Семья Вероники Козулиной с тремя детьми в 2022 году переехала в Израиль. Одной дочке еще не исполнился год, вторая ходит в местный детский сад, а сын учится в четвертом классе светской школы. Вероника рассказала автору «Мела» Анастасии Широковой, почему семья считает израильскую начальную школу слабой и как в стране проходят роды.

Старых друзей не хватает, но появляются новые

В 2022 году мы переехали в Израиль как его граждане. Несколько лет назад мы репатриировались и в 2015–2016 жили в городе Хайфе. Мы планировали получить гражданство и почувствовать, каково это — жить в другой стране. Наше пребывание там растянулось на 13 месяцев. У нас был один ребенок, муж работал удаленно, поэтому переезд прошел относительно легко. За время нашего пребывания в Хайфе я даже умудрилась закончить ульпан — это специальная школа иврита для репатриированных. Так как мы не были настроены задерживаться в стране, не особо пускали корни: не искали работу, не вливались в местное сообщество. Вскоре заскучали по дому и решили вернуться в Россию, но в 2022 году переехали в Израиль.

У нас трое детей. Артемию девять лет, Алисии — пять, Астрид — девять месяцев. Она родилась уже здесь, в Израиле. Дети восприняли переезд спокойно: мы не раз переезжали в новые места. Они у нас маленькие кочевники. Бабушки и дедушка в нашей жизни принимают не очень активное участие, поэтому видеозвонков несколько раз в месяц нам и детям хватает. Иногда Артемий переживает, что рядом нет друзей. Однако после раздумий сам же всех утешает: «Зато есть новые друзья. Так что тут и печаль, и радость».

Роды: анализы от врачей не из Израиля никого не интересуют

В Израиль мы летели, когда я была на позднем сроке беременности — еще бы дней пять, и в самолет меня не бы пустили. Последние недели беременности были нервными. Так как мы не новые репатрианты, а вернувшиеся, нужно было ждать полгода, чтобы нас поставили на обслуживание больничной кассы (в Израиле есть четыре больничные кассы — системы страхования, обеспечивающие медицинскую помощь). К каждой относятся свои поликлиники и больницы. Столько времени у меня, конечно, не было. Есть и общие медицинские учреждения, в них можно обратиться от любой кассы.

У нас был и второй вариант — оплатить штраф в круглую сумму. В Израиле есть структура Битуах Леуми. Это Ведомство национального страхования. Если ты долго отсутствуешь в стране и не платишь что-то наподобие страхового налога, перед ведомством накапливается долг. За отсутствие в Израиле штраф суммарно выходит не больше 12 тысяч шекелей с человека (примерно 240 тысяч рублей. — Прим. ред.).

Третий вариант — частное наблюдение и платные роды. Такая опция оказалась бюрократически сложнее и дороже (около 14 тысяч шекелей — 290 тысяч рублей), поэтому мы решили заплатить штраф 12 тысяч шекелей за мое обслуживание в кассе и не переживать.

У гинеколога в итоге я появилась всего один раз

Она меня осмотрела и отправила сдавать кровь на анализы. По её словам, «анализы от врачей не из Израиля никого не интересуют». Я сдала анализы и выбрала ближайшую больницу в Хайфе. Рожать готовилась с русскоязычной акушеркой. Так как я стояла на учете в больничной кассе, роды в государственной клинике для меня были бесплатными. Условия хорошие: индивидуальные родовые палаты, вежливое обращение. Я заранее предупредила, что обезболивать меня не надо и что ребенка я хочу сразу приложить к себе и быть с ним.

Роженица может взять с собой двух сопровождающих, и даже не обязательно супруга. Мой муж присутствовал — вот уж не думала, что третьи роды у нас наконец-то станут партнерскими. Послеродовое отделение у меня не вызвало такого восторга. Там не самые уютные палаты и огромные толпы крикливых гостей. Когда хочется тишины, родственники и друзья твоей соседки непременно будут смотреть какое-нибудь комедийное шоу. Но в целом всё терпимо.

Шаббат

Как эмигранты из России мы регулярно сталкиваемся с бытовыми сложностями. Они незначительные, но все равно бросаются в глаза. Например, здесь нет привычных для российских реалий быстрой доставки, курьеров, легкости передвижения. Самым поразительным для нас стал Шаббат («суббота», предписывающая иудеям забыть повседневные дела и суету, провести время с семьей и посвятить его Богу. — Прим. ред.).

Транспорт почти полностью парализован с обеда пятницы до вечера субботы, встают даже железные дороги. Радует, что Хайфа не сильно религиозный город и есть несколько автобусных маршрутов, которые продолжают ходить, пусть и с огромными перерывами. Автобусы, нас, кстати, часто подвозят до самого заветного для детей места — всего полчаса, и ты на море! Было бы здорово выбираться на пляж каждую неделю, но у нас пока не получается всё уместить в насыщенный график новой жизни.

В России без школы и садика удобно было всем

Главная печаль — необходимость отдавать детей в систему образования. Все дети с трёх лет в Израиле должны ходить в садик, а с шести лет — в школу. В России я с трёхлетнего возраста сына знала, что в школу он не пойдет. Без школы и садика удобно было всем. Я как методист подбирала Артемию и Алисии интересные занятия, курсы, сайты и пособия. В основном мы сами занимались с сыном и старались идти по программе в своем темпе. В математике он сильнее, так что мы опережали школу, а русский язык с перфекционизмом Тёмы даётся ему со скрипом. В нем мы идем спокойными темпами. Хотя «спокойным» это сложно назвать.

Он сильно переживает, если что-то не получается, — доходит до истерик

С учетом того, что у него не было оценок и мы с мужем его никогда не ругаем за учебу, я не понимаю, откуда такое желание всё сделать правильно.

Тем не менее в России мы выбрали такой путь: легкий анскулинг (учеба без посещения школы. — Прим. ред.) без лишних переживаний для детей и промежуточные онлайн-аттестации для душевного спокойствия бабушек.

В Израиле тоже есть домашнее обучение, но для разрешения на него нужно в определенный срок собрать много документов на иврите и выдержать проверки. Из бумаг нужно подготовить примерный учебный план на год, расписание на неделю, кратко описать, что и когда ребенок делает, какой у него режим дня — чтобы было видно, что дети не страдают от ничегонеделания. Еще нужно написать «сочинение» и объяснить, почему семья выбирает такое образование, и подготовить справки из школы с отчетностью, если ребенок уже был в системе. В целом побороться можно, но когда ты только что приехал в страну и у тебя ни нормальных знаний языка, ни работы на фоне последнего месяца беременности — это невыполнимая миссия.

Футболки как школьная форма и маца с нутеллой перед уроками

Весной прошлого года, когда мы с мужем поняли, что от системы образования пока никуда не убежишь, мы повздыхали и отправили сына учиться. Школу определяют по месту жительства и уточняют, в светскую или религиозную школу пойдет ребенок. Артемий сдавал в России аттестацию за второй класс, но в Израиле пошел сразу в третий класс светской школы. Так получилось, потому что в Израиле дети ходят в школу с шести лет. Волновался он только накануне первого дня, но после него пришел довольный. С девяти лет он сам ходит в школу, в Питере я бы его ни за что не отпустила одного.

Вместо формы у школьников однотонные футболки с эмблемой учебного заведения. Перед уроками дети читают принесенные из дома книги. Иногда к ним приходит специально обученный дяденька и готовит вместе с детьми что-нибудь к праздникам: пиццу или мацу с нутеллой.

В школе детей не кормят, надо собирать ланч-бокс — без сладкого и без аллергенов

Меня такое требование немного напрягает. На полноценный прием пищи не всегда хватает фантазии, а кормить ребенка бесконечными бутербродами не хочется.

Артемию нравится учить иврит. Сын говорит, что он в разы круче английского. Он изучает язык только на специальных уроках ульпана, а в школе все уроки проходят на иврите. Много часов подряд воспринимать информацию на незнакомом языке тяжело. Раньше у нас доходило до истерик по утрам.

В школе никто детям-иммигрантам ничего не переводит. Поэтому без базы сложно сразу окунуться в учебную атмосферу. Недавно мы переехали в другой район и, соответственно, поменяли школу. В новом месте Артемию поспокойнее. Утренних истерик практически не бывает, они стали реже. Удовольствия от учебы пока не особо прибавилось, но сыну в этой школе больше нравится. Если бы не бесячая учительница по любимому ивриту, было бы вообще неплохо.

В четвертом классе расписание Темы состоит из математики, геометрии, английского, иврита, спорта, науки, Торы. По воскресеньям (это первый учебный день) уроков, по сути, нет. Детей делят на группы, и они занимаются разными активностями. Кто-то ходит в музыкальный класс с гитарами, синтезаторами, ударной установкой (наш сын как раз сейчас в этой группе), в театральные классы, кто-то занимается журналистикой. После этого школьники собираются и делятся успехами. Вместо привычного изо с рисованием у них в школе проходят уроки творчества. Сейчас дети на нем вышивают какие-то композиции к 75-летию независимости Израиля. Раз в неделю класс после уроков организованно отвозят на большой теннис, Тёме нравится.

По пятницам, когда в школе укороченные дни, у них стоит предмет «Ключ к сердцу». Во время этого урока с детьми ведут беседы о том, что такое хорошо и что такое плохо. После занятий в конце недели дети празднуют дни рождения, прощаются с теми, кто уезжает из города или страны, прокачивают навык игры в шахматы или даже ходят на самооборону.

Однажды их класс вывозили на ферму помогать с курицами. Там же дети тискали змею из террариума

Сыну с февраля обещали дать ментора — помогающего русскоязычного учителя, к которому он сможет обращаться по всем вопросам. Меня это радует.

Мой мальчик слишком привык к свободе и понимает, что пока часы в школе для него бессмысленны — он мог бы потратить это время на игры, чтение, домашнюю учебу, в конце концов. Артемию было бы идеально отдельно учиться на родном языке дома и углубленно изучать иврит. По идее, сейчас самое время подготавливать документы, чтобы на следующий учебный год уйти на домашнее образование. Пока я не уверена, нужно нам это или нет.

Домашние задания можно не делать

Учителя в школе ивритоязычные, и переводчиков нет, некоторые предметы понятны и без слов: математика, геометрия, спорт, рисование. С чем-то Артемию помогают русскоязычные ребята, с которыми он сдружился.

Уровень начальной школы в Израиле мне показался никаким. Первые несколько классов здесь явно для социального взаимодействия, дружбы и разных мероприятий, а не для знаний. Зато всё по любви, никто никого не заставляет насильно учиться. Хочешь — делай домашку. Не хочешь — не делай. Оценок нет, строгости тоже, хотя проверочные работы иногда все-таки устраивают.

Местные вузы считаются крутыми. То есть в какой-то момент израильское образование вдруг становится сильным. Но когда это происходит, я пока не поняла. Говорят, сильная, сложная учеба начнется в средней школе. Пока будем считать, что у нас есть запас времени для подготовки.

Мне кажется, местному образованию стоит пересмотреть интеграцию детей без знания языка, чтобы у ребят было больше возможностей учить базу, не тратя время на предметы, которые пока непонятны.

По пятницам в садике традиционная встреча Шаббата

Нашей дошкольнице-дочке немного проще, чем сыну, потому что у нее еще не было полноценного погружения в домашнее обучение. Летом ей исполнилось пять лет. Мы были обязаны отдать ее в выпускную группу детского сада. Алисия с удовольствием туда ходит — потусоваться, подружиться с ребятами — и понемногу выхватывает слова на новом языке. У нас около дома не обычный сад в формате «ган хова», куда отправляют только детей пяти лет, которым в следующем году идти в школу, а смешанный. Там есть и группы с более младшими, четырехлетними ребятами.

Группа у Алисии преимущественно русскоязычная: только четыре человека из тридцати говорят на иврите

Главная воспитательница тоже русскоговорящая. Это успокаивает, потому что родители могут спокойно решать с ней все вопросы. Однако с детьми она общается на иврите, поэтому какие-то слова и фразы они постепенно запоминают. Ребята делают поделки, погружаются в язык и культуру. По пятницам у них традиционно проходит встреча Шаббата, но в светской форме, без религиозного подтекста. Раз в две недели в теплый сезон группу выводят на прогулку к морю. Дети собирают мусор на берегу, изучают природу и набирают ракушки для поделок.

У детей должна быть почва под ногами

Пока наша жизнь здесь слишком сумбурная. Переезды, маленький ребенок, другая культура и знакомство с языком (у кого-то повторное). Мы стараемся, чтобы у детей была почва под ногами: книги, настолки — всё то, что им привычно и любимо. Мы обзавелись друзьями и сразу нашли чудесную семью, которая нам очень полюбилась. Теперь у нас складывается прекрасная компания. Когда тебя окружают хорошие люди, всё переживается немного проще. Надеюсь, в обозримом будущем настроение стабилизируется и Израиль будет к нам добр.

Фото: личный архив Вероники Козулиной