из ряда вон выходящим. Нас самих часто били по рукам и ногам, если кто-то недотянул носок, не туда закинул ногу. Самыми частыми повреждениями среди моих коллег были повреждение связок коленного сустава и ушибы.

Мама позвонила папе и сказала: «Наша дочь нас подвела»

Нам нельзя было есть мучное, сладкое, жареное — всё калорийное. Тренер внимательно отслеживала вес. Всё «незаконно набранное» надо было тут же отработать на тренировке. Многим девочкам приходилось навсегда уходить из спорта, потому что они не могли быстро похудеть.

Однажды в день рождения я принесла на тренировку шоколадки, хотела угостить девочек. Мама одной из них на моих глазах разорвала упаковку и выкинула все шоколадки в мусорный бак со славами: «Мы знаем, ты хочешь сделать всё, чтобы наши дети прибавили пару лишних килограмм и проиграли». После этого я долго плакала и говорила, что не хочу вырасти такой злой.

Одной девочке, которая тренировалась вместе со мной, однажды подложили в коньки стекло. Это не вымышленная история, в начале 2000-х такое действительно происходило. Никто никогда не поднимал шум, потому что это была не первая и не последняя подобная ситуация. Благо это всегда замечали до того, как засовывали ногу в коньки.

Один тренер говорил нам, что это нормально: пианистов бьют по пальцам, балерин — по ногам, моделям подкладывают осколки в тональные кремы

За все годы в фигурном катании у меня была всего лишь одна подруга из спорта. При этом мы постоянно чувствовали соперничество. Все новые прыжки и вращения давались ей легко, а я постоянно падала на уже набитые синяки и пыталась докручивать их снова и снова.

Перед очередным соревнованием я была полностью опустошена и травмирована на правую ногу. В тот день на нас приехали смотреть лучшие тренеры.

В середине произвольной программы, после проката дорожки, я должна была выполнить тройной прыжок, который мне не всегда удавался. Я понимала, что не готова его выполнить чисто и, скорее всего, упаду, поэтому просто его перешагнула. Остановив скольжение лезвия, я ушла со льда в середине мелодии.

Мама была в шоке. Тренер даже не обернулся. Когда меня спросили в раздевалке, почему я так сделала, я сказала, что устала биться об лёд и не хочу получать очередную травму.

Мы сели в машину, мама позвонила папе: «Наша дочь нас подвела. Она не сделала прыжок, а просто перешагнула его. Ей не хотелось снова ударяться об лёд. Мне так стыдно. Как я буду смотреть тренеру в глаза? Мы столько денег потратили на тренировки и костюмы». А я сидела и думала: «Никто не понимает, как больно падать на лёд на уже набитые синяки».

Потом мы зашли домой: мама злая, а я без сил и каких-то эмоций. Она погромче включила телевизор и пару раз ударила меня по попе ремнём.

Тогда это не казалось чем-то неправильным. Многие мои сверстники выросли именно на таких методах воспитания. Но мне было ужасно обидно, что я специально не стала биться об лёд, а в итоге получила те же удары дома.

После этой ситуации я ушла из профессионального спорта. Мама не настаивала, чтобы я вернулась. Ей было стыдно перед тренером.

Иногда на меня накатывала волна ностальгии, я хотела вернуться в катание. Но это ощущение быстро проходило при воспоминаниях о внутренней кухне. До сих пор, когда по телевизору мы смотрим выступления фигуристов, родители говорят: «А ведь это могла быть ты».