Можно ли представить сегодня, чтобы дети отправили бывшему уже учителю письмо — рассказали про свою жизнь, поделились эмоциями, попросили совета? Максимум — сообщение по почте или вотсапе. А вот наш блогер, педагог Виктор Бормотов, нашел письма, которые выпускники отправляли его бабушке и маме — советским учительницам.

Моя мама пришла в школу в начале 70-х, на волне романтических ожиданий светлого будущего. До этого она бросила перспективную карьеру в горкоме комсомола в Никольске и отправилась в Пензу за мечтой — стать учителем русского языка и литературы. Да, да — в те времена это было мечтой. К тому же, ее мама и папа были учителями. Такая у нас получилась династия. Потом была сельская школа по распределению. Кто помнит фильм «Весна на Заречной улице»? В общем-то, там была рассказана история моей мамы и тысяч других девушек, искренне загоревшихся своим призванием. После сельской школы — Камышин. Больше 30 лет, тысячи учеников. Почти 10 лет как мамы нет, но до сих пор я получаю сообщения с благодарностями от тех, кому она привила любовь к родному языку и литературе.

Однажды, разбирая семейный фотоархив, мне попались пожелтевшие конверты с письмами. То, что в них было написано, поразило меня глубиной и искренностью переживаний, широтой мысли и интересов, доверием к учителю, как к лучшему другу.

Не хочу здесь спорить, было ли в СССР лучше или хуже. По мне, человеческие качества — вне времени и исторических условий. Хотя, безусловно, каждая эпоха рождает своих героев. Просто предлагаю вам оценить прочитанное и подумать, что бы вы написали своим учителям, что интересно вам сегодня.

О мотивации к учебе

«Здравствуйте, Людмила Георгиевна! Только вчера приехал из Пензы. Многое там увидел, многое понял. В Пензе у меня произошли удивительные встречи. Я встретился, притом совсем случайно, с фотокорреспондентом пензенской телестудии Французовым В.Г., с корреспондентом из Латвии Зигсмусом … (написано неразборчиво), с поэтом Чебышевым Н.И.

Вы представляете, что это значит для меня, еще наивного, глупого юноши? После встречи с этими людьми я вдруг почувствовал новую, еще невиданную тягу к учению. Их разговоры со мной, как с равным, забота, внимание выбили дурь из моей башки. Я почувствовал, что ничего не хочу, кроме учебы. А эта экзотика (комсомольская стройка) сама собой ушла на задний план». (1975)

О классической музыке

«Знаете, Людмила Георгиевна, я очень люблю музыку, особенно „Полонез“ Агинского и „Вальс“ Хачатуряна. А вам приходилось слушать хоть раз „Лунную сонату“ Бетховена, „Времена года“ Чайковского, балет „Лебединое озеро“ и другие музыкальные вещи? Если нет, то обязательно услышьте и посмотрите, ведь это же… Прекрасно!» (1976)

«И откуда эта косность, это пренебрежение рабочей профессией?»

«Получил ваше письмо, очень ему обрадовался. Только покоробило меня вот что: „…ни в коем случае не иди работать после школы…“. И откуда эта косность, это пренебрежение рабочей профессией! Дома говорят, иди в институт, в какой — все равно [….] Я хочу идти на стройку, проверить себя, на что я годен, могут ли положиться на меня мои товарищи и я сам, закалить себя наконец. Но где, когда, в какие годы молодежь искала легкого пути? Разве Н. Островский, Д. Фурманов, Маяковский, Фадеев и многие другие советские писатели не сражались на фронтах, военном и трудовом, прежде чем написать свои книги?» (1975)

Немножечко об интимном

«С Таней у нас все закончилось, так и не начавшись. Я не верю в ходячую любовь: полюбил-разлюбил, снова полюбил — снова разлюбил и т. д. Это болтовня. Сердце по-настоящему любит только один раз и только одного человека. Но чем сильнее мы любим, тем больнее ранит нас любовь. В Пензу я ездил к Лене. Это великолепная девушка и очень удивительный друг. Но друг не всегда может быть любимой, тогда как любимая — всегда друг. И, пожалуйста, не жалейте меня. Я не выношу жалости. Все!» (1975)

Открытие Пушкина

«Я сегодня сделал для себя удивительное открытие. Что с моим открытием Колумбом Америки! Я открыл сегодня для себя… Пушкина! Произошло это совсем случайно. Я, заинтересовавшись личностью поэта, взял почитать книгу В. Воеводина «Повесть о Пушкине» Прочитав ее, я многое понял, я открыл своего Пушкина!

Потом «Евгений Онегин». Надо ли говорить, какое чувство вызвало у меня прочтение этого романа. Несмотря на то, что мы изучали его в 8 классе, только сейчас открыл его для себя. И мне думается, что зря его изучают в 8-м. Он слишком сложен для восьмиклассника. По-моему, когда-нибудь, пусть поздно или рано, но каждый человек открывает для себя Пушкина, как личность, и удивительный мир его поэзии». (1976)

Лирическое отступление

«Уже третий год, как я хочу пересилить, перебороть себя, но ничего не выходит. Но если раньше в моем сердце горела хоть какая то надежда, то сейчас никакой, хотя бы крошечной надежды не осталось. Стеклянному счастью разбиться легко. Теперь-то, надеюсь, поняли?»

О роли учителя для молодежи

«Юность — период исканий, мучительных раздумий, надежд, ошибок, просчетов, находок. Сколько именно в этот период происходит трагической ломки характера. Именно учитель должен, в первую очередь, предотвратить эту трагическую ломку характера. Ведь, если не поддержать, не поправить, то произойдет непоправимое — личность погибнет в единоборстве с мучающими ее противоречиями». (1976)

О быте, увлечениях, студенческой жизни

«Учусь я в строительном институте. Сама учеба не очень нравится, но вот общественная, культурная жизнь мне по душе. Я член бюро комсомольского курса, был капитаном команды факультета на КВН. Занимаюсь в литературном объединении „Учитель“, созданным при областном доме народного просвещения. Руководитель у нас А. А. Сазонов. Он уже выпустил несколько сборников стихов. Мне очень хорошо там, в группе. Живу я общежитии, в одной комнате с ребятами, с которыми вместе были в колхозе. Ребята все хорошие. Хоть времени нет, но я все же успеваю и в кино сходить, и в театр, и в филармонию на концерты. Купил фотоаппарат, уже сделал первые снимки. По-прежнему, главным моим занятием остаются стихи». (1976)

О поэзии и борьбе за новую жизнь

Я против лично-лирического сюсюканья в поэзии. В стихах я вижу одно из средств борьбы за лучшую, новую жизнь. И годность сделанной вещи я рассматриваю с классовых позиций. Для меня

При коммунизме каждый будет обут и сыт.

Товарищ, коммунизму

Коммунистический быт»

Важнее, чем следующее:

«Все прошло, как дым от папиросы.

Ничего нельзя поправить иль вернуть.

Как хочу твои потрогать косы.

И в глаза веселые взглянуть». (1976)

Фото: Agnes Kantaruk / Shutterstock / Fotodom