19 июня на фестивале «Докер» покажут документальный фильм «Ты же девочка» про футбольную команду «Адыг» из Карачаево-Черкесской Республики, в которой играют 12 девочек. Мы поговорили с главным тренером «Адыга» Виталием Кундоховым о том, как он решился создать девичью команду в мусульманском селе, где все дети занимаются только борьбой и национальными танцами.

«И отдала её, нашу рыженькую, на танцы»

У нас в ауле, как везде на Кавказе, самый популярный вид спорта, конечно, борьба. Ребенок родился — сразу на вольную борьбу. Когда я решил создать футбольную команду, даже не смог набрать 11 мальчишек. Но в какой-то момент на тренировке появилась рыжая такая девчонка, детдомовская. Начала играть. И тогда что-то мне ударило в голову — вокруг нее надо сделать команду из девочек! Первую на Кавказе! Это был 2011 год.

Сначала никто из жителей не хотел пускать к нам детей. Говорили: «Какой футбол на Кавказе?», «Что вы выдумываете?», «Легкую жизнь себе ищете, чтобы с мальчиками не мучиться?» Но на самом деле девочек-то тренировать намного труднее, хотя при этом и интереснее, и приятнее. Я говорил: «Отпустите попробовать. Получится — останется, не получится — ладно».

Было тяжело доказывать что-то словами. В ответ говорили: «Вы их кривоногими сделаете, погубите». Девочки приходили, извините меня, не совсем в спортивной форме, пухленькие, прямо скажем, а потом, когда начали появляться результаты, стали стройными, красивыми. Уже через год после создания команды, в 2012-м, мы взяли первенство России «Кожаный мяч» — и пошло-поехало, нами начали гордиться. Люди стали поворачиваться к нам лицом: весь аул, республика.

В итоге родители забирали дочерей с танцев, отпускали на соревнования. Потихоньку смирились

А вот девочку, вокруг которой я сделал команду, через три года тренировок мать на соревнования не пустила. А девочка-то была настоящей звездой в команде, могла одна любую игру вытянуть.

Вечером перед соревнованиями мне ее мать сказала: «Дай свидетельство о рождении, я утром занесу». Звоню утром, а она отвечает, что девочка на футбол больше ходить не будет: «Она детдомовская. Я не знаю, какие у нее гены. Она и так как мальчишка, а вы еще хуже сделаете». И отдала ее, нашу рыженькую, на танцы.

Она была звездой, стала бы игроком сборной России. Родители ее забрали и погубили, сами же испортили ей всю карьеру, хотя она была талантище. Меня до сих пор спрашивают: «Где твоя рыженькая?» Никогда не видели такого игрока. Такая девочка — и пропала из-за родителей, которые не поняли ее таланта. С танцев она ушла на боевые единоборства, а дальше… Пошло-поехало.

«С 2012 года я сам стираю форму и сушу её на заднем дворе»

Скоро у нас в ауле открывается физкультурно-оздоровительный комплекс. Большой. Зал 40 на 20, игровой. Мы когда узнали, счастливые ходили, потому что до появления этого ФОКа всегда играли на улице, в любое время года. В школу нас никогда не пускали: «Вы пол испортите». Но радовались мы недолго: в зал нас тоже не пустят, там будут лежать борцовские маты.

Футбольного игрового зала в районе нет. А в новом комплексе, получается, будет два борцовских зала — один на втором этаже, другой на первом — тот самый игровой, с матами. Мы пытались договориться с тренерами, но руководство уже все решило. Так что мы опять остаемся без ничего: спонсора у «Адыга» никогда не было, с 2011 года я не собрал с родителей ни одного рубля. Даже если бы попробовал, мне бы ответили:

«Радуйся, что я дочку пускаю, а тебе еще деньги на соревнования давать»

У нашей команды есть два основных комплекта формы. Играем в ней с 2012 года. Я сам ее стираю и сушу на заднем дворе. Мы с Артуром (вторым тренером) выкручиваемся сами: берем деньги с зарплаты, выклянчиваем у друзей на поездки. Хорошо, что Российский футбольный союз предоставляет бесплатное проживание и питание на финальных соревнованиях. За год мы участвуем в 5–6 турнирах — но только в тех, где есть бесплатное проживание и питание, потому что на коммерческие выезды денег нет. Но мы не жалуемся — продолжаем доказывать, что мы еще живы.

«Дети и так знают, что я их люблю»

Я сам не хочу и не собираюсь бросать футбол: играю с детства. Я десять лет учился в интернате, а там хочешь не хочешь, но научишься играть. Мы играли сутками, и потихоньку я начал заниматься этим профессионально. Играл в черкесском «Нарте», мы тогда соревновались в первенстве края. Уже после армии я решил сделать взрослую футбольную команду «Адыг» — она появилась в 1983 году. А детским футболом занимался просто так, «на свой интерес». Сейчас взрослую команду возглавили мои друзья, а я работаю только с детьми.

Я всю жизнь в футболе и всегда любил детей, так что в том, что я занялся детским футболом, нет ничего удивительного. С девочками в команде у меня скорее отцовские, семейные отношения. Вот Артур не женат — он с ними построже. А у меня не получается, я сразу говорю: «Вы для меня внучки».

Иной раз хочется девочек обнять по-отцовски, но я себя останавливаю: думаю, неправильно поймут. Дети и так знают, что я их люблю. У меня в команде играла моя внучка — ей на тренировках доставалось больше остальных. Я ее больше ругал, чтобы не говорили: «Свою внучку жалеет, а нас ругает». Наоборот, ставил ее последней, чтобы показать — у меня ко всем равное отношение.

«Когда фильм сняли, купили всем комплекты формы»

Когда нам позвонили и сказали, что собираются снимать кино, я сразу спросил: «Вы откуда нас нашли?» Мы все очень разволновались — не знали, как себя вести. Потом оказалось, что к нам приедут три женщины: режиссер Настя Тарасова, оператор Ирина Шаталова и звукорежиссер Елена Петросян. Мы чуть успокоились.

Встретили их в Минводах, и уже в машине наше настороженное отношение прошло — мы будто всю жизнь друг друга знали. Девочки тоже вошли в роли. Да и съемки прошли идеально — стали как одна семья. Настя, Ирина и Елена снимали и на тренировках, и у нас в домах. Родители сами звали, ходили вместе со съемочной группой друг к другу в гости. Потом девушки ездили с нами на финал «Кожаного мяча» в Майкоп. Жаль, что не успели подольше погостить: работа, только работа.

Но зато когда фильм сняли, они повезли нас в магазин. И купили всем комплекты формы, одели с ног до головы. Мы им, девочкам из съемочной группы, очень благодарны: теперь играем в футболках с нашим названием и эмблемой.

«Наша вратарь, кажется, уже родила»

Футбол для девочки, для ее физического и эмоционального здоровья, достойнейший вид спорта. Недаром его включили в Олимпийские игры. Честно вам скажу, женский футбол покажет больше результатов, чем мужской.

Две наши воспитанницы играют в сборной России, представляете? Девочки из маленького аула — в сборной! Еще одна девочка, наш первый профессиональный игрок Алина Тхакохова, сейчас из азовской «Дончанки» готовится к переходу в ЖФК «Краснодар». Говорит, команда там лучше. За все время семь наших девочек ушли в профессиональный спорт — и это отличный результат.

А такого, чтобы девочку из команды забрали, потому что она, например, замуж выходит, у нас не было. Хотя наша вратарь, Альвина Санглибаева, сразу после окончания школы замуж вышла. И уже, кажется, родила.

Все героини фильма играют — никто футбол не бросил, все в команде. Только экзамены закончат и подтянутся — мы начнем готовиться к финалу чемпионата России, поедем в Ессентуки.

Кто не знает, думает, что Чечня рядом и у нас война. Но в Карачаево-Черкесии нет никакой войны

С религией у нас никогда проблем не было. Наоборот, все — и старейшины, и просто жители — рады, что девочки чем-то заняты. В республике развита только борьба, тем более в нашем маленьком районе на 5000 человек. У нас в ауле девочки могут заниматься баскетболом и волейболом, но только в школе. А после появления «Адыга» — футболом, и не только на физкультуре.

Бывает, что нет-нет, но кто-нибудь скажет нам, что мы что-то не так делаем. Но таких единицы. Вот снимали мы фильм, девочки купались в речке. Спрашивают, возмущаются: «Неужели вместе купались?» Еще как вместе купались и в жмурки в воде играли! Это ведь не арабская республика, чтобы нас за это осуждали.

На обложке: кадр из фильма «Ты же девочка»