От аббревиатуры ВПР в дрожь, кажется, бросает уже всех: и школьников с родителями, и учителей с директорами. Каждый раз — нововведения, ежегодно — протесты и петиции. Вместе с педагогами мы решили разобраться, почему ВПР сравнивают с лихорадкой и барщиной, можно ли отказаться от написания работы и, главное, зачем вообще все это нужно школам и детям?

Сначала освежим матчасть. ВПР — это Всероссийские проверочные работы по 11 предметам, которые школьники пишут ежегодно — с 4-го по 11-й класс. То есть по сути это большие итоговые контрольные, которые просто проводят массово и по единым правилам.

Важный момент: ВПР — это не экзамен, не ГИА (Государственная итоговая аттестация), поэтому ни на оценки, ни на переход в следующий класс их итоги не влияют. Это скорее очередной метод контроля успеваемости, и нужен он в первую очередь самим школам — чтобы понимать, как ученики усваивают материал и нет ли у них массовых пробелов в знаниях. В этом году ВПР должны проходить с 14 сентября по 12 октября. В письме Рособрнадзора от 04.09.2020 N 13-444 «О проведении всероссийских проверочных работ в 5–9 классах осенью 2020 года» сказано, что цель проведения «входного мониторинга» — в выявлении пробелов в знаниях учащихся для корректировки рабочих программ по учебным предметам на 2020/2021 учебный год.

Сами школьники ВПР, как и любые другие контрольные работы, разумеется, не любят. Больше всего страдают выпускники: им и так нужно готовиться к ЕГЭ, а тут еще приходится тратить силы и нервы на эти работы. В 2017 году одиннадцатиклассники даже запускали хэштег в твиттере #ВыпускникиПодписываютПетицию с просьбой отменить ВПР в 11-м классе. На ситуацию в школе инициатива никак не повлияла, но проблему обозначила.

Учителя, что интересно, тоже часто негативно отзываются о такой системе контроля знаний

«Третью неделю школу лихорадит… Что случилось? Началась война? В школу пришла внеплановая проверка? Нет. Все идёт по плану. Это — ВПР», — пишет педагог школы инженерного мышления ЛНМО Анатолий Шперх у себя в фейсбуке. Мы созвонились с Анатолием, чтобы поговорить о смысле этих неожиданных осенних проверок, их специфике и, главное, обязательности. И выявили 6 главных проблем современных ВПР.

Проблема № 1. Экзамен, а не мониторинг

ВПР — это рутинная проверка, на которой мы не должны зацикливаться. Она не должна выбиваться из учебного процесса (и тем более мешать ему!), но по факту превращается в серьезный экзамен для всех: и учителей, и учеников, и администрации. В «Законе об образовании» вообще не говорится о каких-либо Всероссийских проверочных работах. Там прописано, что о деятельности образовательного учреждения можно судить только по результатам итоговых аттестаций, экзаменов и работ. То есть школа сама решает, в каком порядке выполнять образовательные программы, какие использовать инструменты. А вся работа внутри образовательного учреждения — дело самого учреждения. Тем не менее Рособрнадзор настаивает на проведении этих проверок.

Проблема № 2. Восприятие

Учителя настолько запуганы, что не допускают мысли, что цель данной проверки — помощь и поддержка, текущий контроль. Для них ВПР — нештатная ситуация, которая требует усиленных мер, в частности чтобы показать себя в наиболее выгодном свете (то есть доказать свою профпригодность). Никто не разъясняет учителям, что от результатов ВПР ничего не зависит. Более того, порой, наоборот, начинается накрутка со стороны администрации школы: ни в коем случае нельзя показать плохой результат.

Я воспринимаю это как некую барщину, которую нужно отработать. Чем быстрее она пройдет, тем лучше

ВПР — это инструмент контроля учеников, учителей и самой школы. Отношение к этому ребенка — зеркало отношения учителя. Если сам педагог считает, что это проходной этап, который всего лишь покажет текущий результат, то и дети будут относиться к написанию данных работ как к некой досадной неприятности: «Сегодня должны быть уроки информатики, но вместо этого мы пишем ВПР по русскому языку — жалко, пропал урок информатики». Все. В школе, в принципе, много досадных моментов, так что не нужно зацикливаться на очередном из них.

К сожалению, не все учителя рассматривают эту проверку как проходную. Для кого-то это оценка качества их собственной работы, и тогда педагоги начинают накручивать и себя, и детей. Некоторые даже специально натаскивают учеников на ВПР, выделяя на это учебное время, жертвуя программой. Есть даже пособия для подготовки к ВПР наподобие таких, которые покупают к ЕГЭ и ОГЭ, хотя на самом деле во всем этом вообще нет нужды.

Проблема № 3. Сбой учебного плана

На учителя сваливается огромное количество дополнительных работ по организации и проверке работ. Которые никто и не думает компенсировать. В интернете была популярна петиция профсоюза «Учитель» против проведения осенних ВПР, так как это «нанесет серьезный ущерб психическому здоровью школьников и вынудит учителей тратить бесценное время очного обучения на бессмысленное тестирование». А очные уроки после дистанта казались незаменимыми: нужно адаптироваться, нагонять упущенное. Школьники не сразу вливаются в учебный процесс даже после обычных каникул, а здесь речь почти о полугодовом перерыве.

На практике из-за ВПР пропадает весь учебный день, потому что напрягать детей другими серьезными уроками в день проведения работы уже нельзя. Это печать КИМов, 60 минут самой работы, которые приводят к сбою графика и потере больших перемен, в идеале рассчитанных на обед, — все кувырком.

Проблема № 4. Цель

Дети 3 месяца сидели в самоизоляции, и как они в это время учились — непонятно (многие, на самом деле, неплохо, но система все равно была другая). Затем летние каникулы (три месяца). Зачем давать проверочную работу после такого перерыва, тоже непонятно. Если бы это был анализ дистанционного обучения, то делать это нужно было в мае. Если бы это был «входной контроль» после дистанционки, то задания должны были быть другого типа. Но устраивать ВПР после больших каникул и неожиданной изоляции странно, и объяснению это не поддаётся.

Проблема № 5. Отказаться нельзя сдавать (где запятая, непонятно)

Сейчас нигде не прописано, что эти работы обязательные. То есть теоретически школа в целом и учитель в частности могут отказаться от проведения ВПР.

Но по результатам судят о работе школы, поэтому отказ одного педагога будет вызывать подозрения как внутри учебного заведения, так и у внешних проверяющих. Сами школы тоже, как правило, не отказываются проводить ВПР, потому что сдавать их рекомендуют чиновники. Выходит расхождение прав и обязанностей. Отказаться вроде как можно, но это, по мнению многих, подведет весь коллектив, всю школу.

Проблема № 6. Карательный характер в красивой обертке

Сделаешь плохо — будет плохо, не сделаешь никак — еще хуже. Кажется, что ВПР — это карательная мера для сокращения финансирования, наказания школ и создания хаоса. По крайней мере, на практике все выглядит именно так. Но если открыть методику адресной помощи ШНОР на сайте ФИОКО, то обнаружится удивительный факт: смысл ВПР — в выявлении школ с низкими образовательными результатами (ШНОРы) и обеспечение их поддержкой.

Я был поражен, когда впервые увидел этот документ, и написал, что хотел бы стать «двоечником», чтобы работать в такой школе. Потому что в мерах поддержки там расписано создание действительно успешного учебного заведения: с организацией проектной деятельности, работой с тьюторами, психологической поддержкой учеников, — в общем, со всем, о чем можно только мечтать.

Однако по факту ВПР к нам спускаются не с таким посылом, а как данность: начальству нужно знать, чем мы здесь занимаемся. К сожалению, смысл такого мероприятия нам не разъясняют: чиновники не считают необходимым это делать. А администрация школ в этом случае тоже является заложником ситуации.