Ребёнок окружён семьёй, друзьями, одноклассниками, но часто за советом он идёт не к родителям, психологу или классному руководителю, а к учителю, которому он доверяет. Наш блогер, педагог Елизавета Капустина считает, что этим доверием нельзя пренебрегать.

В интернете в педагогических сообществах есть пост, в котором надо продолжить фразу: «Учитель — это…». Каких только нет вариантов! Учитель — это и актер, и няня, и вторая мама, и уборщица, и слесарь, и юрист… Есть среди ответов и «психолог». Действительно, каждый учитель очень часто сталкивается с непростыми психолого-педагогическими задачами. Бывают ситуации, когда на учителя возлагается особая ответственность. Об одной из таких ситуаций и пойдет речь дальше.

Нередко мне на электронную почту приходят письма от моих учеников. Замечу, что пишут обычно те, кто либо уже закончил учебу в школе, либо когда-то учились у меня, а сейчас учатся у других педагогов. И вот на днях я получила письмо от ребенка, которого не учу больше трех лет. Текст письма сумбурен, эмоционален, полон отчаяния и безысходности. Одним словом, поток сознания.

Суть сводится к тому, что ребенок просто не знает, зачем ему учиться (а класс-то выпускной), как преодолеть отвращение к школе, к урокам, к учителям, как справиться с депрессией. Казалось бы, причем здесь я? На смену этой мысли приходит другая. В многомиллионном городе ребенок не нашел никого среди друзей, одноклассников и родственников, кто мог бы ему помочь.

Оказавшись в трудной ситуации, он обращается ко мне за помощью. И отказать ты не можешь. Ни как учитель. Ни как человек

Вероятнее всего, что ребенок писал не учителю, а именно человеку, той личности, которая поймет, даст дельный совет, поддержит. Ненадолго отвлекусь и скажу, что в педагогическом университете у нас читался курс «Психология», но никаких педагогических кейсов мы не решали, никакой психолого-педагогической практики не проходили. Все в теории. Интересно, но во многом бесполезно. И вот она реальная жизнь педагога. Вот оно письмо. На него нельзя не ответить. Просто права не имеешь.

Но какова становится ответственность за каждое тобою сказанное (написанное) слово и за интонацию. Ответное письмо, конечно же, я написала. Но как тщательно я подбирала слова, искала нужные формулировки и образы, чтобы облегчить душевное состояние этого ребенка. Как важно было показать ситуацию с другой стороны, дать иной взгляд. Перечитывала, правила, дописывала, переписывала и снова перечитывала. Это тяжелый труд. Нельзя ошибиться. Сердце ребенка раскрыто и ранимо, а значит, уязвимо.

Были в моей жизни и случаи, когда ребята просили о личной встрече. Каждый из них рассказывал свою историю: кто-то расстался с любимым человеком, кто-то не может найти понимания с мамой, у кого-то тяжелый развод в семье и так далее. Кому-то хватает одной беседы, а кому-то нужна не одна встреча. Встречи эти длятся не 5-10 минут, а час-полтора. Конечно, в школе есть и психолог (но к нему ребята на прием не идут и совета не спрашивают), есть классный руководитель (он-то как раз решает столько общих проблем класса, что на индивидуальные беседы часто не остается сил). На моем месте циничный или прагматичный человек сказал бы: «Мне за это не платят, не моя забота, не мои обязанности». Но учитель — это не всегда про деньги. Нет, не так. Это вообще не про деньги.

Здесь иная валюта: доверие, искренность, любовь. Именно этим нас учительство и держит, мы часто с формулировкой «если не я, то кто» идем на помощь. Но есть в этом и что-то пугающее, когда самым близким и понимающим человеком оказывается не мама или папа, а учитель.

P. S. В ответном письме ребенка были слова благодарности и искреннего удивления, что учитель помог нестандартно, но вполне рационально посмотреть на жизненную ситуацию и подобрать подходящие решения.

Фото: Shutterstock (epiximages)