Столкнувшись лицом к лицу с эпидемией, а потом пандемией, мы начинаем с интересом вглядываться в схожие периоды нашей истории. Самой громкой и смертоносной болезнью (и пандемией) XX века стала испанка — если попросту, вирус гриппа. По разным данным, во всём мире за 1918–1920 годы от неё умерли 50–100 миллионов человек. Писатель и переводчик Виктор Сонькин рассказывает о самой масштабной пандемии в истории.

Просто грипп?

Утром 4 марта 1918 года Альберт Гитчелл, повар военного лагеря Фанстон, расположенного возле городка Форт-Райли в северо-восточной части штата Канзас, обратился в лазарет с жалобами на высокую температуру, головную боль и раздраженное горло. К обеду заболевших было уже больше сотни.

Мы не можем с уверенностью сказать, был ли Гитчелл первой жертвой испанки (он, кстати, судя по всему, выжил и умер в 1968 году в возрасте 78 лет) и даже были ли США первой страной, откуда стала распространяться эпидемия, — хотя это очень вероятно. В апреле болезнью был охвачен уже весь Средний Запад. Именно в этот момент перемещение американских военных в Европу на фронт Первой мировой войны шло очень активно: как и четверть века спустя, Америка вступила в европейскую схватку не рано, но решительно. В середине апреля болезнь уже активно продвигалась по окопам западного фронта (погода стояла не по сезону теплая) и вскоре охватила всю Францию, Германию (где ее называли Blitzkatarrh), а чуть позже — Британию, Италию и Испанию.

Почему болезнь назвали испанкой

В конце мая заболел испанский король Альфонсо XIII (прадед нынешнего короля), а вместе с ним премьер-министр страны и другие члены кабинета. Поскольку Испания оставалась нейтральной на протяжении Первой мировой войны, ее прессу, в отличие от других европейских стран, не контролировала жесткая военная цензура. Первые сведения об эпидемии гриппа стали известны современникам из испанских газет — так к болезни намертво приклеилось название «испанка» (Spanish Flu, Spanische Grippe, Grippe espagnole и так далее).

Первая волна была относительно безобидной и не сильно отличалась от обычного сезонного гриппа. Охват, впрочем, оказался гигантским, особенно в антисанитарных условиях окопов и военной разрухи. 75% французских солдат, половина британцев, почти миллион немцев — со всех сторон фронта люди оказались неспособны к боевым действиям из-за болезни. Немцы предприняли последнюю отчаянную попытку переломить военную ситуацию в свою пользу, и не исключено, что именно грипп помешал им в этом.

Второе пришествие

Вторая волна начала надвигаться в августе. Она была несопоставимо более всеохватной и смертельной. (Что это был тот же грипп, видно по тому, что переболевшие в первую волну больше не заболевали.) Расходясь по странам и континентам, испанка покрыла всю Северную и Южную Америку, на войсковом транспорте добралась до Африки, прокатилась по равнинам Восточной Европы, вместе с антибольшевистскими британскими частями добралась до России; в сентябре первые больные появились в Индии, в октябре болезнь вернулась в Китай, где уже побывала в свой первый приход.

Если весенняя эпидемия 1918 года не сильно отличалась от обычных сезонных вспышек гриппа, то осенняя волна оказалась намного страшнее

Заболевшие часто умирали очень быстро, порой за считаные часы. Им становилось трудно дышать; на щеках появлялись красно-коричневые пятна, и вся кожа у людей европеоидной расы приобретала бурый оттенок; грудь раздувалась, и люди умирали оттого, что их легкие переставали справляться с дыханием и заполнялись кровью. Врачи, производившие вскрытие, обнаруживали невиданную деформацию органов.

9 ноября 1918 года кайзер Вильгельм II отрекся от престола; 11 ноября было объявлено так называемое перемирие — война закончилась. К декабрю эпидемия сошла на нет. За это время с испанкой успел познакомиться весь мир — кроме нескольких океанских островов, Антарктиды и Австралии, которая сразу же объявила строжайший морской карантин. В начале 1919 года он был снят, и последствия не заставили себя долго ждать: больше 12 000 австралийцев умерло от испанки в течение первых (для Австралии летних) месяцев 1919 года. Четвертая волна пришлась на зиму 1919–1920 годов, в Чили эпидемия вспыхнула снова в начале 1920 года, в Японии поздняя эпидемия (после ранней осенью 1918 года) захватила конец 1919 — начало 1920 года.

Во время Парижской мирной конференции, на которой победившие союзники договаривались о будущем устройстве мира, американский президент Вудро Вильсон был склонен обойтись с побежденной Германией более мягко, чем рвущиеся к мести европейские страны, и организовать Лигу Наций, которая в будущем решала бы международные проблемы мирным путем. Но в решающий момент он заболел тяжелым гриппом (как и многие другие участники конференции) и после выздоровления оказался абсолютно неспособен противостоять напору британцев и французов.

Условия репараций, на которых настояли победители, запустили в Германии тяжелейший экономический кризис — и, возможно, поспособствовали приходу нацистов к власти. США так никогда и не присоединились к Лиге Наций.

Уроки эпидемии

Из нескольких пришествий испанки самой смертоносной в среднем была вторая волна. Всего за несколько недель осенью 1918 года от нее погибло такое количество людей, которое никогда на протяжении всей истории человечества не погибало за такой короткий срок. По понятным причинам установить точные цифры в один из самых бурных периодов XX века было невозможно — представьте себе, например, что происходило в это время в России (да и не только). Данных об Индии (где жертв было очень много), Китае, Южной Америке тоже почти нет.

В 1927 году исследование, проведенное по заказу Американской медицинской ассоциации, оценило число погибших в 21 миллион человек. В 1940-х годах австралийский медик, специалист по гриппу, лауреат Нобелевской премии Фрэнк Макфарлейн Бёрнет предположил, что количество погибших от испанки следует оценивать в рамках 50–100 миллионов человек. Сегодня с этими (очень приблизительными) цифрами согласны большинство исследователей. Если считать, что реальные данные близки к верхней границе, за два года (главным образом за жуткие недели осени 1918 года) население планеты уменьшилось на 5%.

Еще в конце XIX века немецкий врач и бактериолог Рихард Пфайффер обнаружил бактерию, которая часто встречалась в трупах людей, умерших от гриппа. (Пандемия «русского гриппа» 1889–1890 годов была самой смертоносной эпидемией гриппа за последние три столетия — за исключением испанки.) Бактерия была названа Haemophilus influenzae — Пфайффер и многие другие специалисты считали, что именно ею и вызывается грипп. То, что в трупах многих жертв испанки (особенно у тех, кто умер от молниеносной вирусной пневмонии), найти ее не удавалось, объясняли недостатком материала или плохими методами исследования.

Вирусы птиц

Проблема заключалась в том, что о существовании вирусов, принадлежность которых к миру живой природы остается под вопросом до сих пор, знали немногие. Вирусы так малы, что оптические микроскопы не дают возможности их увидеть. Некоторый прогресс произошел только в 1930-е годы: немецкие ученые изобрели электронный микроскоп, британские — обнаружили вирус человеческого гриппа по счастливой случайности (его оказалось возможным передать от человека африканскому хорьку). С тех пор наука сильно продвинулась вперед.

Американский патолог шведского происхождения Йохан Халтин попытался добыть вирус испанки из трупов коренных жителей Аляски (в некоторых поселениях Аляски инуиты, не имевшие иммунитета к болезням белого человека, вымерли в ходе эпидемии 1918 года почти поголовно). Его первая попытка в 1951 году не увенчалась успехом. Во второй раз он вернулся в городок Бревиг-Мишен (который смотрит на восточную оконечность России) в 1997 году при поддержке вирусолога Джеффри Таубенбергера, и на этот раз ему удалось добыть ткани, зараженные вирусом 1918 года.

С тех пор ученые восстановили генетические данные испанки и убедились, что к человеку он перешел, как это обычно и бывает с вирусом гриппа, от птиц

Подробных историй о борьбе с эпидемией в распоряжении потомков оказалось не очень много: в одних странах (Китай, большая часть Африки) современной журналистики еще почти не было, в других, европейских, любые эпидемические сведения затмевала война и ее последствия, в третьих — как в России — и без того происходило слишком много катастрофических событий (мы знаем о вспышке в Одессе, от которой среди прочих умерла знаменитая актриса немого кино Вера Холодная).

Основные свидетельства об испанке — американские, притом что США вышли из этой эпидемии со сравнительно небольшими потерями. Сейчас они оцениваются примерно в 675 000 человек, в то время как в Индии, например, количество погибших доходило до 10–15 миллионов.

И о карантине

Классический пример, иллюстрирующий важность карантинных мер, — это сравнение прихода испанки в Филадельфию и Сент-Луис. В начале 1918 года испанка добралась до Филадельфии с моряками из Бостона. 17 сентября пять врачей и 14 медсестер городской больницы свалились от гриппа. 28 сентября состоялся парад, к которому готовились давно: тысячи солдат и матросов прошли по улицам города, не меньше 200 000 зрителей в тесной толпе наблюдали за процессией. Только два дня спустя руководитель службы общественного здравоохранения города Уилмер Крузен объявил, что эпидемия уже в городе. Но было поздно: к концу недели больше 4500 человек уже умерли.

Примерно в полутора тысячах километров на запад, в Сент-Луисе, штат Миссури, спустя два дня после появления первых заболевших город закрыл школы, детские площадки, библиотеки, суды и даже церкви, рассредоточил рабочие смены, чтобы избежать скученности, и начал строго контролировать количество пассажиров в трамваях.

Собрания с присутствием более двадцати человек были объявлены вне закона

В результате количество смертей от гриппа на единицу населения в Сент-Луисе оказалось вдвое ниже, чем в Филадельфии, — и, кроме того, график смертей выстроился по модели flatten the curve, о которой за последние дни мы так много слышали.

Испанка была самой смертоносной эпидемией в истории человечества, но она приблизила нас если не к победе над проблемой — до этого еще очень далеко, — то, по крайней мере, к пониманию механизма заболевания. В 1930-е годы ученые стали понимать, что такое вирус, чем он отличается от микробов и как влияет на человека (и других животных).

В 1936 году советский вирусолог и врач Анатолий Смородинцев разработал первую в мире вакцину от гриппа. В наши дни вакцинация — при всей ее проблематичности (вирусы гриппа видоизменяются очень быстро, и никакая вакцина не дает стопроцентной гарантии от заражения в новом сезоне) — это обычное дело. Скорее всего, вакцину от нового коронавируса мы тоже получим в обозримом будущем, и хотя она не защитит нас от текущей пандемии, мы, может быть, окажемся более защищенными от возможных будущих вспышек.